Татьяна Маркина о торгах Ader Nordmann в Париже

Парижский аукционный дом Ader Nordmann 18 и 19 ноября продает грандиозную коллекцию писем, записок и манускриптов великих женщин шести веков, с XV по ХХ. Коллекцию собирала династия ученых, последним представителем которой оказался Клод де Флер. Трудно представить, чего в ней не хватает (владелец сожалеет лишь о недостаче письма Мэрилин Монро президенту Кеннеди) — может быть, это и стало причиной продажи. По-видимому, для коллекционера главное удовольствие все же в процессе, а не результате. В течение двух дней будет продано 800 лотов. Среди них есть письма о политике, философии, литературе, нравах и благотворительности — но почему-то, когда выбираешь самые трогательные и интересные, они как нарочно оказываются о любви.

Екатерина Арагонская, королева Англии и супруга Генриха VIII — кардиналу Санта-Кроче 1529 год
Эстимейт €35-40 тыс.

Господь Бог наш будет оскорблен, ибо перед лицом его я уверяю, что полностью невиновна... заверю вас, что нельзя принять это решение, чтобы его последствия не повлекли за собой большого зла; я молюсь Господу, чтобы он помог все исправить...

В 1529 году дело о разводе английского короля Генриха VIII и его супруги Екатерины Арагонской достигло кульминации. Решающим фактом стала даже не происпанская политика королевы, а желание короля немедленно соединиться с любовницей, Анной Болейн. К тому же за 20 лет брака королева не смогла родить здорового наследника, а он был необходим династии. Королеву обвинили в том, что при вступлении в брак она не была невинна (и правда, она ведь побывала супругой юного принца Уэльского, однако их брак "не был довершен"). Екатерина сопротивлялась, папа римский и его представители затягивали дело. Тогда советники короля нашли выход: Парламент принял новые законы, по которым власть папы более не имела силы на территории Англии, Генрих VIII провозглашался верховным главой английской церкви — и мог сам дать себе развод. Это был окончательный разрыв с Римом и начало Реформации.

Екатерина II — Станиславу Августу Понятовскому 1762 год
Эстимейт €12-15 тыс.

Вы читаете мои письма без внимания, я уже говорила вам и повторяю, что подвергнусь самым разным опасностям, если вы сейчас ступите на землю России... Я всегда имела к вам особую привязанность, и все, к чему вы имеете отношение, смущает меня

Польский шляхтич, В 1755-1756 годах работавший в России в должности секретаря английского посла, а потом и сам ставший послом Саксонии, надолго завладел частью сердца Екатерины II. И, хотя уже увлеченная другими мужчинами и собственными политическими играми, Екатерина продолжала поддерживать Станислава Понятовского в его желании занять престол Польши — не забывая отчаянно кокетничать между строк.

Жорж Санд — Гюставу Флоберу 25 октября 1871 года
Эстимейт €8-10 тыс.

Твои письма падают на меня как дождь, который одновременно и мочит, и пробуждает упавшие в землю семена. Они понуждают меня отвечать на твои мысли — потому что они сильны, и в то же время подталкивают к спору

Жорж Санд, вернее Амандина Аврора Люсиль Дюпен, состояла в переписке, кажется, со всеми значительными людьми своего времени. Это удивительная женщина, боровшаяся за равенство полов и эмансипацию, однако периодически впадавшая в мистицизм и так и не нашедшая счастья ни в традиционном браке, ни в нетрадиционных связях. Ее письма Флоберу занимают десятки страниц, они кажутся любовной исповедью, однако на самом деле это "спор о безличном искусстве". Каждый из них считал, что писатель должен перевоплощаться в своего персонажа: только Флобер предлагал перевоплощаться усилиями ума, при поддержке достижений физиологии и психологии, а Санд "превращала другого в себя", вкладывала в него свои личные переживания. А их у нее было гораздо больше, чем у Флобера.

Жюльетт Друэ — Виктору Гюго 1838-1849 годы
Эстимейт €800-2000

Вы мой Тото, вы моя любовь, и сегодня вечером вы будете моим любовником... Уже пятнадцать дней, мой обожаемый, вы не приходите завтракать со мной, хотя Бог знает, какой аппетит у меня к вам. Я бы вас проглотила как вишню, если бы у вас не было хвостика... Я оставила тебя — мой ангел — ты казался таким грустным и несчастным,— мой Виктор, мне кажется, я присосалась к твой жизни как ядовитый скорпион...

В 1833 году, исполняя небольшую роль в пьесе Виктора Гюго "Лукреция Борджиа", успешная актриса и куртизанка близко познакомилась с автором пьесы. Начался страстный любовный роман, в котором страдающая роль, как ни странно, досталась Жюльетт — ради своего избранника она отказалась от театра, светской жизни и целыми днями ждала своего "Тото", перебеляя страницы его романов. Боровшийся за права женщин писатель бесконечно ей изменял, но возвращался к своему "ангелу" снова и снова. На аукционе собраны полтора десятка писем, исписанных крупными корявыми буквами Жюльетт и иногда сопровожденными ее полудетскими рисуночками.

За пятьдесят лет своего романа Жюльетт Друэ и Виктор Гюго написали друг другу он — 15 тысяч писем, она — 17 тысяч.

Брижит Бардо — арт-директору звукозаписывающей компании Philips 21 декабря 1967 года
Эстимейт €2,5-3 тыс.

По серьезным и тяжелым личным причинам прошу не выпускать в эфир песню Je t'aime, moi non plus, записанную мною дуэтом с Сержем Генсбуром... готова записать другую песню, чтобы не задерживать выпуск альбома, и нести все расходы, к которым эти изменения могут привести вас..."

Страстная и откровенная песня, написанная Сержем Генсбуром для Брижит, прозвучала по радио только один раз. Актриса тогда была замужем за Гюнтером Заксом, плейбоем и коллекционером, который устроил скандал. Впрочем, было из-за чего. Текст песни настолько откровенен, что только очарование французского позволяет слушать, не краснея — год спустя неунывающий Генсбур перепел ее с Джейн Биркин, Ватикан разразился специальным заявлением об аморальности сингла, в результате чего его слушал буквально весь мир.