Последние события на Аравийском полуострове могут привести к сплочению радикалов и усилению террористической угрозы

Последние события в Йемене, где произошел очередной государственный переворот, стали новым этапом разгоревшейся на Ближнем Востоке межконфессиональной войны между суннитами и шиитами. Расширение географии войны может привести к сплочению радикалов и усилению террористической угрозы.

Шамсудин Мамаев

Если в прошлом году ближневосточный "суннитский полумесяц" сильно прирос за счет образования "Исламского государства", то в этом году картинка стала меняться в обратную сторону: 22 января, в тот самый день, когда в Саудовской Аравии умер король Абдулла, в граничащем с ним Йемене подал в отставку президент этой страны Абд-Раббу Мансур Хади, протеже Эр-Рияда и его союзник в борьбе с "Аль-Каидой Арабского полуострова" (AQAP). Он ушел вместе со своим премьер-министром и всем кабинетом. Правда, через день президент передумал и забрал обратно свое заявление, однако боевики-хуситы группировки "Ансарулла" (военизированная группировка шиитской секты зейдитов) уже взяли под свой контроль ключевые административные здания в столице. Хуситы надеются на мирную передачу власти в стране после ухода с поста нынешнего президента, заявил лидер "Ансаруллы" Абдель-Малик аль-Хуси и подчеркнул, что политические партии Йемена при поддержке ООН проводят консультации по поводу "мирной передачи власти" от президента хуситам.

В Тегеране победу "Ансаруллы" рассматривают почти как свою собственную — она обещает пустить в рост уже "шиитский полумесяц". Али Акбар Велаяти, старший советник верховного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи, еще в прошлом году заявил, что движение хуси в Йемене рассматривается и поддерживается Ираном как "составная часть движений Исламского Пробуждения". А представитель Али Хаменеи в спецназе "Кодс" Корпуса стражей исламской революции Али Шираз назвал йеменскую "Ансаруллу" копией ливанской "Хезболлы" и дал понять, что Тегеран оказывает ей такую же помощь. Учитывая, что хуситы шесть лет, с 2004 по 2010 год, воевали с йеменской, а временами и с саудовской армиями и все же сумели, пожав результаты "йеменской весны", свергнуть просаудовское правительство в Сане, подобное сравнение имеет под собой основание.

Гражданская война в Йемене, одной из беднейших стран мира, в которой проживает 25 млн человек, имеющих на руках более 70 млн единиц огнестрельного оружия,— состояние перманентное: у племен больше боевиков, чем солдат в армии, и вооружены они гораздо лучше. Живущие на северо-западе Йемена и вдоль южной границы с Саудовской Аравией зейдиты — порядка трети населения страны — находятся в давней вражде с соседним королевством, которое в 20-х годах прошлого века оккупировало и присоединило к себе провинцию Ассир с ее зейдитским меньшинством. Поэтому установление контроля Ирана над Йеменом для КСА куда более опасная угроза, чем крошечный Бахрейн: саудовские войска завязли бы здесь глубже, чем американцы во Вьетнаме. С другой стороны, бездействие тоже опасно — Йемен быстро превращается в некое подобие талибского Афганистана. Армия разбежалась, правительство испарилось, а реальная власть оказалась в руках разного рода вождей с собственными боевыми дружинами, как племенных, так и религиозных. Они стремительно превращаются в полевых командиров вроде генерала Али Мохсена аль-Ахмара, бывшего командующего Первой бронедивизией йеменской армии. Сейчас помимо осколков армии, племенного союза хашид и суннитской (созданной на основе программы "братьев-мусульман") партии "Аль-Ислах" в Йемене доминируют две силы: на севере — шиитская "Ансарулла", на юге — суннитская "Аль-Каида Арабского полуострова". Ни на ту, ни на другую Эр-Рияд ставку сделать не может и поэтому, похоже, выбирает в качестве "третьей силы" генерала Али аль-Ахмара.

