Губернатор Алтайского края Александр Карлин о бюджетных долгах, регионах-донорах и о том, как формировать имидж территории

Вслед за правительством России в феврале региональные власти принимали собственный план действий в условиях экономического кризиса. При этом каждая территория сама определяла, в какой мере ей стоит рассчитывать на помощь федерального бюджета, а какие отрасли экономики развивать, опираясь на свои ресурсы и поддержку инвесторов. Об улучшении имиджа региона, экспансии локальных брендов, отношениях с соседями и стратегии управления корреспонденту „Ъ“ АННЕ ГАДАЛИНОЙ рассказал губернатор Алтайского края АЛЕКСАНДР КАРЛИН.

Антикризисный пакет

— Вы подписали распоряжение о принятии пакета антикризисных мер. Один из его пунктов — диверсификация экономики. Что вы вкладываете в это понятие?

— В число перспективных направлений, не только по нашим прогнозам, но и по оценкам экспертов, входят биотехнологии. С одной стороны, эта тема близка нашим традиционным отраслям: аграрному сектору, пищевой и перерабатывающей промышленности, фармацевтике. Но с другой стороны, здесь есть и очень серьезные перспективы. Совместно с СО РАН создан институт биотехнологий на базе Алтайского государственного университета. В наукограде Бийске организован бизнес-инкубатор инновационного типа, где мы сосредоточили усилия именно на поддержке научных исследований в области биотехнологий.

Исключительно важное значение имеет сегодня фармацевтика. Нам в ближайшее время предстоит проделать большую работу по решению задач импортозамещения в этой сфере. Ряд проектов мы уже реализуем на предприятиях «Эвалар» и «Алтайвитамины». Они работают над созданием субстанций. Это позволит решить целый ряд проблем в области здравоохранения.

Считаю, что мы правильно определили направление развития нашего биофармацевтического кластера — разработка препаратов для лечения самых распространенных заболеваний, которым подвержены социально слабозащищенные слои населения: туберкулеза, сахарного диабета, бронхиальной астмы. На этой группе лекарств наши специалисты сосредоточивают основное внимание. Это и есть пример диверсификации.

— В пакете антикризисных мер вы не прописываете четких цифр — сколько потратит регион и сколько получит из федерального бюджета. Почему?

— Полагаем, что целый ряд направлений нашей региональной программы будет реализован за счет федеральной поддержки. В краевой бюджет уже перечислено 1,3 млрд руб. для развития аграрного комплекса. Практически вся сумма отправлена по хозяйствам края. Ждем поступления средств для развития других направлений экономики. Принцип нашей работы — мы не обещаем того, в чем сами не уверены.

Надеемся, что параметры поддержки малого и среднего бизнеса у нас будут не ниже прошлогодних. В 2014 году в совокупности они составили 850 млн руб. Для края это приличный ресурс, и сейчас мы работаем с департаментами Минэкономразвития. У нас есть фонд микрозаймов и гарантийный фонд. При этом край в прошлом году первым в стране заключил соглашение с Агентством кредитных гарантий. Мы предлагаем инвесторам использовать возможности объединенного фонда.

Будем стремиться получить из федерального бюджета максимальное количество средств, но тут, как говорится, палка о двух концах. Мы же понимаем, что чем больше нам дадут, тем больше мы должны изыскать средств в собственном бюджете для софинансирования. Поэтому мы готовы к возможной корректировке бюджета и к нахождению резервов для этих целей.

— Еще один из пунктов плана — стимулирование импортозамещения. В экономике Алтайского края это в основном коснется АПК и предприятий пищевой промышленности. Пакет антикризисных мер подразумевает не только бюджетные дотации отраслям, но и большую активность со стороны инвесторов. Каких инвесторов вы ждете в регионе?

