А вы дефолта ждете?
"В результате падения цен на нефть и отказа в финансовой поддержке со стороны геополитических противников России крупные компании этой страны или само правительство объявят дефолт по внешним займам",— говорится в ежегодных "Шокирующих предсказаниях" Saxo Bank. Их банк определяет как "маловероятные, хотя и недооцененные по своему риску события". В прошлом году аналогичное "исследование" содержало прогноз падения цен на нефть до $80 за баррель.
Фото: Илья Питалев, Коммерсантъ
Андрей Нечаев, председатель партии "Гражданская инициатива", в 1992-1993 годах министр экономики:
— Надо понимать, что имеется в виду под дефолтом. Дефолт — весьма конкретное понятие, не имеющее отношения к инфляции или девальвации, это невыполнение каких-то финансовых обязательств. О каком дефолте в данном случае идет речь? Безусловно, повторения ситуации 1998 года быть не может в принципе. По непосредственно государственным долгам никакого дефолта быть не может. Другое дело, что у нас довольно большой корпоративный долг, превышающий $600 млрд, где 52% приходится на госсектор в широком понимании, то есть на госбанки, госкомпании и госкорпорации. Вот по долгам отдельных компаний возможны задержки платежей или даже дефолт. Здесь государству придется оказывать какую-то помощь.
Алексей Мамонтов, президент Московской международной валютной ассоциации:
— Я не понимаю этого прогноза. Дефолт — это невозможность выполнять свои государственные обязательства по эмитируемым ценным бумагам или невозможность в какой-либо иной форме погасить долг. У нас задолженность очень низкая, и она вполне может быть покрыта даже текущим поступлением и валюты, и ликвидности. Я понимаю еще, если бы у нас, как на Украине, задолженность была бы около 60% ВВП. А у нас сейчас порядка 12% — это, пожалуй, самый низкий уровень в Европе. Недавно не помню кто — кажется, Fitch,— свой прогноз давал, и, согласно этому прогнозу, у России более чем достаточно золотовалютного запаса, чтобы и обслуживать внешний долг $150 млрд, и оплатить текущие импортные платежи. Дефолт также был бы возможен, если бы мы бездумно растратили свои резервы, но мы их тратить пока не собираемся. Паника сейчас скорее в умах аналитиков, нежели во властных структурах.
Чем опасно падение фондового рынка?
В понедельник, 8 декабря, индекс ММВБ потерял 3,13%, РТС снизился на 4,22%, до 870 пунктов — нового минимума с июля 2009 года. Стоимость расписок российских компаний, которые торгуются на иностранных биржах, тоже стремительно падает.
Анатолий Милюков, вице-президент Мосбизнесбанка:
— Падение фондового рынка опасно так же, как и падение рубля. Оно снижает количество инвестиций в страну. Акционер лишается возможности продать бумаги по выгодной цене, не может получить дивиденды, не может совершать операции. Он связан по рукам и ногам. Опасность очевидная. Другой вопрос — где же границы этого падения. Но на него вряд ли кто-то сейчас ответит. Если цены на нефть и рубль будут расти, ситуация с фондовым рынком улучшится. Главное сейчас — правильно распорядиться ресурсами, распределив их по разным корзинам.
Юрий Данилов, директор фонда "Центр развития фондового рынка":
— Во-первых, тем, что люди теряют деньги. Это ведет к снижению рыночной оценки российских корпораций. Теряют деньги и организации, например пенсионные фонды. То есть люди теряют и пенсионные накопления, и резервы. Возможность закладывать свои акции не только на внешнем, но и на внутреннем рынке сокращается. Плюс падение фондового рынка инициирует системный риск для других секторов финансового рынка.
Алексей Тимофеев, председатель правления Национальной ассоциации участников фондового рынка:
— Падение говорит об утрате интереса к нему, а значит, к его роли места перераспределения капитала. Наибольшее количество инвесторов привлекается устойчивыми трендами. Зарабатывать на волатильности может относительно небольшая спекулятивно настроенная часть инвесторов. В отсутствие повышательного тренда финансовый рынок теряет привлекательность для крупных глобальных консервативных внутренних инвесторов. Его роль как источника финансирования реального сектора снижается. Снижение стоимости бумаг отражается на возможности привлечения кредитов. Кредитное плечо в экономике уменьшается, растут риски невозврата кредитов. Этот риск переносится в банковский сектор.