Почему в индустриальных странах рост зарплат сменился их стагнацией

В индустриальных странах в последние годы рост реальных зарплат сменился их стагнацией и даже падением. И это в условиях низкой инфляции вызывает беспокойство у центробанков. В России же зарплаты растут в условиях высокой инфляции и ослабления национальной валюты.

Сергей Минаев

В начале сентября ОЭСР, организация, объединяющая индустриальные страны, обнародовала доклад о состоянии зарплат в этих странах. В нем отмечается, что в 2009-2013 годах реальная зарплата (то есть зарплата с учетом инфляции) совершенно не росла. В США рост был крайне незначительным, а в странах еврозоны зарплаты падали. Особенно заметно падение было в таких странах еврозоны, как Португалия и Испания. Кроме того, реальные зарплаты упали в Японии и Великобритании (см. график).

Это может объясняться тем, что страны еврозоны вроде Португалии, Испании и Италии были вынуждены в интересах конкурентоспособности снижать издержки на оплату рабочей силы, не имея в условиях единой валюты возможности проводить девальвацию собственных валют.

Значительную роль также сыграла высокая безработица, которая в еврозоне составляет 11,5% экономически активного населения; соответственно, занятые граждане не станут требовать повышения зарплаты, чтобы не потерять свое место. В США безработица упала с 10% в 2009 году до 6,2%, однако даже номинальная зарплата, без учета инфляции, до глобального финансового кризиса 2008-2009 годов росла на 3,5% в год, а сейчас — на 1,5%. В Великобритании безработица снизилась с 8,4% до 6,4%, однако номинальная зарплата росла на 4,0% в год, а сейчас — на 0,4%. Многие работодатели в период кризиса не снизили зарплату, потому что работники предпочитали терять деньги из-за инфляции, но противились сокращению зарплаты. Теперь, когда экономика постепенно оживляется, эти работодатели не хотят повышать зарплаты, а работники готовы с этим мириться. В Испании доля работников, которые готовы смириться с заморозкой зарплаты, выросла с 3% в 2008 году до 22% в 2012-м.

В Японии Центробанк выражает обеспокоенность тем, что его программа стимулирования экономики за счет печатания денег позволила избежать дефляции и возобновить инфляцию, однако номинальная зарплата выросла за год всего на 0,7%, и темпы ее роста оказались ниже темпов инфляции... В связи с этим глава ЦБ Харухико Курода призвал к госвмешательству в деле повышения зарплаты. Американский ФРС, в свою очередь, заявил, что отсутствие роста зарплат говорит о том, что американский рынок труда восстанавливается медленнее, чем об этом свидетельствуют данные о безработице, и это может воспрепятствовать ужесточению денежной политики.

В общем, центробанки, раньше беспокоившиеся о высокой инфляции и росте зарплат, теперь беспокоятся об опасности дефляции и отсутствии роста зарплат, которые мешают гражданам расширять потребительский спрос и стимулировать рост экономики.

Зарплаты и инфляция всегда были связаны. Американский исследователь Джеймс Рикардс так описывает ситуацию в Германии в 1921 году: "Инфляция постепенно начала ускоряться к концу года. Немецкие граждане видели, что цены растут, но не считали это признаком грядущего краха национальной валюты. Предприниматели имели активы в виде земли, заводов и оборудования и считали, что с ускорением инфляции стоимость этих активов растет. Некоторые компании имели крупные долги и считали, что с обесценением денег они становятся только богаче, так как долги дешевеют... Немецкая буржуазия была успокоена тем, что с обесценением денег растет курс акций. Госслужащие и члены профсоюзов были успокоены тем, что правительство постоянно повышает им зарплату для компенсации инфляции. Разумеется, не все имели портфель акций, не всем платило зарплату правительство. Наиболее пострадавшими оказались пенсионеры и вкладчики банков". В 1922 году из-за того, что Рейхсбанк стал в грандиозных масштабах печатать деньги именно для повышения зарплаты, началась гиперинфляция. Американские туристы отмечали, что не могут расплатиться долларами в мелких лавочках: торговцы выражали готовность их принять, но жаловались на нехватку места для хранения необходимых для обмена миллионов марок.

