Народный депутат РСФСР, депутат Госдумы двух первых созывов, член политкомитета партии "Яблоко" ВИКТОР ШЕЙНИС убеждал корреспондента "Ъ" ВИКТОРА ХАМРАЕВА в том, что работать депутатом на досуге нельзя.

— Будет ли человек эффективным депутатом, если к своим полномочиям он может подступиться лишь в свободное от работы время, то есть на досуге?

— Это зависит от того, какие депутатские функции выполняет человек. Если он всерьез вовлечен в законотворчество, то на общественных началах этим делом заниматься невозможно.

— А если он высококлассный профессионал? Например, депутатом Мосгордумы на непостоянной основе стал ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов. Разве ему сложно в свободное от ректорства время подготовить законопроект?

— С большим уважением отношусь к Ярославу Кузьминову как к профессионалу. Но я уверен, что на непостоянной основе он может быть экспертом, консультантом. Разработка же законопроекта — очень тяжелая работа, знаю по собственному опыту. Она требует массы времени на погружение в тему, на переработку и оценку необходимой информации, без которой невозможно написать качественный законопроект. А информацию эту нужно еще раздобыть, так как далеко не все цифры и факты доступны депутатскому корпусу. А чтобы твою разработку одобрил парламент, надо всегда находиться в его стенах, продвигая законопроект в профильном комитете, отстаивая свою точку зрения во фракциях, в том числе не в своих.

— Но ведь были же среди тех народных депутатов, которые избирались в знаковом теперь 1990 году, и такие, кто вполне успешно работал над законами именно на общественных началах...

— Да, те народные депутаты, которые не входили в состав Верховного совета России, действительно имели право работать над законами в его комитетах и комиссиях. И этим правом тогда пользовались многие. Не знаю, как они решали проблему с отсутствием по основному месту работы. Но если они постоянно работали в комитете, то получали депутатскую зарплату, хоть и не состояли в ВС. Я работал на постоянной основе в конституционной комиссии ВС. Но я бы не сравнивал нынешнюю ситуацию с тем временем начала парламентаризма, когда народные избранники впервые после 70 лет советской власти самостоятельно занялись тем, чем и должны были заниматься всегда,— законотворчеством.

— Почему же та бюрократическая система не воспротивилась парламентаризму?

— Та машина была уже изношена. Не было к тому времени какой-либо устойчивой исполнительной власти, способной принимать или отвергать решения парламента. Более того, вместо прежней воссоздавалась некая новая бюрократическая машина, и кадры она в значительной мере черпала из депутатского корпуса. Тот массовый переход из депутатов в мэры, в губернаторы, в министры и др. сыграл очень отрицательную роль. Потому что формировалась новая исполнительная власть за счет кадров демократической ориентации. Тем самым ослаблялись позиции демократических фракций в законодательных органах.

— Теперь у тех демократов совсем не осталось хоть сколько-нибудь влиятельных позиций в парламентских структурах.

— Но нет их и в структурах исполнительной власти, которая уже перекроила под свои интересы избирательную систему. Мне, как одному из создателей первой избирательной системы, больно видеть, в каких руинах лежит наше профильное законодательство. А теперь исполнительная власть взяла курс на то, чтобы роль депутатского корпуса не выходила за рамки декоративного органа. Отсюда и эта абсолютно вредная для парламентаризма тенденция по расширению круга депутатов, работающих на непостоянной основе.

— Но с какими-то функциями может же справляться человек, исполняя депутатские полномочия в свободное от работы время?

— Может. С функцией свадебного генерала.