— Мы уже приняли отдельную, более развернутую программу по импортозамещению. Наш покупатель не должен чувствовать себя обделенным, хуже, чем покупатели в других регионах. Не стоит забывать, что Алтайский край — это продовольственная столица Сибири. Поэтому ассортимент мы обязаны обеспечить. Покупатель имеет право отведать все, но должен купить наше. По физическому объему продаж местная продукция должна превалировать, и она превалирует. Цель здесь достигается с помощью двух классических механизмов: цены и качества.

Молокоперерабатывающие предприятия адаптируют товар по его цене и упаковке к потребностям рынка сбыта. Например, молоко и кисломолочную продукцию производят в ПЭТ-бутылке и отправляют на реализацию в Томск, Красноярск и дальше. Но мы-то понимаем, что значительную часть стоимости такого молока составляет цена упаковки. А наш потребитель покупает молоко в мягкой упаковке, оно не хуже по качеству, но сроки хранения у него короче. Это устраивает потребителя, поскольку такой продукт более доступен по цене, и производить его выгодно. Но здесь же, на полке, стоит и ПЭТ-бутылка — для тех, кто ходит в магазин раз в неделю.

Что касается инвесторов, отвечу коротко: если перефразировать классика, нам нужно инвесторов больше, хороших и разных. Мы одними из первых в стране приняли региональный инвестиционный стандарт, у нас уже действуют муниципальные инвестиционные стандарты. В прошлом году АСИ составило рейтинг инвестиционной привлекательности субъектов Российской Федерации. Был отобран 21 регион. Алтайский край занял девятую позицию, при том что в списке были очень богатые регионы России.

Активная экспансия

— В конце прошлого года в регионе прошла торгово-продовольственная биржа деловых контактов «АлтайПродМаркет». Крупным федеральным и региональным торговым сетям была презентована продукция алтайских пищевиков. Меня удивило ваше личное активное участие в проведении этого форума. По сути, все крупные холдинги — это частный бизнес, одна из задач которого расширение рынков сбыта. Почему краевые власти принимают такое активное участие в их продвижении?

— В целом государственная поддержка аграрного сектора, включая сельскую инфраструктуру, в 2014 году составила 5,2 млрд руб. Результат работы сельскохозяйственной отрасли — это устойчивый рост объемов производства на предприятиях пищевой и перерабатывающей промышленности. В прошлом году были получены исторические максимумы по производству крупы, сыров и сырных продуктов, растительного масла, мясных полуфабрикатов, сухой молочной сыворотки, рыбы и рыбных продуктов. Кроме того, предприятиями отрасли завершена реализация 77 инвестиционных проектов. Производителями сделан упор на освоение новых видов импортозамещающей продукции на основе экологически чистого алтайского сырья.

Продвижение продуктов питания, произведенных на Алтае, на инорегиональные и зарубежные рынки — это вопрос развития нашего аграрного комплекса и пищевой промышленности. По большому счету, потенциал нашего внутреннего регионального потребления мы исчерпали. Есть над чем работать. Например, у нас успешно развивается проект по виноградарству. С нашими коллегами из региона Франш-Конте (Франция) заложили плантацию винных сортов в Алтайском районе. В крае сегодня выращивается более 20 районированных сортов столового винограда. Эта тема у нас уже, что называется, состоявшаяся. В Бийске есть школа виноградарства. Выпускаем вино «Алтайская лоза». Крепкие напитки у нас высококачественные, о них знает вся страна, а что касается данной линейки продукции — это для нас экзотика. Развивая проект, мы даже больше ориентированы на туристов, хотим угостить их сибирским виноградным вином. Мы, конечно, не собираемся конкурировать с виноделами Франции, Италии, Испании. Этот проект, скорее, для «подсветки» наших климатических особенностей.

Мы с нашим продовольствием должны смелее выходить на рынки других регионов. Если специалисты предприятий не научились этого делать, не умеют, значит ставят ограничители на собственном развитии. А такого мы себе позволить не можем. Поэтому рассказывал, рассказываю и буду рассказывать обо всех достоинствах алтайских продуктов питания и соотечественникам, и иностранцам.

