Как технологии влияют на развитие общества

Крах СССР и экономические неудачи других изоляционистских режимов были предопределены в том числе их неспособностью воплотить научную и техническую мысль в конкретную продукцию. Интеграция нового в экономику нелинейна и часто напоминает волновой процесс — для современной России это одновременно и вызов, и шанс.

АЛЕКСАНДР ЗОТИН

Предприниматели-инноваторы — основные агенты экономического и социального прогресса. Персональные компьютеры, интернет, смартфоны, социальные сети — все это примеры инноваций, изменивших жизнь миллиардов людей. Но и до того появление металлургии, колеса, косого паруса, стремян, парового двигателя обеспечивало прогресс общества благодаря похожим механизмам распространения и культурного отбора. Внедрение новых технологий, товаров, услуг, финансовых инструментов подчиняется универсальным процессам, работавшим еще тысячи лет назад.

Каменный век в человеческой истории закончился потому, что изобретения лишили камень его роли. Средневековая Венеция стала сверхдержавой благодаря главным образом косому парусу. Расцвет Голландии XVII века обусловлен в первую очередь другой инновацией — усовершенствованием водяных и ветряных мельниц, а значит, доступом к дешевой энергии. Изобретения и научная мысль — основа этого типа экономического роста, который условно можно назвать шумпетерианским (принципом творческого разрушения старого оперировал известный австрийский экономист Йозеф Шумпетер).

Инновации во времени и пространстве

Сегодня инновации легко шагают через государственные границы — процесс стал поистине глобальным. Сотни и тысячи лет на их распространение уходило гораздо больше времени. А до некоторых изолированных регионов они не доходили вообще. Уже в новейшее время закрытость Советского Союза стала одной из причин краха его экономики, а пример двух Корей и вовсе должен лишать силы все аргументы с перечислением возможных достоинств изоляционизма.

История прогресса знает и примеры деволюции — забвения отдельными культурами технологических достижений, намеренного или нет. Аборигены Австралии и Тасмании к моменту появления европейцев были менее технологически продвинуты, чем столетия назад, что подтверждено археологическими раскопками (например, был забыт способ производства рыболовных крючков из костей и вообще рыболовство).

Китай в начале XV века располагал огромным флотом (250 судов), в состав которого входили суда, превышавшие по размерам крупнейшие европейские парусные корабли XVIII — начала XIX веков. Флот адмирала Чжэн Хэ совершил семь путешествий из Китая в Юго-Восточную Азию, доходил до Персии, а его отдельные эскадры — до Африки. Но отсутствие конкуренции (характерной для Европы) погубило это инновацию — постепенно она просто забылась.

Еще пример — огнестрельное оружие в Японии. Появившись на острове в XVI веке, эта западная инновация стала угрожать традиционной воинской самурайской культуре. И вместе с христианством была отринуто сегунатом вплоть до встречи с эскадрой коммодора Мэтью Перри в 1854 году (инновации иногда возвращаются).

Вышеупомянутый косой парус впервые появился в Византии или даже в Риме, утверждают некоторые историки, но уже к VI веку был практически забыт, с тем чтобы потом его переизобрели в Венеции.

Чаще всего успешная инновация внедряется повсеместно, рано или поздно. Если что-то хорошо работает в США и Европе, то почему не в Японии, Китае или Бразилии? Такой рост можно назвать рикардианским, в честь британского экономиста Давида Рикардо с его законом сравнительных преимуществ тех или иных стран.

Рикардианский рост — оптимальное распределение капитала, труда и инноваций. На пути к этому оптимуму растет экономика в регионах, где использование разных факторов производства (труда, капитала и инноваций) не оптимизировано в полной мере, а значит, имеются условия для получения более высокой прибыли, чем в странах, где отдача от капитала, труда и инноваций меньше. Для рикардианского роста нужны минимальные торговые барьеры и свобода перемещения капитала и, вероятно, довольно либеральное отношение к интеллектуальной собственности.