"Наши источники подтвердили, что генерал Али Мохсен аль-Ахмар проживает в Саудовской Аравии, готовясь вместе с местными спецслужбами к противостоянию с "Ансаруллой". Он собирает сторонников, распределяет деньги, открывает тренировочные лагеря и снабжает их оружием, которое легко достать в Йемене. А также рекрутирует исламских радикалов, назначает им лидеров и дает боевиков, стремясь превратить провинции Мариб, Хадрамаут и Шабва в исламские эмираты. В богатом нефтью Марибе уже началось строительство тренировочных лагерей для войны против "Ансаруллы". Последняя это знает, как и то, что у него достаточно денег и сторонников, чтобы взять страну под контроль. Так что столкновение кажется неизбежным",— сообщила ливанская газета "Аль-Ахбар".

Примерно такой же сценарий саудиты уже опробовали в Сирии в конце 2013 года. Тогда Эр-Рияд, раздраженный отказом президента США от военной интервенции против режима Башара Асада и его переговорами с Ираном по ядерной программе, отказался занять предоставленное ему место в Совбезе ООН и начал вырабатывать собственную, не согласованную с Вашингтоном, активную внешнюю политику по этим двум странам. Глава саудовской разведки принц Бандар бен Султан попытался собрать в Сирии "третью силу" ("Исламский фронт") в надежде переломить неблагоприятное положение на сирийском фронте. Результат оказался катастрофическим: Башар Асад, захватив еще семь городов в районе Дамаска и Алеппо, категорически отказался даже разговаривать на тему формирования переходного правительства на открывшейся 14 января 2014 года конференции "Женева-2". В то же время отряды ИГИЛ пересекли сирийско-иракскую границу и нанесли свой первый и весьма успешный удар по иракской армии в провинции Анбар, захватив города Эль-Фаллуджа и Рамади. В результате принц Бандар, перед самым приездом в Эр-Рияд Барака Обамы, срочно слег на лечение в больницу, а выйдя из нее, написал заявление об уходе по собственному желанию. После чего созданный им сирийский "Исламский фронт" зачах и распался, а ИГИЛ не только стал реальной третьей силой как в Сирии, так и в Ираке, но и создал на их территории "Исламское государство". Так что мораль этой спецоперации принца Бандара очевидна: на одних деньгах далеко не уедешь, наемные террористы воюют так же плохо, как и наемные армии.

Поначалу Саудовская Аравия действовала в Йемене значительно лучше, чем в Сирии: в ООН даже заговорили о йеменской модели в рамках "арабской весны" как образцовой, а Россия попыталась применить ее и к Сирии. Москву привлекло то, что йеменская модель исключила не только внешнюю интервенцию (Ливия), но и свержение режима улицей (Тунис, Египет). Эр-Рияд убедил все стороны конфликта в необходимости чрезвычайной передачи президентской власти (на два года, но все же через выборный процесс) от президента Али Салеха, бессменно правившего Йеменом в течение 32 лет, к вице-президенту Абду Хади. Последний должен был за это время выполнить под наблюдением специального советника ООН Джамала бен Омара довольно сложную программу национального диалога для выработки новой конституции и подготовки страны к новым, уже конституционным, президентским выборам. Однако простых йеменцев интересовала не высокая политика, а обычная жизнь, которая не задалась: беспредел в стране и в силовых ведомствах, полуразрушенная экономика и невероятно высокая безработица. Отмена правительством дотаций на бензин привела в сентябре прошлого года к взрыву народного негодования и переходу столицы в руки "Ансаруллы".

Характерная деталь — Таваккуль Карман, душа раннего студенческого протеста, награжденная позже Нобелевской премией мира за свою роль в йеменской революции, потребовала отъезда бен Омара из страны еще в 2011 году. Представитель ООН, заявила она, только легитимизирует насилие против протестующих, когда обсуждает сделку о предоставлении иммунитета президенту и сохранении тех или иных элементов его режима. Взгляд радикальный, но вопрос спорный, поскольку отъезд бен Омара и провал его миссии поставил бы страну на грань гражданской войны. Тем не менее при взгляде сегодня на ситуацию в Йемене создается впечатление, что в чем-то она права: заменив Салеха на Хади, бен Омар лишь отсрочил неизбежное.