У меня сложились хорошие отношения с послом Республики Индонезия. А началось все с его визита в Алтайский край, потом были пробные поставки нашей муки в эту страну. Население республики составляет около 250 млн человек. По видам потребляемых продуктов питания оно постепенно приближается к европейскому, соответственно, увеличивается спрос на зерновые, муку. Хлеб они выращивать не могут, мукомольной промышленности у них нет.

Алтайский край первый и единственный из российских регионов заключивший соглашение с Продовольственной организацией ООН. Работаем не первый год. Наши компании напрямую поставляют продукты в точки, определяемые специалистами ООН. И стоимость складывается из цен на мировых рынках, идет в зачет платежей нашей страны. Нормально? Я считаю, да.

Сегодня регионом подписано 15 соглашений международного уровня. Мы сотрудничаем с ФРГ и Францией, Италией и Болгарией, я уже не говорю о соседях — Монголии, Казахстане, Китае, Корее. И с соседними регионами, с которыми налажены исторические кооперационные связи, мы тесно дружим. Кроме того, у нас есть партнеры на Дальнем Востоке, Сахалине, Камчатке, в Якутии, Коми, Мурманской области. Нас связывает не только прямой экономический, но и культурный, гуманитарный интерес.

— География обширная, но при этом идентификация алтайских брендов, их привязка к региону, можно сказать, минимальна. Так легче осваивать рынок?

— Многие бренды, возникшие на Алтае, работают неплохо, но, к сожалению, в названии не содержат привязки к региону. Есть известный бренд «Эвалар», но мало кто знает, что это алтайская компания, реализующая свою продукцию и в США, и в Европе. Сейчас в отдельных рекламных роликах тема Алтая стала присутствовать. Взять, например, макароны Granmulino — тоже местный бренд.

Когда я москвичам говорю, что редко в каком магазине нет алтайских сыров, мне не верят. Я даже несколько пари выиграл. Например, сыр «Ламбер» производит предприятие в Рубцовске, но об этом нигде не сказано. Понятно, что многие бренды формировались в 90-х годах и наших производителей тянуло на иноземщину. Я понимаю, бренд — это категория, работающая долго, и корректировать ее сложно.

Несколько лет назад в Роспатенте зарегистрировали региональную торговую марку «Золотой Алтай». Она имеет свое графическое изображение. Мы рассматриваем ее как зонтичный бренд. Ежегодно проводим конкурс на лучший товар, лучшую услугу. Победителям предоставляем возможность пользоваться региональным брендом, чтобы подчеркнуть место происхождения. Особенно это важно для продовольствия. А дальше компании уже сами выстраивают стратегию продвижения своего бренда.

— В регионе реализуется проект «Алтайские продукты +100 к здоровью». Еще один механизм продвижения?

— Это один из составных элементов нашей большой уникальной долгосрочной целевой программы «Здоровое питание населения Алтайского края». И мы гордимся этим. Во многих регионах этот вопрос актуален, но не носит самостоятельного характера, поскольку включен в программы, касающиеся здоровья, увеличения продолжительности жизни населения. У нас наблюдается иная ситуация в силу целого ряда причин. Мы отталкиваемся от необходимости позиционирования региона на российском и международном рынках и ведем серьезную работу в этом направлении. На протяжении восьми лет участвуем в крупнейшей туристической выставке ITB, которая ежегодно проводится в Берлине. В последние годы Алтайский край представлен на ней самостоятельным стендом. Сегодня наша экспозиция — крупнейшая в российской части. В прошлом году мы участвовали в такой же выставке в Болгарии. Край уже второй год подряд является генеральным партнером «Интурмаркета», и наш стенд самый серьезный в российской экспозиции. Кроме того, нам интересна выставка «Госзаказ». Мы не настолько богаты, чтобы работать на мероприятиях с узкой тематикой. Выставку «Госзаказ» используем прежде всего как площадку для продвижения региональных товаров. И это очень хорошо, кстати, воспринимается.

