позиция

ОЛЕГ БУДАРГИН, генеральный директор ОАО "Россети", полагает, что Стратегия развития электросетевого комплекса РФ нуждается в значительных коррективах, поскольку создавалась в период роста потребления электроэнергии. Но в настоящее время в стране наблюдается явное снижение потребления электроэнергии.

— Вы говорили, что сетевые компании несут сегодня всю нагрузку по принятым в последние годы решениям в части льгот для населения и бизнеса, в том числе по замораживанию тарифов на электроэнергию. В итоге выпадающие доходы электросетей составляют около 200 млрд руб. в год...

— А за три года составят почти 600 млрд руб., и это сумма только по сетевым компаниям ОАО "Россети"!

Поэтому мы предлагаем внести изменения в нормативно-правовые акты, чтобы повысить финансовую устойчивость сетевых компаний, предлагаем ряд организационных изменений, также вижу необходимость совершенствовать стратегию развития и модель управления отраслью.

— Каковы причины этих долгов?

— В электроэнергетике с первого дня реформы накопилось очень много компромиссов. На сети были сброшены сразу же все долги АО-энерго.

Почти все сетевые компании вступили в свободный рынок с принятыми убытками, которые изначально были для регулируемых предприятий неподъемными. У "Кубаньэнерго", например, при реформировании долги сформированы на 8 млрд руб. Безусловно, никаких механизмов погашения этой задолженности не было. Трудно представить, как "Кубаньэнерго" могла за счет потребителей эти деньги заработать. Скорее всего, это могла сделать генерация. Другой пример, "МРСК Сибири" — с первого дня создания на нее было повешено 7,3 млрд руб. У "Ленэнерго" похожая ситуация — 5,6 млрд руб., которые пришли в том числе из генерации.

— Означает ли это, что нужно менять Стратегию развития электросетевого комплекса РФ?

— Стратегия развития электросетевого комплекса РФ нуждается в изменениях, так как она разрабатывалась без учета наших предложений, в совершенно других экономических реалиях. В связи с ее недостаточной проработанностью она, по сути, не выполнялась теми, кто ее, собственно, разрабатывал. Документ создавался в период роста потребления электроэнергии. Но сегодня роста нет, а существенные новации и изменения регуляторной среды приводят к ежегодным расходам, не обеспеченным источниками финансирования. В очередной раз чьи-то завышенные ожидания ставят под угрозу финансовую устойчивость сетевых предприятий. Вообще, я отдаю себе отчет в том, насколько непросто сегодня приходится министру энергетики Александру Новаку решать все накопившиеся в ТЭКе проблемы, но заданный им вектор развития верный.

— Недавно правительство РФ приняло решение о том, что с 2017 года расходы для потребителей до 150 кВт также будут исключены из платы за подключение, то есть фактически расширяется перечень льготников?

— Вы правы. И это не может нас не беспокоить. Однако есть и движение вперед: сокращаются сроки техприсоединения, минимизировано количество очных визитов для оформления документов (к примеру, в Москве сократили с семи до трех), значительно снизить стоимость техприсоединения удалось благодаря оптимизации внутренних бизнес-процессов. Скажу так: чтобы показывать динамику и дальше, вопросы надо решать системно. Внутренние резервы компании для улучшения бизнес-климата объективно на пределе. Энергетики сталкиваются с рядом не решенных на законодательном уровне проблем.

— О каких именно проблемах на законодательном уровне вы говорите?

— Например, до сих пор не разработан механизм финансовой ответственности за потребление неполного объема мощности. По статистике, каждая 15-я заявка на техприсоединение отзывается, треть потребителей срывает сроки собственного подключения, причем, по рынку потребители используют не более 30-35% заявленной мощности, а обслуживать мы обязаны все 100%. Не решен вопрос ускорения выделения земель под строительство энергообъектов и сроков выдачи разрешений на проведение земляных работ. В среднем этот процесс занимает 369 дней, в отдельных случаях достигает двух лет и более.

При этом отмечу, что ежегодный прирост заявок составляет 15%. На сегодня накопленный за предыдущие годы объем потребностей на получение электроснабжения составляет 157 ГВт, то есть получается, что сетевые компании должны будут обеспечить покрытие двойного максимума нагрузок. Кстати, на таких льготных условиях, как "Россети", сегодня услуги по техприсоединению не оказывает ни одно ТСО.

— Означает ли это изменение подходов к процессу технологического присоединения?

— Вы удивитесь, но на мой взгляд, технологическое присоединение как услуга должна оказываться со стороны сетевой компании бесплатно. При этом потребители должны заключить с сетевыми компаниями долгосрочные договоры на оказание услуги по передаче на 15-25 лет с гарантированным объемом потребляемой услуги в будущем. Это, конечно же, повысит рост экономики и создаст благоприятные условия для развития бизнеса. И еще важно, что сейчас из процесса принятия решений по технологическому присоединению исключены региональные органы исполнительной власти, а они должны участвовать в планировании заявок.