Поначалу Саудовская Аравия действовала в Йемене лучше, чем в Сирии: в ООН заговорили о йеменской модели в рамках "арабской весны" как образцовой

Тем не менее "Ансарулла", несмотря на свое принципиальное несогласие с планами Хади и бен Омара по федерализации Йемена, готова к сотрудничеству во имя нового раунда мирной передачи власти, на этот раз от президента Хади в руки хуситов. Однако встреча основных йеменских партий, организованная бен Омаром 31 января под эгидой ООН, завершилась скандалом: "Движение Юга" заявило об отзыве своих представителей, поскольку любые переговоры в условиях, когда "легитимные власти страны" находятся в осаде, абсурдны. В то время как Народный конгресс Али Салеха предпочел перебраться на национальную конференцию, собранную самими хуситами, где Абделя-Малик аль-Хуси призвал присутствующих принять "исключительно важные исторические решения". Парадоксальная, но весьма характерная для Йемена ситуация: "Ансарулла", свергнувшая режим президента Салеха после шести лет войны и революции, пытается теперь объединить с ним усилия для получения власти. Казалось бы, что общего может быть у молодого революционера со свергнутым диктатором в новой предреволюционной ситуации? Но для йеменцев тут нет никакой загадки — они оба зейдиты.

Харизматичный Абдель-Малик аль-Хуси напоминает лидера "Хезболлы" Хасана Насраллу даже стилем поведения. Разбив вопреки ожиданиям йеменскую армию в 2010-м и затем в 2014 году, хуситы превратились из париев общества в его революционный авангард. "Наши амбиции безграничны",— говорит их лидер и, подражая своему ливанскому коллеге, называет этот авангард "Ансарулла" ("Ансарулла" — сподвижники Аллаха, "Хезболла" — партия Аллаха). И, не имея того огромного политического опыта публичной политики, который есть у Хасана Насраллы (который, например, касаясь теракта против "Шарли эбдо", не постеснялся заявить, что боевики ИГИЛ вредят исламу намного больше, чем авторы сатирических карикатур), аль-Хуси, похоже, взял его за образец для подражания. Он не только строит свои речи по той же кальке, но даже жестикулирует указательным пальцем как Насралла, утверждает работавший в Йемене американский дипломат, а ныне эксперт Набиль Хури. Так, выступая на митинге 21 января, аль-Хуси тоже начал свою речь с религиозного наставления. Он упомянул нападение на редакцию "Шарли эбдо" в Париже, но обрушился с критикой не на террористов, а на тех, кто оскорбляет Пророка и унижает мусульман. После чего перешел к внутренней политике — обрушился с резкой критикой на президента Хади, вменив ему в вину коррупцию в государственных органах управления, нецелесообразное обращение с иностранными инвестициями и использование армии против "народной революции". Добавив к этому свой излюбленный тезис о том, что "цель новой конституции — растерзать Йемен, она приближает его к бездне через разделение страны на шесть провинций", и обвиняя президента Хади в сговоре с "Аль-Каидой", якобы позволившем ей занять ряд провинций. По его словам, именно благодаря руководству страны группировка смогла разграбить банки и получить оружие государства, как это случилось в провинции Мариб. После чего аль-Хуси похвалил армию за отказ служить "целям иностранных держав" и перешел к экономике, уделив внимание злободневным заботам йеменцев. Однако главное в этом выступлении, считает Набиль Хури, все же позаимствованная у Насраллы структура — Абдул-Малик аль-Хуси построил свою речь так, чтобы всем стало ясно, что он не региональный и не сектантский, а национальный лидер, готовый повести за собой всю страну. Для чего он особо упомянул готовность прислушаться к "законным желаниям наших братьев с Юга", явно имея в виду сепаратистское "Движение Юга". Но при этом не позабыв, опять-таки следуя примеру Насраллы, пообещать своим воинам и своему народу победу в будущих битвах и успех в перестройке Йемена.