— Вы говорите об участии региона в международных выставках, где позиционируете возможности края. Понятно, что все это работает в первую очередь на имидж территории. В нынешней ситуации, когда международные рейтинговые агентства дают негативные оценки отдельным регионам и стране в целом, как это сказывается на привлекательности территории для инвесторов и каким образом сегодня можно поддержать и улучшить имидж края?

— Если бы мы зациклились только на рейтингах, ничего хорошего не получилось бы. Мы относимся к таким оценкам именно так, как к ним следует относиться. Есть международные рейтинговые агентства, в том числе осуществляющие подсчеты по заказу. Конечно, национальные и региональные рейтинги — вещи взаимосвязанные, но не напрямую.

Например, та же международная корпорация Fitch Ratings региональный кредитный рейтинг нам не понизила, он сохранен с прогнозом «стабильный», несмотря на то что мы далеко не самый богатый регион. Но здесь я ориентируюсь не только на оценки международной структуры, но и на оценки Минфина. Мы традиционно занимаем места в первой пятерке регионов России по качеству управления региональными финансами. Приведу пример: водить маленькую машину в большом потоке гораздо сложнее, требуется больше внимания и умения. Так и в нашем случае: бюджет не самый большой по параметрам, но правильно скроенный. Мы к такому рейтингу шли целенаправленно несколько лет.

Минимизировать риски

— Вы подчеркиваете тот факт, что Алтайский край — далеко не самый богатый регион России. Каков сегодня объем госдолга края, в каких параметрах вы его удерживаете и насколько стабильно?

— Долг у нас один из самых небольших в стране. Мы по этому параметру занимаем самую низкую строчку в Сибири. Региональный долг сегодня составляет около 2 млрд руб. Согласитесь, это небольшая сумма. Мы не имеем ни копейки долга перед коммерческими банками, не выпустили ни одной долговой ценной бумаги.

Я какое-то время назад запретил себе думать на эту тему. С тем относительно небольшим бюджетом, который мы имеем, это очень рискованное, опасное дело. В нас говорит инстинкт трудовой семьи, где привыкли жить на заработанное. Жить по средствам — это признак не только бытовой культуры, но и региональной.

Когда я принял регион в качестве главы администрации, долг составлял в общей сложности более 5 млрд руб. Это совсем другие деньги. Край был должен Министерству финансов, Государственному резерву Российской Федерации. Мы целенаправленно с этими долгами рассчитывались.

— Это стратегия управления регионом — рассчитывать на свои средства, привлекать инвесторов и не наращивать долговые обязательства?

— Стратегия не такая прямолинейная в этом смысле. Да, мы брали, в частности в Минфине пять лет назад 500 млн руб. на строительство дорог. Тогда Министерство финансов активно предлагало кредиты регионам. Этот кредит использовали по назначению, отчитались. Я сегодня могу показать вам эту прекрасную дорогу.

В прошлом году в Минфине при поддержке председателя правительства получили 700 млн руб. Тогда были особые условия — ликвидация последствий стихийного бедствия. И в сельском хозяйстве на тот момент было сложное положение. Но все кредиты у нас бюджетные, федеральные и недорогие.

— Каков основной источник формирования бюджета? В крае нет крупного бюджетообразующего предприятия, например такого как «Норникель» в Красноярске.

— Источниками являются полученные регионом налоги. Кроме того, это доходы от использования имущества и трансферты из федерального бюджета. Когда мы 10 лет назад формировали бюджет края, в его структуре было 40% собственных доходов, 60% — доходов из федерального бюджета в виде субвенций, субсидий и дотаций.