В период кризиса работники предпочитали терять деньги из-за инфляции, но противились сокращению зарплаты. Теперь же работодатели не хотят повышать зарплаты, а работники готовы с этим мириться

В 1970-е годы наиболее популярным стало выражение "спираль зарплата--цены": зарплата растет потому, что растут цены, и наоборот. И постоянно выдвигалась идея, что государство должно регулировать и то, и другое. Бывший глава американской ФРС Алан Гринспен так вспоминал о том времени: "На заседаниях комитета по экономической политике ОЭСР в середине 1970-х, в которых участвовали представители 24 стран, только я и Ханс Титмайер из Западной Германии были сторонниками свободной рыночной экономики. Уже в 1930-е годы взгляды Джона Кейнса, великого британского экономиста, вытеснили взгляды классика политэкономии Адама Смита. И кейнсианские идеи необходимости государственного вмешательства в экономику господствовали в мире до середины 1970-х. На заседаниях комитета консенсусом могла считаться мысль, что позволять рынку устанавливать зарплаты и цены неправильно и необходима так называемая политика доходов. Она несколько различалась от страны к стране, но в целом определяла повестку дня переговоров о зарплате между профсоюзами, которые были в то время значительно более многочисленными и мощными, чем сейчас, и владельцами предприятий. Эти переговоры проходили под контролем властей, которые должны были увещевать слишком требовательных. Когда такая политика проваливалась, власти часто прибегали к прямому регулированию зарплат и цен. Контроль зарплат и цен, введенный президентом Никсоном в 1971 году, сначала очень популярный, но провалившийся, был самым ярким примером государственного интервенционизма в этой области после войны в индустриальных странах".

А об уровне реальной зарплаты Гринспен писал так: "В десятилетия после Второй мировой войны реальная зарплата росла, так как конкуренция на рынке перемещала капитал и работников с устаревших низкопроизводительных предприятий на новые, технологически интенсивные и более производительные. Так как общий экономический пирог рос, доходы росли и у труда, и у капитала. Силы конкуренции делали так, что доля зарплаты и доля прибыли в национальном доходе оставалась относительно постоянной. Если мы посмотрим на эту долю в последнее десятилетие, то окажется, что она ненамного отличается от той, что наблюдалась за последние 50 лет".

В 2007 году российские власти выдвинули амбициозный план: инфляция должна была уложиться в 8%. План был оглушительно провален: по итогам ноября инфляция уже составила 10,6%, и неясным оставалось лишь одно — будет ли по итогам года взят рубеж 12%. В провале плана правительство и ЦБ тогда были склонны обвинять скорее внешние силы: рост мировых цен на нефть обеспечил слишком значительный приток нефтедолларов, поддержанный к тому же притоком спекулятивного иностранного капитала. Кроме того, в странах Евросоюза в результате снижения субсидий повысились цены на продовольствие, и этот рост цен был импортирован в Россию. Наконец, в мире произошел очень большой рост цен на зерно в результате всеобщего увлечения производством альтернативных видов топлива: посевные площади использовались для выращивания культур, пригодных для выработки биоэтанола.

Для того чтобы продемонстрировать решимость в борьбе с инфляцией, федеральные и региональные власти прибегли к административным мерам, уговаривая торговцев добровольно заморозить цены или угрожая им. Парадоксальным образом именно провал антиинфляционного плана позволил властям активнее выступать с планами опережающего повышения зарплат, не задумываясь об ускорении инфляции по модели "спираль "зарплата--цены"". Напуганные всем происходящим граждане в 2007 году уже никак не могли быть заподозрены в снижении инфляционных ожиданий, которое теоретически само является действенным методом борьбы с ростом цен. Напротив, инфляционные ожидания граждан явно повысились, и это выразилось в еще более решительных походах по магазинам: лучше уж покупать товары сегодня, чем завтра. Настрой граждан явно понравился продавцам, которые сами решили, что лучше повышать цены сегодня, чем завтра.

Надо заметить, что реальная начисленная зарплата на одного работника, по данным Росстата, неуклонно росла. В том же 2007-м ее рост составил 17,2%, в 2012-м — 8,4%, в 2013-м-- 4,8%, в первом квартале 2014-го — 4,4% в годовом исчислении, во втором — 2,4%. В реальной зарплате инфляция уже учтена, но в любом случае она остается на невероятно высоком уровне. И граждане могут решить, что в официальной статистике она учтена не в полной мере: рост цен на самом деле выше, а рост зарплаты — ниже. Как бы то ни было, особого роста заработков они не чувствуют.

Нужно также отметить, что в России особую роль играет курс рубля — учитывая очень значительную роль импорта и стремление многих уберечь сбережения от инфляции путем покупки иностранной валюты. В 2007-м курс рубля рос, а вот в последние годы падал — а сейчас падает стремительно. И это служит для граждан дополнительным поводом ощущать отсутствие роста их зарплат.