Кто заработает во время рецессии

Кризис, как известно, одним грозит крахом, а другим сулит новые возможности. При этом есть бенефициары кризиса предсказуемые — как ориентированные на импортозамещение сельхозпроизводители, а есть менее очевидные — вроде сайтов по поиску попутчиков и других сервисов "экономики доверия".

АНАСТАСИЯ ЯКОРЕВА

Трактор на подъеме

Если вы производите нечто в России и продаете это, как раньше говорили, за свободно конвертируемую валюту, пришло ваше время. Константин Бабкин, президент ЗАО "Новое содружество", совладелец компании--производителя тракторов "Ростсельмаш", убежден, что девальвация рубля — это то, что по-хорошему должно было случиться раньше. "Переоцененный рубль уже убил наше авиастроение, пищевую и легкую промышленность",— категорически заявляет Бабкин.

Некоторые экономисты согласны, что курс 33-35 руб. за доллар оказался губительным для экспорта. ""Ножницы" между номинальным и реальным, эффективным валютным курсом рубля беспрецедентны. Они являются реальным барьером для экспорта высокотехнологичной продукции",— уверял в середине ноября на лекции в Международной школе бизнеса заведующий отделом международных рынков капитала Института мировой экономики и международных отношений РАН Яков Миркин; доллар, впрочем, уже уверенно двигался вверх за отметкой 45.

Теперь экспортеры довольны. "По итогам года экспорт нашей продукции вырос на 27%",— радуется Константин Бабкин. Экспорт занимает около 20% в продажах "Ростсельмаша". В основном компания поставляет свои тракторы в Европу — Польшу, Венгрию, Румынию. В этом году впервые несколько штук продали в Германию.

Справедливый курс, при котором мог бы развиваться экспорт, по мнению Бабкина, примерно 55 руб. за доллар. Правда, если бы рубль опустился до этой отметки более плавно, экспортеры чувствовали бы себя еще увереннее. Из-за обвального падения зарубежные покупатели недоверчиво относятся к российским производителям: купишь трактор — свяжешь себя на несколько лет поставками запчастей и обслуживанием. "А если завтра у вас все рухнет?"

"У меня есть еще одно производство комбайнов в Канаде,— делится Константин Бабкин.— Так вот, венгерский банк был готов кредитовать фермера под мои канадские комбайны, а под российские тракторы отказывался".

На внутреннем рынке спрос на тракторы "Ростсельмаша" тоже вырос — по оценкам Бабкина, на 15%. "Нашу технику начали покупать крупные агрохолдинги, которые раньше ее даже не замечали",— говорит он.

Рад падению рубля и автопроизводитель "Соллерс". У него доля экспорта — те же 15-20%. "Эффект от девальвации — отличная возможность для расширения рынков сбыта. Но эта возможность будет ограничена годом-двумя, затем эффект будет менее ощутим",— прокомментировали "Деньгам" ситуацию в пресс-службе "Соллерс".

Впрочем, все не так просто. Чаще всего ориентированные на экспорт производители, чтобы иметь возможность конкурировать с привыкшими к дешевым кредитам зарубежными заводами, сами кредитовались в иностранных банках. "Мы продаем на экспорт три четверти своей продукции. Мы бы предпочли продавать все в России, чтобы рассчитываться в одной валюте, но объемы российского рынка не позволяют нам этого сделать. Сейчас, с одной стороны, у нас есть увеличение экспортной выручки. С другой — мы брали дешевые кредиты в зарубежных банках, по которым нам сейчас нужно рассчитываться",— рассказал "Деньгам" сотрудник одного из крупных российских производителей удобрений, пожелавший остаться неназванным.

В подобную ситуацию попало множество компаний, которые сейчас вроде бы должны расцвести. Например, "Деньги" в прошлом году (N34 от 2 сентября 2013 года) писали о бизнесе, построенном в Карелии отцом и сыновьями Самохваловыми: компания "Ягоды Карелии" стала крупнейшим поставщиком лесных ягод, в том числе за рубеж. Но из-за кредита в евро она оказалась в критическом положении. "Две трети продукции мы продаем внутри страны, то есть с учетом платежей по кредиту на следующий год купить ягоду нам будет просто не на что, мы обнищали в два раза,— жалуется Александр Самохвалов, исполнительный директор компании.— Как нам быть сейчас? Либо продавать всю ягоду в Европу в виде сырья, потому что наша готовая продукция им не нужна, либо поднимать цены вдвое для российского покупателя".