Первая составляющая нашей стратегии — не наращивать долги, минимизировать их и, таким образом, не тратить средства на обслуживание регионального долга. В этом году цифры при формировании бюджета были те же, но соотношение другое: 60% — собственные доходы, 40% — поддержка федерального центра. И это при том, что структура экономики глобально не изменилась: оборонный комплекс, химическая промышленность, транспортное машиностроение — все в крае по-прежнему. Аграрный сектор был и остается ведущим. Мы стали больше развивать горнодобывающую отрасль, и ее показатели сегодня превышают показатели советского периода. В крае добывают полиметаллы, золото в среднем около 2 т в год. К сожалению, самая доходная часть этого цикла, переработка, у нас отсутствует. В регионе производится концентрат, а конечная переработка сосредоточена на Урале. Основным акционером ОАО «Сибирьполиметаллы» является ООО «УГМК-Холдинг», поэтому Урал получает окончательный продукт и, соответственно, доход.

Полтора-два процента ежегодного прироста доходов в структуре краевого бюджета даются непросто. Что касается взысканий, сокращения задолженности — и здесь у нас неплохие показатели. С бизнесом работаем и через механизмы стимулирования. Господдержку получает тот, кто платит налоги, в том числе и в аграрном секторе. Хотя размер налогов для АПК минимален, очень важными являются параметры заработной платы в этом секторе экономики, бизнес тут выступает в качестве налогового агента. НДФЛ — основной источник доходов для муниципалитетов и весь зачисляется на их счета, в отличие от оборотных налогов, например.

Мы ни в коем случае не отказываемся от бюджетной поддержки, не прекращаем работу с федеральным центром в этом направлении. Но в последние годы федеральные ведомства изменили свою политику, и если субсидии и идут, то на условиях софинансирования. Это касается и аграрного сектора, и региональных программ развития дошкольного образования, и здравоохранения. И хорошо, что в этом смысле правительство страны стало мудрее и делает условия софинансирования более доступными, дифференцированными. Не хочу сказать, что это всегда идеально, но было время, когда существовал жесткий трафарет, единый для всех. Такое администрирование еще более усугубляло финансовое неравенство регионов. В последние годы шаги в этом направлении стали предприниматься, но и мы стараемся быть адекватными.

— Не все компании эффективно работают в сфере АПК. В каком положении находятся сельскохозяйственные активы «Изумрудной страны»? Сегодня предприятия этой компании проходят различные стадии банкротства. Насколько подобные проблемы актуальны для отрасли?

— Для того чтобы подобных проблем не возникало вновь и они не тиражировались в будущем, необходимо следующее. Банки с государственным участием, реализующие свои программы в регионах, должны привлечь к работе по кредитованию предпринимательства представителей местной власти. Я несколько раз ставил этот вопрос перед руководством Россельхозбанка и его алтайским филиалом. Чего мы добиваемся? При выделении банком кредитов мы должны знать, кто заемщик, какова его бизнес-история, как он выстраивает взаимоотношения с государством — платит ли налоги, как относится к трудовому коллективу, как взаимодействует с муниципалитетом.

Что касается «Изумрудной страны», то сейчас банк прилагает усилия, направленные на реструктуризацию задолженности, поддержание экономической деятельности в тех хозяйствах, которые еще могут быть реанимированы. Хозяйства «Изумрудной страны» сегодня занимают около 150 тыс. га пашни. Для Алтайского края с 6,5 млн га — не самая высокая доля, но тем не менее это хороший сельский район, в котором развивается животноводство, в том числе молочное поголовье. Мы активно работаем с банком, с собственниками этих хозяйств, при этом мы понимаем цели и задачи банка — возвратить ссудную задолженность. Наша же цель шире — учесть интересы людей, которые здесь работают.

— Еще один проблемный актив в регионе — «Сибэнергомаш». Каковы его перспективы, есть ли возможности выхода из кризиса?

