Честная жизнь "кашемирового короля"

Александр Щуренков

На рекламных страницах Brunello Cucinelli в модных журналах не встретишь радостно прыгающих беспечных красавиц, на них не будет и надменно-холодного выражения лиц, и не окажется чего-то таинственного, скрытого в полумраке намеков. Там все просто и сложно и одновременно. Вот по пустыне в мареве предзакатного солнца идут странники, в монгольских степях люди в национальной одежде пьют чай, за огромным, бесконечным общим столом, уходящим за линию горизонта вместе с кипарисами, сидят счастливые люди и делят трапезу... В рекламных кампаниях Брунелло Кучинелли говорит о своей марке даже больше, чем это необходимо знать. Говорит о ценности индивидуального вклада в общее дело — за тем столом сидят сотрудники его бренда; говорит о необходимости познания — странники символизируют его тягу порассуждать о философии, о жизни, о религии; монгольские степи рассказывают о том, откуда начинается его продукт, его одежда и его без преувеличения сказать империя. Теперь Брунелло Кучинелли — настоящий кашемировый король, которого знают во всем мире те, кто когда-то понял ценность самых простых вещей — комфорта и честности.

Брунелло шестьдесят один. Он родился в семье фермеров, простых тружеников, и уже с детства понял, насколько эта жизнь может быть несправедлива и жестока. Он помогал родителям, затем пошел учиться на инженера в университет и параллельно подрабатывал в кафе — там он не только разносил напитки, но и общался с людьми. Так постепенно у него сформировалось желание перевернуть, изменить к лучшему если не весь мир, то свою жизнь и жизнь своей семьи. В двадцать пять, бросив учебу и не имея ни гроша, он решил начать собственное дело. Benetton уже в середине 1970-х выпускал свитеры жизнерадостных расцветок, и Кучинелли пришла мысль сделать подобные, но более качественные и лучше сидящие. Он попросил у одного из друзей двадцать килограммов чистого кашемира — и получил их под обещание вернуть деньги, когда они появятся. Так возникла первая коллекция ярких джемперов (не больше полусотни), которая тут же была выкуплена одним немецким магазином. С тех пор удача не покидала Брунелло. В 1985 году он выкупил полуразрушенный замок XIV века на холме в деревушке Соломео и начал его восстанавливать. Там сейчас находится и его дом, и образцово-показательный магазин, и театр, и, что самое важное, школа, в которой окрестная молодежь может бесплатно получить важные в регионе трудовые навыки в разных сферах — от профессионального садоводства до портновского дела (при квоте в 80 мест конкурс при поступлении в школу в этом году достиг десяти человек на место). У подножия деревни расположились офисно-производственные корпуса Brunello Cucinelli, где помимо отделов контроля за качеством, логистики и производства размещается дизайн-студия. В компании работает около 1270 человек, ее выручка в 2013 году составила €322,5 млн.

Разговаривать с Кучинелли всегда приятно: на флорентийской выставке мужской моды Pitti Uomo у его стенда полно байеров со всего света и журналистов, к нему не подойти, его буквально рвут на части, но если вдруг удастся поздороваться и встретиться взглядом, то отсюда точно не уйдешь еще час. Он улыбается, рассказывает сотню интересных вещей в минуту, прерывается, несется к манекену, чтобы снять с него пиджак и показать, как им удалось снова сделать что-то очень красивое, и продолжает тут же выдавать гору не менее интересных фактов из своей жизни и не только. Он действительно любит поговорить (о мечтах, философии, религии и женщинах) и считает это одним из важных занятий после напряженного рабочего дня (наряду с чтением книг и посещением театральных постановок).

Недавно мы встретились в спокойной обстановке его офиса в Соломео, чтобы просто поговорить. И на его любимые темы, и о работе. "Одно из главных умений в жизни — это наслаждаться простыми вещами,— показывая на множество расставленных по полкам книг, на вид из окна на бескрайнее синее небо и всех оттенков зеленого холмы, говорит Кучинелли.— Мы, к примеру, разбили между корпусами фонтаны: не только для меня, потому что они видны из кабинета, но и для работающих на марку — люди тоже видят их и прекрасное небо над Соломео, а я считаю крайне важным окружать всех вокруг красивыми вещами. Во всех в таких комфортных рабочих условиях просыпается творчество, их "маленький гений". На меня работает больше тысячи человек. Никому из них по утрам не надо отмечаться, как это обычно бывает в итальянских компаниях. Они начинают свой рабочий день в 8:00 и работают примерно до 17:30 с полуторачасовым перерывом на обед (в двух шагах от офисно-прозводственного здания находится одноэтажное, с огромными окнами в пол, обшитое деревом здание столовой, вмещающее до 800 человек, тут подают холодные закуски вроде сыра и ветчины, несколько видов горячих блюд из рыбы или мяса, которые меняются каждый день.— Прим. авт.). Хотя, разумеется, вообще правила у нас в компании очень строгие. Я считаю, что в работе нужно быть любящим, но строгим, как требовательный отец".