И при этом много ли у нас вообще компаний, продукция которых востребована за рубежом? Российский несырьевой экспорт падает, невзирая на дорожавшие весь год доллары и евро,— с $525 млрд в 2013 году до $490 млрд в нынешнем. Доля нефтепродуктов в этой сумме — $320 млрд, то есть весь остальной экспорт — $170 млрд, на $8 млрд меньше, чем в прошлом году, поясняет Сергей Пухов, ведущий эксперт института "Центр развития" ВШЭ.

Собрано в России

В ноябре в Ассоциации индустриальных парков и "Деловой России" отмечали некоторое повышение интереса к возможности размещения производства в нашей стране. Но рассуждать о перспективах можно долго и пространно, а реальные примеры между тем единичны. Скажем, производитель электроинструментов "Интерскол" этой осенью переместил производство из Италии и Испании на территорию особой экономической зоны "Алабуга" в Татарстане. Впрочем, решение о переезде не было вызвано возросшей волатильностью национальной валюты.

"На самом деле мы готовились к этому два или три года,— рассказывает директор по маркетингу "Интерскола" Алексей Жигайлов.— Но после того, как были введены санкции, решение созрело окончательно. Сейчас мы видим, что не ошиблись, хотя из-за санкций до сих пор не можем завезти нужные станки, ищем альтернативных поставщиков в Азии".

Локализация по разным видам инструментов у "Интерскола" варьируется от 25% до 90%, но, как бы то ни было, цены на продукцию компании идут вверх не так резво, как на импортную. "В первые девять месяцев этого года рынок просел на 25-30%, а мы не упали",— замечает Жигайлов.

Некоторые в связи с кризисом передумали переводить производственные площадки в Китай. "Из-за девальвации мы отказались от намерения перенести свои литейные заводы из России в Китай и уволить 700 человек",— говорит Константин Бабкин. Однако размещать новые производства в России, по словам бизнесмена, рискованно и преждевременно: "Единственный благоприятный для производственников фактор — девальвация рубля — возник против воли правительства, его политика — дорогие кредиты, высокие налоги — была все это время не в интересах производства. Мы не понимаем, что будет дальше: будет правительство, как раньше, бороться с инфляцией и душить производство или наконец займется реальным сектором?"

Для въезжающих и невыездных

"Следующий год должен стать для внутреннего туризма повторением 2009-го, когда турпоток внутри страны вырос на 30-40%. Но сейчас, в конце 2014-го, большого наплыва не было",— рассказывает Илья Клубникин, экс-гендиректор санатория "Заполярье" в Сочи.

Опрошенные "Деньгами" владельцы отелей, хостелов и санаториев серьезного увеличения турпотока пока действительно не замечают. "Мы заполнены так же, как и в прошлом году,— говорит Дмитрий Кузин, владелец "Кофехостела" в Нижнем Новгороде.— Единственное, что изменилось,— люди приезжают не на три-четыре дня, а на один-два".

"Заполненность на Новый год у нас будет такая же, как и в прошлом году,— подтверждает Виктор Лемешев, владелец базы отдыха Niska в Карелии.— Разница, пожалуй, видна только в том, что из-за падения курса к нам проявляют повышенный интерес финны: мы как раз на границе с Финляндией. В прошлом году путевки к нам согласилось продавать только одно турагентство, в этом году — сразу три".

Однако на фоне падения выездного туризма на 40-50% сохранение прошлогоднего турпотока уже выглядит удачей.

Большинство опрошенных "Деньгами" отельеров говорят, что цены в конце года не поднимали. Пока громкой историей с повышением цен отметился только "Роза Хутор", где стоимость скипасса выросла на 43%, с 1,9 тыс. до 2,7 тыс. руб. Как утверждают на курорте, это только на новогодние праздники. Так или иначе, почти тысяча туристов подписала петицию с просьбой вернуть прежние цены. Однако Константин Гаранин, отвечающий за территориальное развитие "Розы Хутор", на своей странице в Facebook пояснил: "По нашей оценке, в пиковые дни возможен приезд на курорт до 20 тыс. человек в сутки, притом что курорт реально может принять до 12 тыс. человек в день". По версии Гаранина, с прежней ценой скипасса высока была вероятность того, что люди будут стоять в очередях по два-три часа. И это "будет для нас имиджевый удар", пишет Константин Гаранин.