— Сейчас кредиторы «Сибэнергомаша» — два крупных банка — объясняют сложившуюся ситуацию некомпетентной работой менеджеров предприятия. Буквально в эти дни идет работа наших специалистов с привлеченными из банков экспертами для управления этим активом. Предприятие на самом-то деле «живое», в последние несколько лет оно модернизировалось, активно используя кредитные ресурсы. Создавались новые производства, закупалось оборудование, и «Сибэнергомаш» имел очень приличный портфель заказов. Но в силу того, что экономика была неправильно просчитана и организована, произошли сбой заказов, задержка выплаты заработной платы коллективу и т. д. Наши специалисты занимаются решением возникших проблем.

Концептуальный подход

— Какие стратегически важные направления в развитии экономики региона на текущий год вы видите?

— Из интересных, значимых направлений я бы выделил туризм во всех его проявлениях. Несмотря на паводок прошлого года, мы наблюдали все же небольшой прирост туристического потока. В Алтайском крае побывало 1,62 млн туристов. Мы участвуем с тремя проектами в федеральной программе развития въездного и внутреннего туризма: «Белокуриха-2», «Золотые ворота Алтая» и «Барнаул — горнозаводской город».

Согласно концепции государственно-частного партнерства мы создаем на этих объектах инфраструктуру — проводим газ, линию электропередачи, строим дороги и инженерные сети, а бизнес на готовой площадке активно работает. В прошлом году, по оценке наших специалистов, частные и корпоративные инвестиции в туристическую отрасль в несколько раз превысили объем средств, которые мы вкладывали через федеральный и региональный бюджеты.

Надеемся на площадке «Белокуриха-2», где завершается строительство дороги, получить уже в этом году первые объекты, готовые к приему туристов. Это будет один из лучших горных курортов в стране.

Вместе с «МРСК Сибири» реализуем проект строительства ЛЭП мощностью 110 кВ. Это линия, которая пройдет в границах Бийска, Смоленского, Советского и Алтайского районов, решит вопрос энергодефицитности этих территорий и полностью закроет потребности «Бирюзовой Катуни». Таким образом, сегодня «Бирюзовая Катунь» — единственная площадка в стране, которая полностью инфраструктурно, инженерно обустроена.

Мы готовы предложить инвесторам земельные участки для реализации любых проектов на этой территории. Но, к сожалению, особая экономическая зона (ОЭЗ) сейчас управляется акционерным обществом, дочерним от российского, находящегося под полным контролем Минэкономразвития. По поручению заместителя председателя правительства сейчас обсуждается вопрос о передаче ОЭЗ «Бирюзовая Катунь» в управление региона. Если это случится, думаю, мы сможем активизировать работу с инвесторами.

— Регион вкладывает немалые средства в развитие инфраструктуры в туристических зонах. Похожие проекты создают ваши соседи в Республике Алтай. Есть ли смысл развивать эти направления параллельно, или целесообразнее объединить усилия двух регионов?

— Мы заинтересованы во взаимном сотрудничестве, потому что турист, приезжающий в Республику Алтай, ест алтайские продукты. Наши зоны изначально создавались как дополняющие друг друга. Например, «Бирюзовая Катунь» была задумана — и это реализовано в генплане и тех объектах, которые там уже работают, — как зона с преобладанием контингента, ориентированного на молодежный и экстремальный туризм. Концепция ОЭЗ в Республике Алтай в качестве базового направления предполагала развитие семейного туризма.

Представьте себе: приехала разновозрастная семья. Старшее поколение разместилось в одном месте и отдыхает так, как оно привыкло; подросшие дети переместились в другую зону и занимаются тем, что им интересно. Поэтому никогда не было и не будет у нас конкуренции.

Ряд инфраструктурных объектов построен и создается сейчас в расчете на две зоны. Например, по нашей территории пришел газ в Республику Алтай. Мощность ЛЭП, о которой я сказал, рассчитана так, чтобы закрыть потребности и республики. Аэропорт в Горно-Алтайске реконструирован на федеральные деньги.

