Как шахматные короли приняли президента РФ

Вчера президент России Владимир Путин приехал в медиацентр Олимпийского парка в Сочи, где накануне закончился матч чемпионата мира по шахматам, встретился с игроками, надышался, стоя рядом с чемпионом мира норвежцем Магнусом Карлсеном, лаврушки, из которой был сплетен венок, надетый на норвежца, предположил в коротком интервью норвежской журналистке, что отношения между Россией и Норвегией, которая накануне разорвала политические отношения с РФ, будут развиваться и дальше такими же темпами, как раньше. С подробностями о том, так ли все это было,— специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.

В зале, где проходил матч на первенство мира по шахматам, вчера было много детей и чемпионов мира по шахматам. Кроме норвежца Магнуса Карлсена, победившего индийца Вишванатана Ананда, в инвалидной коляске, очень бодрый, хоть и казавшийся слегка встревоженным, тут находился и Борис Спасский, и Анатолий Карпов, который и сам, фотографируясь с детьми и взрослыми, выглядел как победитель.

— А где Ананд? — спросил я Александра Жукова, президента Олимпийского комитета России и яростного шахматиста.

— Да вот там,— показал господин Жуков,— в комнате. Не показывается пока.

— Расстроился? — поинтересовался я.

— Конечно,— кивнул Александр Жуков.— До сих пор, наверное, шестой партии себе простить не может. Он в один ход мог выиграть. Конь бьет е5, берет пешку!.. это Карлсен дал ему шанс, ошибку допустил... а Ананд не заметил и очень быстро проиграл.

— То есть оба ошиблись?

— Да. Только у Ананда после этого все пошло не так. Да, Анатолий Евгеньевич?

— Да, ужасная ошибка,— согласился Анатолий Карпов.

— Ну а что? — спросил я,— вы таких не делали никогда?

Анатолий Карпов задумался.

— Да, было... Но у них в этот раз цейтнота-то не было! А у меня тогда был! С тем же Анандом в Лозанне. Я должен был его разгромить. Но попал в цейтнот. Ананд сделал ход — и все, я выигрываю, а у меня — полное затмение и вместо выигрышного хода делаю проигрышный.

— Ну а что вы думаете про уровень игры на этом матче? — спросил я.

— Ну, что думаю? — потупился Анатолий Карпов.— Макропулос (Георгиос Макропулос, вице-президент FIDE.— А. К.), например, сказал, что Карпов второй волны обоих бы обыграл.

А Карпов первой волны, видимо, разгромил бы просто. Интересно, какой волны Карпов стоял сейчас передо мной.

— А вы знаете, что в 2009-2010 годах Карлсена тренировал Гарри Каспаров? — поинтересовался я.

— Да,— кивнул бывший чемпион мира по шахматам.— Но недолго. Они разругались потом. Но по-шахматному, а не по-человечески. Отношения у них вроде дружеские остались.

— А что же Каспаров сюда не приехал тогда? — спросил я.— Или он уже не шахматист больше?

— Вроде всех чемпионов мира приглашали же! — оживился Александр Жуков.— И Крамник приехал, и Спасский даже...

— Так по нынешним временам не рекомендовали ему, наверное,— пожал плечами господин Карпов.

— Кто? — удивился я.

— Ну те, где он живет... он же в Нью-Йорке с 2012 года... И не приезжает сюда. Да, наверное, не рекомендовали.

В словах Анатолия Карпова до сих пор чувствовался неутихающий задор по поводу Гарри Каспарова.

— А Сочи — подходящее место для такого турнира? — спросил я.— Или просто попытка Олимпийский парк заполнить? Люди-то были в зрительном зале во время матча?

— Были,— кивнул Александр Жуков.

— Да, детей каждый день привозили,— подтвердил Анатолий Карпов.

И он рассказал, как сам первый раз увидел живого мастера спорта по шахматам именно здесь, в Сочи, в 1961 году, на большом шахматном турнире.

— У меня был первый разряд,— вспомнил Анатолий Карпов.— И когда мужчины играли, я увидел женщину, Олю Петько, мастера, и пять раз ее обыграл. Она очень удивилась.

— А ей сколько лет было?

— Двадцать пять,— не задумываясь, ответил он.

— А вам?

— Девять,— подумав, ответил Анатолий Карпов.— А возродить бы шахматный клуб здесь в парке! Сеансы одновременной игры!.. я вот никогда всех на сеансе не обыгрываю. Все-таки это праздник должен быть... выбираю самого сильного и даю ему ничью.

— То есть если на сеансе у вас две ничьи, то это значит, что один сам ее сделал? — уточнил я.

— Точно! — засмеялся Анатолий Карпов.— Это Каспаров всех обыгрывает...

Наконец началась церемония награждения победителя. Вышли на сцену участники матча. Прилетел на вертолете из "Бочарова ручья" и зашел в зал Владимир Путин. Заметил, что СССР и Россия подарили миру десять чемпионов мира (разве этого можно было не заметить?). Кирсан Илюмжинов, президент FIDE, вручил Магнусу Карлсену кубок, медаль (полностью серебряную с золотым напылением).