— "Россетям" приходится жить в условии сдерживания роста тарифов. Ранее компания заявляла о необходимости роста тарифа на 10-12 % для обеспечения безубыточности. Поддерживают ли вас регуляторы?

— Согласно Прогнозу социально-экономического развития Российской Федерации на 2015 год, рост тарифа на услуги по передаче электроэнергии ниже, чем уровень инфляции на 2,9%. При этом, я думаю, мы должны найти понимание. Все же мы год прожили с замороженными тарифами, без повышения. Но если смотреть шире, объективно наступило время изменений. Тариф должен быть экономически обоснованным, долгосрочным, а правила его определения — одинаковыми для всех: и для ТСО, которых у нас, кстати, уже более 3 тыс., и для государственных и частных предприятий. Ведь действующие тарифы для многих частных организаций иногда превышают более чем в десять раз тарифы для государственных компаний. Это несправедливо. Вообще, некорректно утверждать долгосрочную программу развития компании, не имея долгосрочных экономически обоснованных тарифов. Это, пожалуй, основная проблема. Мы должны понимать, что тариф на услуги по передаче электроэнергии должен в первую очередь обеспечивать выполнение требований по надежности сети, а потом уже по ее развитию. Сейчас происходит обратное. Финансирование проектов реконструкции предусматривается по остаточному принципу, хотя их приоритет, безусловно, должен быть выше.

Есть еще проблема: различие тарифа на одинаковом классе напряжения в соседних регионах, что приводит к дисбалансу развития электросетевой инфраструктуры, создает неравные условия для ведения бизнеса, а, кроме того, не всегда совпадает с реальными потребностями субъекта в инвестициях. Ведь потребитель, скорее, пойдет подключаться в регион, где тариф исторически дешевле, а не туда, где, возможно, уже есть свободные мощности, которые в итоге не загружаются. Я убежден, что различие в тарифах нужно исключать.

— Вы за отмену "последней мили" или это решение сейчас экономически необоснованно?

— Президент ставил задачу снизить влияние "последней мили", а оно, к сожалению, увеличилось. Сама идея "последней мили" была ошибочной. Но почему-то приняли решение, что вопрос "последней мили" нужно решить только за счет электрических сетей. Хотя доля сетевого комплекса в конечном тарифе сегодня 29%. Было бы справедливо эту нагрузку распределить в равных долях по всем заинтересованным сторонам: распределительным и магистральным сетям, генерации, сбытовым организациям.

— Сейчас проект инвестпрограммы на 2014-2017 годы предусматривает вложения на сумму 1,07 трлн руб., но многие уже высказались за сокращение. Насколько, на ваш взгляд, после согласования в ведомствах может уменьшиться объем инвестпрограммы и за счет чего? Как это скажется на деятельности компании?

— В настоящее время идет снижение потребления электроэнергии, и, вероятно, эта тенденция сохранится и повлияет на инвестпрограмму. Сейчас у многих электросетевых компаний запланированный объем инвестиций практически равен объему годовой выручки, хотя далеко не все новые энергообъекты будут востребованы именно сейчас и там, где они возводятся. Такого быть не должно. Важно разработать методические указания по формированию и корректировке инвестиционных программ и источников их финансирования. В настоящих условиях на формирование инвестиционных программ сетевых организаций влияют профессиональные лоббисты, после чего многие объекты в ходе эксплуатации остаются невостребованными. Такие последствия возникают в результате отсутствия четкого механизма формирования инвестиционных программ и разграничения ответственности между заказчиком сетевого строительства и эксплуатирующей организацией.

— Вы часто говорите о том, что в одной стране должен быть единый тариф для населения по федеральным округам с учетом климатических условий. Пока у нас в различных регионах разные тариф и методика его расчета. Как, по вашему мнению, должен формироваться тариф?

— Сейчас в пределах одного федерального округа тарифы могут отличаться в несколько раз. Так, в Сибирском федеральном округе тарифы для населения отличаются в пять раз, а тарифы на передачу электроэнергии — в восемь раз.

Кроме того, существенное влияние на тарифы оказывает объем перекрестного субсидирования. С моей точки зрения, тариф на передачу электроэнергии для потребителя должен быть равен сумме тех работ, которые обеспечивают надежность передачи электроэнергии для этого потребителя. Тариф должен делиться на две части: на эксплуатацию и поддержание сети в работоспособном состоянии (сюда же должны включаться ремонтные работы), вторая часть — составляющая на развитие сетей. При этом вторая часть идет на программы развития сетевых компаний, то есть проекты, в которых заинтересованы регионы, "Системный оператор", и это их доля в тарифе, их ответственность.

— Как вы относитесь к введению социальных норм потребления в пилотных регионах страны?

— Инициатива правильная. Она справедливая. Но, к сожалению, механизм пока не заработал. Считаю, что если уж вводить такую меру, то сразу по всей стране, а не в пилотных регионах. До тех пор пока у нас в стране чтение методики формирования тарифа в каждом регионе свое, эта мера нормально не начнет действовать. Не могут быть в едином экономическом пространстве разные тарифы.

