Андрей Мовчан в интервью "Коммерсантъ FM"

"У нас есть два вида санкций. Есть санкции незаметные, это санкции на продажу военной техники и сложных систем для разведки нефти. А есть прямой запрет на кредитование российских государственных компаний. Даже негосударственные тоже не кредитуют. Хотя "Газпром" разместил свои евробонды и неплохо разместил целых $700 млн. Все-таки эта стенка полупроницаемая. Это ограничение возможности взять кредит за рубежом, конечно, на нас влияет".

"Тем или иным способом внутри страны уничтожена инициатива к созданию экономики. Экономические агенты ничего создавать не хотят, потому что большая их часть, на которых была надежда десять лет назад, просто испугалась, вывела капитал и перестала работать.

Меньшая часть, которая объединилась вокруг государства, тоже не в позиции "создавать", она в позиции "перераспределять". Потому что создашь, а там закон поменяется, создашь — отберут. У нас теперь в каждом кабинете должна висеть бумажка с надписью: "Вспомни о "Башнефти", когда будешь что-нибудь строить в этой стране".

"Украина — это повод для международных санкций. Понятно, что на международных рынках играют достаточно циничные дяди и тети, которым приятно несколько связать руки и ноги своим конкурентам и противникам. Особенно, когда идет игра за европейский рынок газа. Поэтому высказывания о том, что мир вводит санкции против России в связи с действиями России на Украине, примерно также обоснованны, как высказывания, что Россия заняла Крым, потому что иначе там стала бы база НАТО. И то, и то — излишняя конспирология. В реальности в Америке не очень представляют, где находится Украина, и уж точно никакой базы бы не стало, никому это не нужно. И санкции ввели не потому, что все так сильно возмущены. Санкции ввели, потому что очень хотелось, так как Россия сильно мешала с Сирией. Россия вообще сильно мешается на международной арене. Россия занимает большие рынки газа в Европе, которые хотят занять другие. И вот отличный повод".

"Россия сама дала повод для того, чтобы показать ей маленькую "красную карточку", немного обездвижить ее, удалить ее. Понятно, что никто не будет показывать большую, потому что нефть и газ нужны, и вообще никто не хочет дестабилизации в России. Понятно, что Россия, у которой плохая экономика, Россия, которая плохой конкурент на рынке, Россия у которой плохой имидж — это самая удобная Россия для всего мира".

Андрей Мовчан о расходах российского бюджета: "Российский бюджет, благодаря такой вещи, как указы президента, если помните, имеет достаточно много статей, которые если сегодня порезать, то население это не очень заметит. Можно сократить сильно расходы на оборону, можно сократить сильно спецпроекты, госпроекты и госпрограммы, можно еще ряд вещей подсократить — и катастрофы-то не произойдет. В принципе, даже если нефть будет $60 за баррель, то размер доходов государственного российского бюджета приблизится к тому размеру, который был в 2003-2004 году. В общем, в 2003-2004 году катастрофы не было. Мы даже, скорее, были оптимистичны. Так что при всех сложностях, необходимости секвестров, перераспределения и так далее, давайте не будем путать это с бюджетной катастрофой. Никакой катастрофы нет".

Об индексе бедности в России: "У нас небогатых и так много, у нас же, вы знаете, какой Индекс Джини? Больше 40 фактически, или 0,4 в зависимости от того, как его записывать. Это означает, что у нас очень мало очень богатых и очень много очень небогатых. Бедных в европейском понимании этого слова".

О политике ЦБ в отношении рубля: "Фиксация курса доллара – это из области коммунистической фантастики. Но раньше, при коммунистах, он был зафиксирован не на том уровне, не таким образом. Тогда нужно закрывать границы и тогда нужно, как Советский Союз, получать от экспорта 12% доходов, а не 80%. Сейчас это просто разорвет страну, и даже мне страшно думать, что будет, если сейчас зафиксировать на этом уровне рубль. В общем, вся экономика страны уйдет в тень очень быстро. А что касается полного отсутствия интервенций Центрального банка, это даст возможность рублю болтаться в таких диапазонах и так быстро падать, что экономика тоже жить не сможет нормально. Поэтому, на мой взгляд, Центральный банк делает некоторую анестезию этого правильного, хорошего процесса — движения рубля туда, где он должен быть. Это, конечно, выглядит как лечение тяжелого заболевания при помощи анальгина, но Центробанк — это анестезиолог экономики, а не хирург и не терапевт. Значит анальгином можно сделать анестезию. Мы же все-таки живы, все работает, никто не выдает зарплату дважды в день сегодня, потому что инфляция".

