реформа

По мнению ВЯЧЕСЛАВА СОЛОМИНА, генерального директора ОАО "Евросибэнерго", сегодня предложение энергии в России значительно превышает спрос, поэтому вопрос для генерирующих и еще в большей степени сетевых компаний стоит так: как, развиваясь, не загнать в угол промышленных потребителей? Компромисс может быть только совместным — между властью, энергетиками и промышленниками.

Крупнейшая частная российская энергетическая группа "Евросибэнерго" по объемам производства является одним из лидеров мировой гидроэнергетики. Формирование холдинга началось в 2001 году путем последовательного приобретения и консолидации энергетических, инжиниринговых и угольных активов. В настоящее время в состав "Евросибэнерго" входят 18 электростанций мощностью 19,5 ГВт, а также тепловые активы, способные вырабатывать 17 485 Гкал/ч. Более 15 ГВт мощностей приходится на крупные российские гидростанции, расположенные на сибирских реках Ангаре и Енисее: Красноярскую, Братскую, Усть-Илимскую и Иркутскую. Каскад Ангарских ГЭС обеспечил Восточной Сибири уникальное преимущество перед другими российскими регионами — самые низкие тарифы на электроэнергию в стране. Несколько лет назад в группу вошла компания "Востсибуголь", благодаря чему в Сибири был создан крупнейший в России энергоугольный комплекс, не имеющий аналогов в нашей стране.

На перепутье

— Оправдываются ли ваши ожидания от реформы российской энергетики?

— Реформа еще не закончена, но пошла она, думаю, по разумному сценарию — без взрывной либерализации — и была растянута на несколько лет. Несмотря на то что в какой-то момент принимались нерыночные решения, со временем пришло осознание, что необходимы разумные правила игры, недопустима дискриминация одних участников рынка в угоду другим. Сегодня, например, либерализация рынка мощности в гидроэнергетике составляет 65%. Несмотря на горячие споры и сомнения, потребитель от этого никак не пострадал. Правительство, по сути, вернулось к тем правилам, которые существовали в начале реформы. Мы получили положительный финансовый эффект, что позволит направить вырученные средства на улучшение операционного состояния компании и реализацию проектов по модернизации наших гидроэлектростанций. Но в целом электроэнергетический рынок страны все еще на перепутье. Думаю, после того как будут решены проблемы концепции альтернативной котельной и прямых договоров в теплоснабжении, заинтересованные стороны должны перейти к обсуждению новой модели рынка электроэнергии. И в этом процессе мы планируем принять самое активное участие.

— А что в целом можете сказать о рынке тепловой генерации? Перспективно ли это направление?

— Пока нет действующего механизма заключения прямых долгосрочных договоров на поставку тепловой энергии, инвесторы не спешат заходить в этот сектор, поскольку не могут просчитать риски. До сих пор нет четкого механизма гарантий инвестиций в этих проектах. Вы вложили деньги, перевели мазутную котельную на природный газ. Этот проект выгоден вам как инвестору, выгоден потребителю, но ничто не помешает региональной комиссии просто вырезать из тарифа эту выгоду. У нее есть для этого все полномочия. Так называемые пятилетние тарифы до сих пор не заработали. Думаю, заключение прямых договоров либо установление действующего в течение длительного времени тарифа должно исправить ситуацию.

— Что для вас означает термин "новая "дорожная карта"" российской энергетики?

— Прежде всего оптимальный сценарий развития. В настоящее время российская энергетика находится в довольно странном положении. С одной стороны, существует огромный избыток мощностей, с другой — половина их очень старые. Наличие морально устаревших производств мешает появлению новой, современной генерации. Отрасль оказалась в тупике. Государство рано или поздно будет вынуждено принять решение: или двигаться в сторону комплексной модернизации, обеспечивая стратегическую безопасность, или замораживать текущую ситуацию. Эта важная развилка в российской энергетике должна быть пройдена.

Есть и другой момент. Нагрузка на промышленных потребителей сегодня столь значительна, что им зачастую выгоднее строить свои маленькие генерирующие станции, нежели оплачивать совокупную нагрузку со стороны существующих неэффективных мощностей, которые в значительной степени не востребованы. Наметился тренд создания собственных мощностей, как это было раньше в Советском Союзе, когда у каждого большого завода была своя ТЭЦ. А для большой энергетики это критический вопрос — потеря крупного потребителя.

Формы модернизации

— Каким для вас был 2014 год?