Экономический рост, плодами которого мир наслаждался последние 20 лет, состоялся во многом из-за повсеместного распространения инноваций в сфере информационных технологий. Компьютерная и интернет-революции привели к информационной прозрачности, необходимой для выстраивания сложных логистических цепочек, подарила возможность отслеживать и контролировать все стандартизованные стадии производства и транспортировки товаров, в какой бы точке мира это ни происходило.

По выражению известного апологета экономической глобализации Томаса Фридмана, Земля стала плоской. В "плоском" интернетизированном мире экономики дистанция между сырьем, производством, товарами и их конечным потребителем не столь существенна, гораздо важнее чисто экономические факторы, такие как относительная стоимость рабочей силы, курсы национальных валют и инвестиционный климат.

Волны инноваций

Глобальное проникновение таких инноваций, как интернет и сотовая связь, потребовало десятилетий. Процесс внедрения часто сталкивается с множеством препятствий и потому затягивается.

Даже в гипотетической однородной среде при отсутствии границ и расстояний инновации не распространяются линейно. Американский социолог Эверетт Роджерс описал типичную схему принятия инноваций в книге "Diffusion of Innovations". Вначале новшество принимается небольшим количеством энтузиастов (экспериментаторы — 2,5%). Это могут быть индивиды, организации — компании, школы, госпитали — или же страны. Они служат экспериментальной площадкой для отработки, усовершенствования и удешевления новой технологии, прежде чем та станет массовой (современные примеры — компьютеры, интернет, мобильные телефоны).

После этой начальной фазы подтягиваются первые массовые потребители (ранние адепты — 13,5%). При достижении порогового количества энтузиастов, уже принявших новшество (экспериментаторы и ранние адепты), переход к массовому внедрению может произойти довольно быстро — инновация прошла период несовершенства вместе с энтузиастами, готовыми дорого платить за право наслаждаться чем-то новым и терпеть неудобства еще не обкатанной технологии.

При появлении массового рынка инновация становится дешевле за счет эффекта масштаба — массовое производство позволяет снизить издержки, типичные для штучного продукта. Сначала формируется раннее большинство (34%), потом позднее (еще 34%), потом кривая опять затухает — быстрый рост заканчивается, и инновацию воспринимают самые консервативные потребители (16% — отстающие). Рынок в итоге полностью насыщается. Вне рынка остаются те, кому инновации просто не нужны либо недоступны.

Почти все новшества внедряются в обиход по такой схеме. Это и бизнес-инновации (от конвейера до аквакультуры), и бытовые — радио, телевидение, стиральная машина, пылесос, кондиционер, посудомоечная машина, телефон, авиаперелеты, компьютер, интернет.

Не совсем похожа на волну Роджерса "эмоциональная" (Hype-cycle) волна принятия инновации, проанализированная консалтинговой компанией Gartner. В ней пять стадий.

1. Технологический спусковой крючок запускает волну энтузиазма относительно той или иной технологии. На этой стадии появляются первые производители, привлекающие венчурный капитал, в прессе появляются восторженные статьи о великом будущем новой технологии. Продукция дорогая, не рассчитанная на массовый рынок.

2. Волна достигает пика завышенных ожиданий, когда все готовы вкладывать в инновацию деньги и ждут от нее небывалых прибылей.

3. Волна начинает быстро затухать и достигает минимума вместе с банкротством многих стартапов, не рассчитавших свои силы на поле внедрения и продажи не обкатанной еще технологии. На этой стадии инновацию принимает около 5% потенциальных потребителей. Появляются технологии производства второго поколения.

4. Идет трезвое осмысление перспектив инновации выжившими профильными компаниями, волна плавно нарастает вновь. Появляются технологии производства третьего поколения, полностью адаптированные под массового потребителя.

5. Волна выходит на высокое плато — перспективы и рынок новой технологии становятся понятными, 20-30% потенциальных потребителей принимают инновацию, производители постепенно насыщают потенциальный рынок.

