Владимир Путин добавил колорита в Гран-при

Вчера президент России Владимир Путин в Сочи вручил кубок победителю этапа Гран-при России "Формулы-1" Льюису Хэмилтону, спасся от брызг шампанского, а специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ пришел к выводу, что на землю Сочи вчера спустилось просто какое-то заграничное счастье.

Король Бахрейна прилетел на гонку "Формула-1" в Сочи. Говорят, что он летает на все гонки "Формулы". Не может не летать. Просто не умеет. Не знает, что это такое: не прилететь на F-1.

Но в день финального заезда ему суждено было очень сильно опоздать на гонку. Он встречался с Владимиром Путиным в его резиденции "Бочаров ручей". Стоило ли оно того? Ради фразы "В городе Сочи очень чисто, значит, сюда можно вкладывать инвестиции"? Ради фразы "Я буду рассказывать своим братьям в Бахрейне, чтобы они приезжали сюда отдыхать"? Ради того, чтобы обсудить, что делать с исламским халифатом?

Стоило ли все это рева моторов в Имеретинской долине, ради которого на самом деле только и приехал сюда король Бахрейна? Есть ли ответ? Он есть. Не стоило.

В гонке все было по-настоящему. Ну просто все именно так, как показывают по телевизору. Организаторы наших побед не удержались, правда, от использования национального колорита. Так, перед началом гонки знаменитый кубанский хор перегородил трассу с таким видом, как будто собирался пропеть требование о повышении зарплаты.

Но взмахнул рукой его бессменный руководитель Анатолий Арефьев, знаменитый тем, что перед каждой песней отчаянно машет рукой и кричит: "Огонь!",— и хор спел российский гимн.

Национальный колорит обеспечивали и матрешки в два-три-четыре человеческих роста, и гости, среди которых расположился в конце концов Владимир Путин с королем Бахрейна и с Берни Экклстоуном, и Александр Розенбаум, и Наталья Порывай, и Надежда Бабкина, и Владимир Винокур, и Станислав Говорухин, и Тамара Гвердцители, и Валентин Юдашкин, и Михаил Боярский, и Никита Михалков, конечно... ("Формулу-1" в Сочи решено было, видно, сделать народной в глазах этого народа).

Все эти фанаты "Формулы-1" (и лично президента России) пришли вовремя и отсидели до конца.

Глава группы "Альянс" Муса Бажаев рассказал мне, что находится здесь с пятницы и находится под впечатлением: он в свое время много ездил на гонки F-1 по приглашению партнеров, группы "Шелл", и считает, что россиянам опять удалось отличиться: инфраструктура по крайней мере на уровне лучших мировых образцов — "не то что в Сильверстоуне", например, к трассе тоже нет вопросов.

Это подтвердил мне и четырехкратный чемпион "Формулы-1" Ален Прост, прогуливавшийся у входа в паддок "Мерседеса".

— Поверьте,— сказал,— я знаю, что говорю. Все у вас в порядке!

Правда, потом добавил, что трасса станет совсем безукоризненной сезонов через пять: она должна пропитаться резиной болидов.

И я, как сейчас, вижу, что утром из отеля "Редисон Блю" выходит еще один четырехкратный, Себастьян Феттель, и один журналист бросается к нему, умоляя расписаться на рукаве футболки, совершенно не веря своему счастью и тому, что это Феттель. "А у меня ручки нет",— смущается этот и без того застенчивый человек. Да где же эта чертова ручка?! А нету, и у журналиста тоже. И Себастьян Феттель уходит безнаказанно: щуплый в общем-то молодой человек.

Гонка между тем оказалась предсказуемой. Льюис Хэмилтон выиграл, стартовав первым, и за всю гонку не случилось, по сути, ни одного обгона.

Господин Путин приехал в начале пятого, то есть минут за двадцать до конца гонки, и ничем не нарушил ее стройного хода. Президент вручил Льюису Хэмилтону кубок и сумел увернуться от струи шампанского, которая была направлена, казалось, ему прямо в рот.

Болельщикам разрешили выйти на трассу, и они заняли ее всю, и, по-моему, на ночь.

В паддоках команд уже паковали резину: и совершенно лысую, для сухой погоды, и со шрамами протекторов, дождевую. Эти люди как раз уже очень спешили.

Мимо прошел мэр Сочи господин Пахомов и покрутил головой: похоже, не верил, во-первых, во все это счастье, а во-вторых, что оно закончилось.

Мы вчера и правда столкнулись с чем-то таким, по сравнению с чем в каком-то смысле померкла даже Олимпиада. Потому что Олимпиада у нас была и до этого. А вот такого не было.

У выхода из медиацентра я столкнулся с толпой журналистов, которая окружила победителя этого этапа. Хэмилтона спрашивали, как он сегодня выиграл.

— Не знаю,— пожимал он плечами.— Очень быстро ехал.

Одна российская журналистка, по-моему, очень понравилась этому чернявому парню, и через несколько минут уже было не понятно, кто от кого не отходит: он от нее или она от него.

Потом его собственная служба безопасности оттеснила от нее, и недовольным выглядел он, а не она.

Какое-то заграничное счастье вчера случилось в Сочи.

И даже король Бахрейна в конце концов выглядел удовлетворенным.