— Закончили длительную программу модернизации гидроагрегатов на Красноярской ГЭС. Программа реализовывалась на протяжении последних 20 лет. Развернуты масштабные проекты по замене рабочих колес на Усть-Илимской и Братской гидроэлектростанциях. Это наши стратегические активы, которым мы уделяем первостепенное внимание. В проработке вопрос строительства Нижне-Ангарской ГЭС в рамках большого государственного проекта по развитию Ангаро-Енисейского кластера в Красноярском крае, где возможен рост потребления со стороны целого ряда промышленных потребителей с энергоемким производством. Мы ведем переговоры как с правительством Красноярского края, так и с Российским энергетическим агентством, обсуждаем механизмы взаимодействия, поскольку для такого масштабного проекта требуется участие государства: в обустройстве ложа водохранилища, возведении тела плотины, создании схемы выдачи мощности и сопутствующей инфраструктуры. Сейчас мы решаем эти вопросы, чтобы иметь возможность приступить к работам по проектированию новой ГЭС.

— Среди заявленных на 2014 год проектов — Абаканская солнечная электростанция. Успевает ли ваша компания ввести ее в строй?

— Отставание от графика небольшое. Для нас это пилотный инновационный проект.

— А разве выгодны в РФ проекты в области возобновляемой энергетики?

— В России выгодно развивать альтернативную, малую энергетику с точки зрения освоения инновационных технологий, создания новых компетенций и производств. И как пилотный проект, строительство Абаканской солнечной станции очень выгодно для нас. Развитие малой и средней генерации, безусловно, актуально для изолированных и удаленных от существующей инфраструктуры районов. Но о масштабном развитии альтернативной энергетики в стране пока говорить не приходится.

Впрочем, в России и правильные идеи в процессе их воплощения принимают порой очень странные формы. Жесткие требования, предъявляемые к внедрению наилучших технологий в области экологии, если их реализовывать формально, могут уничтожить всю угольную генерацию в стране. Хотя вектор на защиту экологии правильный. Если же подобные нормы сделать обязательными, без каких-либо источников финансирования, сомневаюсь, что российский потребитель будет готов за это заплатить. Но если у нас никто пока не готов за это платить, введение жестких экологических норм крайне негативно скажется на всей генерации в стране. А в Восточной Сибири, например, практически вся тепловая генерация угольная. То же с повышением ставок на воду. Это затронет не только генерирующие мощности, но и каждого потребителя воды в нашей стране.

Что касается маловодия, то это серьезная проблема для второй ценовой зоны. Из-за маловодности рек произошли снижение доли выработки ГЭС в балансе и резкий скачок цен на электроэнергию. По Ангарскому каскаду прогнозируется сохранение маловодности, как минимум, до мая 2015 года. По самым скромным оценкам, это минус 3 млрд кВт?ч. По Енисею все зависит от количества осадков, которое выпадет в ближайшие месяцы. Но в целом по компании ситуация некритична: у нас сбалансированная генерация. Если мало гидроресурсов, они замещаются тепловыми генерирующими мощностями, обеспеченными собственными источниками угля. В условиях высоких цен выработка на тепловых станциях позволяет в значительной степени снизить негативный эффект от аномальных природных условий.

В целом 2014 год был успешным для нашей компании. Ключевое событие: нам удалось закрыть сделку, к которой мы давно шли,— по консолидации долей Красноярской ГЭС.

Сейчас празднуем 60 лет "Иркутскэнерго". Для российской энергетики немного. Но тут важнее говорить не о возрасте, а об уникальных традициях сибирских энергетиков, о династиях, работающих в компании на протяжении десятилетий, о высокой производственной культуре, служащей примером для многих предприятий отрасли.

В следующем году будем активнее продвигать проекты в области распределенной генерации. В целом вижу следующий год очень непростым, но крайне важным в части принятия стратегических решений в энергетике.

— Насколько остро стоит перед вами проблема импортозамещения?

— Доля импортного оборудования у нас относительно небольшая. Это прежде всего сетевое оборудование, которое мы закупаем за рубежом. Из крупных проектов, например, колеса для Братской ГЭС, которые поставляет австрийская фирма. Но вопрос импортозамещения не является для нас какой-то неразрешимой проблемой. Мы руководствуемся чисто коммерческими интересами, качеством и стоимостью поставляемого оборудования. По сути, мы сталкиваемся с проблемами снижения конкуренции между поставщиками и роста цен на их продукцию. Раньше мы видели, что китайские производители могут обеспечить поставки оборудования на 30-40% дешевле, чем российские. А сейчас, когда рубль девальвировался на 35% к юаню, конкурентоспособность отечественных производителей опять выросла. Вопрос сейчас в том, насколько долго сохранится эффект от девальвации для российских производителей и как скоро они начнут поднимать цены на свою продукцию в условиях инфляции. Это актуальная для "Евросибэнерго" проблема, учитывая наши ремонтные фонды и инвестиции — более 10 млрд руб.

Мария Кутузова