Примеров Hype-cycle более чем достаточно. Среди самых свежих — интернет с жесточайшим кризисом и эмоциональным разочарованием в хай-теке и интернет-компаниях в 2000 году (dotcom bubble).

Волны в бизнесе

Сегодня, в отличие даже от недавней истории, практически все агенты инноваций приходят из бизнеса. Компаниям-экспериментаторам всегда нелегко проникнуть на уже сформированный старожилами рынок и дать потребителям новый продукт.

Экономисты Всемирного экономического форума (WEF) выделяют восемь стратегий развития для инноваторов.

1. Волна — создание принципиально новой сферы экономической деятельности, которая не только благоприятствует росту самой компании, но и создает вокруг нее широкую экосистему побочных и вспомогательных бизнесов.

2. Появление нового продукта в новой категории продуктов.

3. Появление нового продукта в уже существующей категории продуктов.

4. Трансформация цепочки создания добавленной стоимости.

5. Исследовательская деятельность или открытие нового знания.

6. Слияние или поглощение существующих игроков на рынке для реализации эффекта масштаба.

7. Реализация преимуществ, связанных с изменением регулирующих норм или правительственной политикой.

8. Перенос идей на новую почву.

Рассмотрим подробнее наиболее значимые из этих стратегий.

Самые масштабные инновации — это опять же волны (1). Компании могут участвовать в создании, росте волны, а также могут катиться на ее гребне. Самые успешные инноваторы ухитряются участвовать сразу в трех этих процессах. Впрочем, это большая редкость, когда компания в состоянии продержаться на рынке на всех трех этапах: сначала с нуля участвовать в создании совершенно новой индустрии, дальше играть существенную роль в ее росте и потом наслаждаться плодами этого роста на гребне ею же созданной волны.

Одна из особенностей многих экономических и инновационных волн — по мере перехода от создания к росту и достижения пика количество компаний растет как на дрожжах: все хотят участвовать в новой игре, а особенно прокатиться на гребне. Лишь считанные компании доводят дело до той степени прогресса, когда становится возможным появление новой волны. Множество новичков-конкурентов подключается на этапе роста волны, еще больше, когда новая индустрия уже выстроена,— компаниям-основателям становится тесно. Один из немногих примеров компании, удержавшейся на лидирующих позициях на всех этапах новой волны,— всем известная американская Microsoft (стартап 1975 гогда, основатель Билл Гейтс).

Некоторые предприятия создают новую волну, но не удерживаются на фазе роста и не катаются на гребне. Пример — социальные сети. Пионером в построении социальных сетей стала компания Classmates.com, созданная еще в эпоху бума dot.com в 1995 году (российская сеть odnoklassniki.ru появилась лишь в 2006-м). Компания так и не дожила до того, чтобы извлечь выгоду из роста и гребня новой волны, которую помогла создать. Как только в сфере соцсетей сформировались условия (экосистема) для появления новой волны, на рынок пришли компании, сыгравшие ключевую роль в дальнейшем развитии сферы. Одна из самых дорогих компаний мира, основанная американцем Марком Цукербергом, социальная сеть Facebook, удачно встала на плечи более ранних инноваторов — той же Classmates.com, а также LiveJournal, основанной в 1999-м, Friendster — в 2002-м, Myspace — в 2003-м.

Другая стратегия — трансформация цепочки создания добавленной стоимости (4) может принимать разные формы. Основной тренд в последние 50 лет для западных корпораций — сбрасывание непрофильных функций (аутсорсинг). С этой тенденцией связано, например, появление аутсорсинга бизнес-процессов (BPO). Другой недавний феномен — усложнение управления цепочкой создания добавленной стоимости. В области BPO тон задавали индийские компании, такие как Infosys (стартап 1981 года) и Satyam Computer Services (стартап 1987 года). Они способствовали созданию множества бизнес-инноваций, например в области быстро растущего рынка краудсорсинговых услуг.