Тем не менее отношения у их общего с Хасаном Насраллой и "Хезболлой" спонсора намного крепче и глубже — в конце концов, Тегеран сам создал и выпестовал эту организацию. В то время как Абдель-Малик аль-Хуси и "Ансарулла" практически самоучки — они воевали и учились политике на собственном опыте, у них несколько другая, зейдитская, культура, и они никогда не были иранской марионеткой. Кроме того, в реальной политике дает о себе знать и политическая неопытность Абдель-Малика аль-Хуси. Например, вся его дружественная риторика в адрес "Движения Юга" не смогла удержать это движение от скандального ухода с организованной бен Омаром конференции ООН с резким, хотя и неявным, осуждением хуситов за "содержание в осаде" президента страны. Более того, это осуждение столь же неслучайно, сколь и сближение аль-Хуси с Салехом, ибо Хади является суннитом с Юга. Поэтому столь жесткое фактическое отстранение его от власти не могло не задеть "законные желания" "братьев с Юга". Хуситы уже натолкнулись на сопротивление не доверяющих им суннитских племен в Марибе, "Аль-Каиды" в Абьяне и локальной милиции в Таиззе. Помимо этого попытка вступить в союз со своим старым врагом и экс-президентом Йемена Али Салехом как-то плохо вписывается в концепцию "революционного авангарда" и наверняка оттолкнет от "Ансарулла" многих, далеко не обязательно прозападно настроенных, молодых революционеров. Так что до фигуры национального лидера аль-Хуси пока явно не дорос, и думается, что Тегеран отнюдь не случайно рекомендует ему брать пример с Хасана Насраллы, предпочитающего действовать у себя в стране скорее из-за кулис, чем открыто. Здесь, однако, есть и своя проблема — такое же тесное сотрудничество "Ансаруллы" с Тегераном, как у "Хезболлы", немедленно вызовет еще более жесткую конфронтацию Эр-Рияда с Тегераном и формирование "исламского фронта" AQAP и ИГИЛ в Йемене. Что создаст для остального мира даже большую террористическую угрозу, чем "Исламское государство". Вашингтон уже рассматривает AQAP как самое опасное подразделение "Аль-Каиды".

ИГИЛ в Йемене и "Единый фронт" AQAP будет выгоден обоим подельникам. Причина этого очевидна из следующей выкладки американского аналитического агентства "Стратфор" относительно террористической угрозы для США со стороны ИГИЛ, появившейся в прессе в июле прошлого года, через неделю после провозглашения "Исламского государства": "Ожидая усиления вовлеченности Соединенных Штатов во внутренние дела Ирака, на прошлой неделе "Исламское государство" и его сторонники запустили обширную медийную кампанию, основным элементом которой стали угрозы осуществить террористическое нападение на США в случае, если они вмешаются в дела Ирака. Однако эта группировка известна тем, что не слишком успешно пытается проецировать свое террористическое влияние за пределы ключевых регионов своей деятельности. Представляется, что в организации нет достаточного числа профессиональных кадров, способных организовать операцию в США или Европе. "Исламскому государству" стоит помнить о том, что его успешные действия по большей части были обусловлены отсутствием пристального внимания к группировке со стороны США. Пример "Аль-Каиды на Арабском полуострове", которая успешно организовала террористические нападения на территории США, показывают, что цена, которую террористам приходится платить за успешные теракты на территории Соединенных Штатов, может быть слишком высокой. Если гнев США обрушится на "Исламское государство", это приведет к фатальным для организации последствиям, положив конец всем ее надеждам на обретение какого-то политического статуса".

Аналитик "Стратфора" оказался прав — "медийная кампания" ИГИЛ, основным элементом которой стали обезглавливания, оказалась неудачной. Она лишь привлекла внимание Вашингтона и тем самым ускорила начало военной кампании против себя. В результате чего поддержанные союзной авиацией курды остановили ранее быструю и успешную экспансию ИГИЛ — в Ираке под Эрбилем, в Сирии — в Кобани. И хотя эта "медийная компания" все же продолжается, случайно или нет, она направлена уже не на Америку, а на граждан других стран. Превращение Йемена в failed state создадут для AQAP и ИГИЛ значительно более благоприятные условия для дальнейшего роста. ИГИЛ, например, может взять на себя работу по созданию здесь исламского государства, а AQAP — сосредоточиться на глобальном джихаде. Думается, что поэтому не только Саудовской Аравии следует готовиться к резкому росту террористической угрозы уже в этом году.