Генеральный директор компании Hospitality Income Елена Лысенкова сообщает, что цены, как правило, держатся на прежнем уровне, а многие даже декларируют снижение средней стоимости на 3-12% в зависимости от сегмента и города.

При этом игроки рынка уверены, что в 2015 году, когда люди устанут выжидать, спрос на отдых внутри России начнет расти.

Общепит на дом

Общепит, уже подкошенный санкциями, борьбой с курением и долларовыми арендными ставками, ждет настоящего обвала. По разным оценкам, в 2015 году может закрыться каждый четвертый-пятый ресторан в Москве и Санкт-Петербурге. Традиционно в тяжелых обстоятельствах выигрывает фастфуд: например, приводил данные "Макдоналдс", выручка сети в 2008 году в России росла на треть. Но риски, связанные с арендными ставками, не обходят и фастфуд. "Нам только сейчас удалось договориться о льготах по аренде",— рассказывает сооснователь компании "Воккер" Алексей Гисак.

В этих условиях оптимистично выглядят сценарии развития бизнеса по доставке еды — он и так в последние годы набирал обороты. "Должно происходить перетекание клиентов в сегмент заказа еды на дом,— уверен Гисак.— Как минимум на праздники многие будут оставаться в мегаполисах, пытаясь сократить расходы на развлечения. Куда-то пойти для них уже будет дорого, остается доставка".

Основатель сервиса доставки плова "Плов N1" Ильхом Исмаилов говорит, что сейчас компания каждую неделю нанимает новых сотрудников — ждет наплыва заказов. В ноябре количество заказов по отношению к октябрю выросло на 30%. От 2015 года Исмаилов ждет двукратного роста заказов.

"В декабре традиционный рост заказов,— более осторожен Антон Лозин, основатель сервиса доставки Smartomato.— Пока говорить о том, что это станет трендом, рано. Показательны будут январь и февраль следующего года. Если доставка будет расти в эти месяцы или хотя бы не упадет, то сможем точно говорить, что наш бизнес в выигрыше".

Доверие в кризис

Довольно неожиданными — хотя по некотором рассмотрении и логичными — выглядят перспективы сервисов, связанных с различными формами "экономики доверия" или "совместного использования". Модель p2p (пользователь — пользователю), которая в России изначально воспринималась скептически именно из-за не самого дружелюбного менталитета наших граждан, в лихую годину получила импульс к развитию.

Крупных игроков в этой сфере немного. К ним можно отнести, например, Blablacar, который позволяет искать попутчиков для междугородних автомобильных поездок, Airbnb — сервис для посуточной аренды квартир у собственника, Youdo — сайт для поиска исполнителей различных работ.

Запущенный десять месяцев назад Blablacar ни в одной европейской стране не рос быстрее, чем сейчас в России, делится руководитель Blablacar в России и Украине Алексей Лазоренко. Сервис помогает сэкономить и водителю, и пассажиру. К примеру, доехать из Москвы в Санкт-Петербург при помощи Blablacar можно за 900 руб., тогда как плацкарт по этому направлению обойдется в 1,2-1,5 тыс. руб. "Сейчас, в предпраздничные дни, количество регистраций растет на 20-30% в неделю, а в пиковые дни — в два-три раза,— говорит Алексей Лазоренко,— на одного водителя уже приходится два-три пассажира". В 2015 году Лазоренко ждет минимум двукратного роста количества пользователей (сейчас это 1 млн человек).

В два раза за 2014 год уже выросло количество сделок через Airbnb. "Следующий год для нас — это шанс,— говорит представитель компании Екатерина Кукуреко.— Сейчас в России через сервис сдается 8 тыс. квартир. Для сравнения, в Хорватии — 22 тыс., в Париже — больше 100 тыс. На следующий год мы рассчитываем, что предложение по России увеличится".

Денис Куртегин, CEO Youdo, рассчитывает аж на трехкратный рост количества сделок через свой сервис в 2015 году (сейчас в день на сайте размещают около 1 тыс. разных заданий).

"Сейчас мы видим стандартный для декабря рост на 50% к предыдущим месяцам,— рассказывает Куртегин.— Единственный необычный фактор — приток исполнителей, причем если раньше мы росли за счет безработных, то теперь мы наблюдаем приход исполнителей, уже имеющих основную работу, то есть ищущих дополнительный заработок". В 2015 году Куртегин даже планирует ограничить приток исполнителей, чтобы они не демпинговали и не снижали средний чек. Впрочем, если времена настанут совсем худые, эти планы придется отложить.