Научные открытия и получение нового знания (5) всегда были важнейшим элементом бизнес-инноваций. Например, фармацевтические компании, которые стремятся изобрести какое-то лекарство, всегда сталкиваются с риском провала, но успех может многократно окупить все усилия. Фармстартапы часто начинают работать на очень ранних исследовательских стадиях, задолго до того момента, когда они смогут рассчитывать на доходы от конечных потребителей их лекарств. На пути к коммерциализации такие компании часто существуют за счет венчурного капитала и правительственных грантов.

Реализация эффекта от масштаба (6) — стратегия, помогающая инноваторам резко снизить стоимость продукции и завоевать долю рынка. Доступ к интернету стал возможен отчасти благодаря этой стратегии. Компания Verio в середине 1990-х воспользовалась венчурным финансиованием и скупила за несколько лет около 40 интернет-провайдеров в США. Эффект масштаба позволил резко снизить стоимость интернет-сервиса и веб-хостинга, а компания стала крупным игроком на рынке, предоставляя услуги в основном малому и среднему бизнесу.

Реализация преимуществ, связанных с правительственной политикой (7), тоже важна. Частный капитал вместе с госструктурами поддерживают бизнес высоких технологий в разных странах. Пример индустрии полупроводников показателен — успех в этой капиталоемкой отрасли базировался на удачном сочетании господдержки, частной инициативы и инновационных решений, причем не только в производственной и инженерной сфере, но и в организационной структуре бизнеса.

Индустрия полупроводников зародилась в США в середине прошлого века. "Бабушка" современной полупроводниковой промышленности американская Fairchild Camera and Instrument занималась производством фототехники и работала в основном на Пентагон. В 1959 году ее "дочка" Fairchild Semiconductor создала первую кремниевую интегральную схему — плоский транзистор, связанный с другими элементами схемы посредством проводников в одном корпусе. Так был заложен фундамент современной компьютерной индустрии.

Позже правительственная поддержка показала себя в полупроводниковой отрасли на Тайване. Компания TSMC (Taiwan Semiconductor Manufacturing Company), основанная в 1987 году правительством Тайваня, Philips и пулом частных инвесторов, стала по-настоящему инновационной. До того стандартом в отрасли были классические вертикально интегрированные компании, сочетавшие в себе инженерную разработку чипа и его производство (чрезвычайно дорогостоящее). TSMC впервые создала модель предприятий, производящих полупроводники, разработанные сторонними фирмами, так называемую полупроводниковую кузницу — foundry, это позволило компании разделить два дорогостоящих и логистически сложных процесса. Сосредоточившись исключительно на производстве, тайваньцы стали доводить его до совершенства, используя эффект масштаба: чем больше предприятие, тем ниже себестоимость конечной продукции. Типичная фабрика в 1990-х выпускала по 20-30 тыс. полупроводниковых плат в месяц. Современные мегафабрики megafabs имеют мощность 50 тыс. плат в месяц. В 2005 году TSMC анонсировала проект первой гигафабрики gigafab мощностью 100 тыс. плат в месяц, инвестиции — $10 млрд. Сейчас компания управляет уже тремя гигафабриками. Здесь, кстати, видна и реализация эффекта от масштаба.

Перенос идей на новую почву (8), рикардианский рост "новых горизонтов" в современной экономике тоже осуществляется бизнесом. Многие инноваторы спорят, кто что придумал и первым воплотил, была ли идея заимствована. Например, бизнес, основанный на поиске информации в интернете, который стал ключевым для Google (стартап 1998 года, США, один из основателей — имеющий российские корни Сергей Брин) имел предшественников в лице в том числе поисковика GoTo.com (стартап 1998 года, США). Поисковики "Яндекс" (стартап 2000 года, основатели Аркадий Борковский, Аркадий Волож, Илья Сегалович) и Baidu (стартап 2000 года, Китай) — наглядные примеры того, что плодотворная идея успешно работает повсеместно.