Об энергетике и зависимости России от нефти: "Если нефть будет $60, будет тяжело, Через два-три года будет совсем тяжело, через десять лет, когда окончательно перестроится экономика потребления нефти, будет вообще невозможно. Прогнозировать вообще дело неблагодарное, но буквально все сейчас указывает на то, что перестроится. Посмотрите: вы знаете, какую долю энергии Европа сегодня получает от нефти и газа? Меньше 50%. А десять лет назад — 78%. Есть разница.

Во-первых, они развивали такую смешную энергетику, как солнечно-ветряная. Во-вторых, они очень здорово научились экономить. И вообще, если вы посмотрите на ситуацию, скажем, в Америке, — сколько сегодня там галлонов на километр бензина. Американские автомобили тратят почти в два раза меньше, чем десять лет назад. Они просто пересели на более экономные машины. В США немного другие машины, и все-таки огромная доля в этом потреблении — это грузовой транспорт, крупный транспорт, который сильно поменялся. Кроме того, там большая доля гибридов теперь, не как у нас. Также просто сами американцы, в целом, пересели на более экономичные двигатели".

Андрей Мовчан: "Я скажу совсем не то, что говорят все. Примерно с 2000 года по 2007 год доллар США упал к евро примерно в два раза. Никто из нас этого не боялся, никто в Америке и даже в Европе этого не боялся. За прошедшие несколько месяцев евро к доллару упал примерно на 25%, и этого никто снова не заметил. Этого тоже никто почему-то не боялся. Никто не говорит о том, что Европа находится на грани хаоса и краха, никто не обвиняет в этом Украину или действия европейских властей.

Достаточно высокая инфляция естественным образом разгонялась нашими монополиями, потому что у нас монополистическая экономика: "Газпром", РАО "ЕЭС России", "Роснефть", "Транснефть" и так далее диктуют уровень эффективности экономики. И мы знаем, что он очень низкий. Все эти монополии очень неэффективны. Мы потребляем на $1 ВВП энергии в четыре раза больше, чем Япония или Германия. И это вызывало высокую инфляцию рубля. На фоне высокой инфляции рубль к доллару падал очень слабо".

Андрей Мовчан: "Вы помните время, когда рубль с, условно, 33 после кризиса 1998 года в 2000 году был, дошел до 23 к доллару в 2007, при том, что наша инфляция была двузначная, а инфляции доллара почти не существовало. Это значило только то, что резинка напряжения между рублем и долларом растягивалась. Любой человек, который заканчивал 3 класса школы, понимает, что если в одной валюте инфляция идет, а в другой нет, то валюта должна дешеветь, а рубль дорожал. Напряжение на валютном рынке накапливалось. Накапливалось, потому что мы получали нефтедоллары от продажи большого количества нефти и газа, много долларов привозили в страну, их надо было реализовывать на рынке, они создавали избыточное предложение долларов, и это позволяло удерживать высокий курс рубля. В конце концов праздник кончился".

Андрей Мовчан: "За 15 лет нам с некоторыми допущениями, округлениями удалось создать экономику, которая делает только один продукт на экспорт, и вся целиком на это живет. Год назад, — не будем брать сегодняшний наш ВВП, который будет очень плохо выглядеть, — у нас примерно 30% ВВП — это экспорт нефти, еще примерно 10-12% это внутреннее потребление нефти и газа. И скорость обращения денег почти три. Это значит, что мы получаем с вами $550 млрд за продажу нефти и газа. Скорость обращения — три, значит, они трижды обращаются у нас за год внутри экономики, значит из $2 млрд где-то 1,5-1,6 — это чистый продукт обращения нефтегазовых денег. А все остальное — с учетом того, что у нас достаточно высокая энергетика, высокие расходы государства, все остальное это то, что почти меньше, чем на Украине и точно меньше на душу населения, чем на Украине. Это все не зависит от нефти и газа. Вот это наша реальная экономика".