В зале зазвучал гимн Норвегии, страны, только что демонстративно разорвавшей с России все политические отношения. Впрочем, никто не остался демонстративно сидеть, когда исполняли гимн. Мы сейчас зла не помним. Кажется, это не в наших национальных интересах.

— Организация была блестящей,— сказал Магнус Карлсен,— я не мог желать лучшего. Я хотел бы поблагодарить членов своей команды, отца, врача... повара, конечно.

Впрочем, повара переводчик не назвал.

— Видимо, не считает повара достойным упоминания,— сказал сидевший сзади министр спорта Виталий Мутко, который, совершенно очевидно, познал английский язык.

— И "разрешите по поручению президентского совета FIDE поблагодарить..." — тоже забыл перевести переводчик,— пожал плечами сидевший впереди, судя по всему, член президентского совета FIDE (в это время выступал уже Кирсан Илюмжинов).

Было объявлено, что следующий чемпионат мира пройдет в США.

В зале раздался легкий гул. В нем не было одобрения.

— Сейчас на сцене появится замечательный скрипач, ему 14 лет. Скрипач Руслан Хохлачев. Вивальди, цикл "Времена года",— объявил ведущий.

Раздался весенний гром, от которого вздрогнул Магнус Карлсен, заиграла скрипка. Да, шахматы здесь закончились.

Потом еще Владимир Путин выпил с участниками матча и их родственниками чаю. Первым в комнату, пока Владимир Путин фотографировался с детьми в зале и давал короткое интервью норвежской журналистке, вошел чемпион мира. Кубка в руках у него не было, медали тоже, а на шее он так и держал лавровый венок. Ему и правда сплели настоящий венок, потому что в комнате сразу отчаянно запахло лаврушкой (захотелось снять пенку с какой-нибудь кастрюли).

Увидел я и норвежскую журналистку. Она выглядела счастливой — Владимир Путин рассказал ей про Норвегию:

— Мы очень много сделали в период, когда бывший премьер-министр господин Столтенберг возглавлял правительство,— рассказал Владимир Путин.— Мы решили вопросы, связанные с недропользованием в северных морях. И у нас очень хорошие перспективы — во взаимной торговле, во взаимных отношениях. Надеюсь все, что мы сделали за последние годы, не будет утрачено, а, наоборот, мы будем двигаться вперед.

В Норвегии, кажется, так теперь не считают.

— Ох,— вздохнул один из организаторов матча Никита Ким,— кто бы мог подумать, что это так будет... доска, два стула... играйте, казалось бы, в удовольствие — и готовить ничего не надо. Но мы три месяца с утра до вечера каждый день каждую секунду что-то делали! Свет!.. Игрокам свет не нужен, они его не хотят. И зрителей не хотят видеть. Зрители, наоборот, хотят их видеть. Телевизионщикам нужно, чтобы вообще все было освещено... соорудили такую лампу Аладдина, которую согласовали только утром в день начала матча...

Перед началом матча у входа в медиацентр стояли чумы: в здании проходил фестиваль горлового пения. А одновременно с матчем здесь же — фестиваль робототехники при участии тысяч детей... А игрокам нужна была абсолютная тишина. Роботы, говорят, три дня уговаривали детей молчать.

Сейчас в комнате, где президент должен был выпить с игроками чаю, стояла именно такая тишина. К Магнусу Карлсену подошел его отец. В одной руке он тащил кубок, в другой держал килограммовую медаль. Он выглядел, в отличие от сына, измученным, но старался улыбаться. Магнус Карлсен, казалось мне, не знал, как избавиться еще и от лаврового венка: не сидеть же в нем за столом.

— В Норвегии,— рассказал мне еще один организатор матча,— Карлсен — самый популярный герой. Один его матч показывали одновременно с трансляцией по другому каналу из суда над Брейвиком — так у Карлсена телерейтинги оказались гораздо выше.

Норвежец наконец-то избавился от венка, но надел на шею медаль.

На инвалидной коляске въехал в комнату Борис Спасский. Нерусского, конечно, теперь вида, в пуловере, белой рубашке и в бабочке. Ни с кем сейчас не говорил, подъехал задумчивый к столу.

Я подумал, что и он, наверное, обыграл бы тут многих, если не всех, если бы захотел. И этого молодого человека, которого все сейчас называют норвежским Фишером.

Президент России сел между двумя игроками. Кирсан Илюмжинов приготовился рассказать про учебник по шахматам для первого класса, только что выпущенный. Учебник лежал перед ним на столе. Разговор, впрочем, был недолгим. В конце концов, выдающуюся телекартину уже сняли. Через несколько минут Магнус Карлсен был уже опять в зале, где он выиграл свой матч. На нем снова был этот лавровый венок. Только тут я понял, что на самом деле он просто не хочет с ним расставаться ни на секунду.