— Вы первый, кто высказал такую позицию.

— Мы работаем вместе. Природа в крае и Республике Алтай замечательная. Что лучше или хуже — предгорье или горы, — даже говорить бессмысленно, кому что нравится. В Горном Алтае интересно, но природа там более ранимая, не терпит большого количества людей в течение длительного срока.

Как современный турист понимает качественный отдых? Он хочет посмотреть все, но вечером требует отель с накрахмаленными простынями и горячей ванной. Поэтому сегодня работают такие схемы: гость размещается в хорошем санатории с комплексом лечебных процедур, выезжает для осмотра достопримечательностей на комфортабельном автобусе по согласованному маршруту. Он знает, какое количество времени проведет в пути, где пообедает, когда вернется в свой санаторий. Наша задача — не стоять на пути у прогресса. И в бизнесе, особенно таком специфическом, как туризм, не надо вероломничать, он сам видит, что востребовано, а что нет.

У нас есть уникальная площадка «Сибирское подворье». Здесь сертифицированный ипподром, на котором проводятся этапы Кубка России, имеются выставочные павильоны, гостевая деревня, ресторан, музей под открытым небом. Многие событийные мероприятия мы организуем именно там. Сегодня это популярный туристический объект. «Бирюзовая Катунь» — место уникальное. Но мы настроены не просто на потребление рекреационных услуг, у нас еще есть огромный историко-культурный ресурс. В 2 км от этой площадки находился лагерь первой экспедиции Николая Рериха на Алтай. Мы в ОЭЗ открыли построенную нашим инвестором художественную галерею.

Наш управляющий партнер предлагал установить там тарзанки. Но это можно сделать и в подмосковном лесу. А связать туристическую площадку с именем Рериха, его мировоззрением возможно только в Алтайском крае, на «Бирюзовой Катуни».

Доноры и реципиенты

— Вы в регионе уже 10 лет. В 2014 году прошли процедуру выборов. До этого проходили другую процедуру — наделения полномочиями губернатора Алтайского края. Что-то изменилось в восприятии статуса, вы это чувствуете? Есть ли изменения в характере работы?

— Выполняя волю президента, инициировавшего мое наделение полномочиями, и решение законодателей, которые это предложение поддержали, ориентируясь на интересы жителей края, я не чувствовал каких-то серьезных противоречий. Это интересы, лежащие в одном векторе. И сегодня, будучи наделенным полномочиями по схеме прямых выборов, я абсолютно сознательно (и не стесняясь это говорю) вектор президентской воли учитываю именно так, как учитывал в первые два срока.

— То есть парада региональных суверенитетов, как в 90-х, после прямых губернаторских выборов больше не будет?

— Мы уже говорили сегодня о соотношении доходов в бюджете. Но если даже было бы соотношение 99 к одному, то ничего в принципиальном плане, в мировоззрении и в концепции управления у меня бы не изменилось. Главное ведь в другом. Я получил достойное образование, и вся моя прежняя работа сформировала во мне четкое понимание того, что государство — это единый живой организм, с одинаковой значимостью всех его составляющих. Я бы очень осторожно прибегал к терминам, которыми с легкостью оперируют некоторые публицисты: «регион-локомотив», «регион-донор». Субъект, который обеспечивает страну продовольствием, — донор? Мы в прошлом году произвели исторически самое большое количество муки, крупы, растительного масла, сыра. Алтайский край впервые выдал на одного жителя России по полкилограмма сыра, по одному литру растительного масла. Можно продолжать перечислять. Это же продовольственное донорство!

— Смотря как считать.