О своем отце он не забывает ни на день. Вспоминая, в каких нечеловеческих условиях он работал, Брунелло хочет сделать условия труда каждого работающего на него справедливее, честнее: "Ни одна выпускаемая нами вещь не должна быть связана с чьими-то страданиями, люди должны делать одежду с вниманием и любовью, в хорошем настроении. Да, наши одежда и аксессуары достаточно дорогие,— тут Брунелло делает многозначительное лицо и продолжает: — но я считаю, что есть большая разница между дорогой и ценной вещью. Можно продавать что-то по нечестной цене, а можно назначать цену соответственно качествам, присущим тому или иному предмету. Работникам, заготавливающим сырье, к примеру, для пряжи, нужно на что-то жить, то же можно сказать и о рабочих фабрики, сотрудниках офиса. Таким образом получается наша честная цена на все — и при этом мы не причиняем ни боли, ни неудобств никому из тех, с кем сотрудничаем. Мне кажется, сейчас уже появились люди, которые разделяют мою точку зрения. Я верю в то, что отношение людей и к другим людям, и к труду становится все более этичным. Это происходит потому, что сейчас все знают: если хочешь, чтобы тебе доверяли, ты не должен обманывать". Брунелло не дает покоя Россия, он часто говорит о том, как ему нравится бывать в Москве и Санкт-Петербурге, вспоминает историю и непременно вворачивает какую-нибудь цитату из Достоевского. Россию он как-то по-особенному ценит: "Многие бизнесмены безоговорочно верят в китайский рынок,— рассказывает Кучинелли.— Но я выбрал Россию. Восемнадцать лет назад я приехал в Москву на первую, крохотную по размерам торговую выставку, и еще тогда я сказал, что очень скоро эта страна начнет активно развиваться, ну и потом мы же выпускаем одежду из кашемира, который идеально подходит для местного рынка. Я не верю в китайский рынок, там не знают цены настоящему ручному труду. И пусть в России этой зимой у нас не было значительного роста, но по результатам весенне-летней кампании по продаже одежды байерам я вижу, что дела идут все лучше".

Концепция его одежды чрезвычайно проста: "Я никогда не верил в логотипированные вещи и всегда был сторонником концепции предметов гардероба класса люкс без пришитых снаружи ярлыков.— Здесь он мог бы вывернуть наизнанку свой кардиган и показать, что да, действительно, логотип маленький и еле заметный.— Мне всегда претила идея по-быстрому сколотить состояние или добиться славы, производя вещи, которыми нельзя гордиться, которые через неделю можно отправить на помойку или забыть. На то, чтобы построить театр в Соломео, мне пришлось потратить почти десять лет, потому что все камни в нем вытесаны вручную, а один рабочий может как следует обработать только один камень в день. Все важные человеческие творения требовали особого внимания, многие здания вообще возводили сотнями лет. Вы никогда не увидите меня спешащим скорее что-то завершить, всему нужно свое, определенное количество времени. Везде необходимо проявлять уважение к человеку, оценивать его по достоинству, всегда важен хороший вкус во всем. Если взять одежду, то, чтобы найти тот самый нужный оранжевый, бежевый или даже белый, которые мне необходимы для создания коллекции, нам порой приходится произвести по двадцать пять разных образцов".

"Мне нравится идея сезонности в женской одежде. Тут длина юбки увеличилась, тут ширина уменьшилась, линия выреза на джемпере стала немного другой — даже незначительные коррективы позволяют кардинально менять внешний вид предмета, его посадку. Да взять даже меня. Прошлой зимой мне нравился пуховик, похожий на пиджак,— этой зимой я собираюсь носить кашемировое пальто. Вчера мне хотелось брюки без защипов, сегодня я надел с двумя, чуть шире, чем обычно. Конечно, мы не модный бренд и обойдемся без радикальных перемен, но совсем без изменений не обойтись, они помогают нам оставаться современными. Вообще, умение быть современным — очень важное качество. Ни консервативным, старомодным или даже классическим, ни чересчур модным, а именно современным. Это то, чего я постоянно пытаюсь достичь и сам, подбирая одежду ежедневно".

Говоря о будущем компании, Брунелло Кучинелли всегда упоминает о преемственности: "Brunello Cucinelli — публичная компания, мне принадлежат 63% акций. Я хочу, чтобы она просуществовала еще и сто, и двести лет. Я считаю, что каждый должен построить что-то такое, что будет существовать и дальше. Я основал траст, и каждая из моих дочерей, к которым впоследствии перейдет компания, помимо трети акций получит и человека, который будет помогать им в управлении". Завершаем разговор на том, что в жизни не так много вещей, без которых нельзя прожить: "Если бы мне сказали, что мне нужно от всего отказаться, я не смог бы обойтись без двух вещей — хлеба и книг".

Книг у него много, кажется, и хлеба с таким отношением к жизни тоже всегда будет достаточно.