— А для промышленности такая идея применима?

— Если мы хотим социальной справедливости, то да. Наша промышленность более энергоемка в сравнении с аналогичными предприятиями за рубежом. Социальные нормы потребления создают определенные правила, формируют культуру потребления. Грубо говоря, необходимый для жизни объем электроэнергии — это одна норма потребления, если ты хочешь, чтобы все светилось круглосуточно, пользоваться разными электрическими устройствами, то это уже иная норма. Так же должно быть и в промышленности.

Сегодня у нас стоимость электроэнергии для промышленности выше, чем в зарубежных странах. Наверное, было бы оправданно, если бы для каждой промышленной отрасли были созданы свои нормативы, а вот если промышленность не укладывается в эти нормы, тогда уже платит выше — по другому тарифу.

— Как вы сейчас оцениваете перспективы сотрудничества с зарубежными компаниями?

— За последнее время мы не потеряли ни одного партнера: ни европейского, ни американского, ни азиатского. Наибольшее внимание, конечно, мы уделяем зарубежным производителям, которые уже имеют локализацию производств в России или рассматривают такие планы в среднесрочной перспективе. Среди них — GE, ABB, Alstom, Siemens, Toshiba. Со Schneider Electric обсуждаем возможности и формы участия компании в проекте электроснабжения Новой Москвы. С ABB совсем недавно подписали соглашение. С Китаем работаем над созданием СП.

Нашим стратегическим партнером является "Ростех", с которым мы создаем единый центр компетенции по производству импортозамещающего оборудования для электросетевого комплекса. В течение двух - трех лет по большей части импортируемой сегодня продукции перейдем на произведенные в России аналоги. В 2012 г. доля применения технологически сложного импортного оборудования составляла 45%, в 2013 г. - 38%. Сегодня в Санкт-Петербурге и Воронеже производится трансформаторное оборудование, в Артеме, Угличе, Можайске - электротехническое оборудование для распределительных и магистральных сетей.

— В марте "Россети" планировали передать в управление французской ERDF одну из южных распределительных компаний: "Кубаньэнерго" или МРСК Юга, но потом переговоры приостановились. Рассчитываете ли вы на их возобновление?

— Переговоры мы не прекращали. При этом важно уточнить, что мы не говорили о передаче в управление — речь шла об инвестициях в модернизацию электросетевой инфраструктуры. Опыт управления у нас уже есть: с 2011 года томская ТРК находится под управлением "EDF Сети Восток". Такое решение принималось еще в бытность Холдинга МРСК. Я не могу сказать, что мы почерпнули для себя какие-то новые управленческие решения, по большому счету управляем мы не хуже. Просто качество этого договора не в полной мере соответствует требованиям сегодняшних реалий. В настоящее время помимо управленческих компетенций мы заинтересованы в инвестициях.

— Минэнерго РФ, поначалу предполагая приватизацию в 2014 году нескольких дочерних компаний "Россетей", затем отказалось от этого плана. Сохраняются ли эти планы на 2015 год?

— Не будем забывать о том, что предприятия группы компаний "Россети" и так акционерные общества и у них есть миноритарные акционеры. Причем есть компании, где доля "Россетей" и миноритариев практически 50:50. Если делать подобный проект, то тогда уже в полном объеме. Иначе это получается очередной пилот, а их, надо сказать, и так достаточно. Дело в том, что сегодня ни одно из условий приватизации, определенных в Стратегии развития электросетевого комплекса, не выполняется, она экономически необоснованна. Причем надо понимать, что все риски не до конца проработанных решений лягут на потребителя. Поэтому к этому вопросу стоит вернуться, когда будут выработаны устоявшиеся, разделяемые всеми участниками отрасли правила.

Надо сказать, что первый год для группы компаний "Россети" выдался сложным, я лично на себе ощущаю давление, и чувствуется серьезное противодействие формированию единой сетевой компании. Надо сказать, что в отношении государственных предприятий традиционно существует некоторая предвзятость. Тем не менее, несмотря ни на что, мы уже за первый год снизили аварийность более чем на 10%, сократили потери до уровня 9%, улучшили ситуацию с доступностью электросетевой инфраструктуры. По итогам 2014 года ожидаем более 15 млрд. рублей экономии на операционных расходах и 17 млрд. на строительстве. И справляемся мы объективно лучше, чем частные компании, несмотря на то, что еще находимся в стадии становления. Например, я убежден, что создать в такие короткие сроки надежную современную электросетевую инфраструктуру Сочи могла только госкомпания. У нас растет число заявок на ТП, это означает, что нам доверяют. Если наши предложения по дальнейшему развитию поддержат, то провести модернизацию электросетевого комплекса можно будет за счет внутренних источников, без привлечения дополнительных государственных инвестиций.

Ксения Минилак