— Идем дальше. Край дает военнослужащих на 100 тыс. населения призывного возраста значительно больше, чем в ряде других регионов. Наши ребята служат начиная с Президентского полка и заканчивая Военно-Морским Флотом. А это что? Человеческий ресурс — разве не донорство? И каждый регион России, большой или маленький, в разных смыслах — географически, по количеству населения, запасам недр — должен жить в постоянном согласии с самим собой и в понимании собственной исключительности и значимости для страны в целом. При этом должно быть осознание того, что эта самодостаточность и исключительность может быть реализована только в составе нашего государства.

— Теперь я понимаю логику, в которой вы выстраиваете управленческую стратегию в регионе. Алтайский край — практически единственный регион в Сибири, где большинством муниципалитетов руководят сити-менеджеры. Это страховка от неэффективных управленцев?

— Страхует, но не защищает абсолютно. У нас были примеры, когда главы администраций, получив свой статус по процедуре наемного управленца, входили в очень жесткую конфронтацию с краевой властью. Сам по себе этот институт не является панацеей. В то же время, когда я начинал работать, практически все главы муниципалитетов были наделены полномочиями через процедуру прямых выборов, у нас не так часто возникали конфликты. И порождали их не механизмы наделения полномочиями, а вопросы компетентности и добросовестности конкретных людей.

Наверное, институт сити-менеджеров более технологичен, поскольку установлены критерии предварительного отбора, в том числе через конкурсную комиссию. Кто-то может сказать, что население в этом смысле напрямую не участвует. Напрямую — нет, но всегда, перед тем как определить кандидатуру, мы ведем серьезную работу по изучению потенциальных возможностей тех, кто намерен участвовать в конкурсе. Не так уж этот хлеб и сладок, как кому-то кажется со стороны.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Карлин Александр Богданович

Родился 29 октября 1951 года в селе Медведка Тюменцевского района Алтайского края. В 1972 году с отличием окончил Свердловский юридический институт. В 1972-1982 годах работал в прокуратуре Бийска, в 1982-1986 годах — в прокуратуре Барнаула. С 1986 года — старший прокурор управления Прокуратуры СССР, в 1989-1990 годы — помощник генерального прокурора СССР по особым поручениям, с 1992 года — заместитель начальника управления — начальник отдела по надзору за законностью во внешнеэкономической деятельности, с 1992 года — начальник отдела управления, начальник управления по обеспечению участия прокуроров в арбитражном процессе Генпрокуратуры РФ.

В 2000-2004 годах работал в Министерстве юстиции РФ (статс-секретарь — первый замминистра юстиции РФ, первый замминистра юстиции). В 2004-2005 годах — начальник управления администрации президента России по вопросам государственной службы. С 25 августа 2005 года по представлению президента РФ наделен полномочиями главы администрации Алтайского края. В июле 2009 года прошел процедуру переназначения и вступил в должность губернатора Алтайского края. На выборах 14 сентября 2014 года избран губернатором Алтайского края. Официально вступил в должность 25 сентября 2014 года.

Доктор юридических наук, профессор. Заслуженный юрист РФ. Действительный государственный советник первого класса. Почетный работник органов прокуратуры, юстиции. Имеет почетные звания органов прокуратуры и юстиции. Награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV и III степени (2007, 2013), медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени (2002).

ДОСЬЕ

АЛТАЙСКИЙ КРАЙ

Входит в состав Сибирского федерального округа. Образован 28 сентября 1937 года. Административный центр — Барнаул. Территория края составляет 168 тыс. кв. км. По площади занимает 24-е место в Российской Федерации и 10-е место в Сибирском федеральном округе. Регион граничит на юге и западе с Восточно-Казахстанской и Павлодарской областями Казахстана, на севере и северо-востоке — с Новосибирской и Кемеровской областями, на юго-востоке — с Республикой Алтай. Протяженность территории с запада на восток — около 600 км, с севера на юг — около 400 км. Численность населения края, по данным Росстата, составляет 2,38 млн человек. Плотность населения — 14,2 человека на 1 кв. км. Городское население — 56,02%.