Санкции США в отношении России будут действовать еще год. Как сообщает пресс-служба Белого дома, президент Барак Обама продлил действие ограничительных мер, введенных в течение прошлого года. Научный сотрудник Института США и Канады Геворг Мирзаян обсудил тему с ведущим Алексеем Корнеевым.

Из-за ситуации на Украине Соединенные Штаты составили "черные списки" российских и украинских граждан, а также ввели санкции против энергетического, финансового и оборонного секторов российской экономики.

— Насколько ожидаемо было такое решение, учитывая, что некоторое время назад Обама уже подавал какой-то документ относительно этих санкций в Конгресс, и все это было одобрено?

— Абсолютно ожидаемо, поскольку сейчас американскому президенту абсолютно не до уменьшения или снятия санкций с России — у него Иран на повестке дня, ему импичмент могут предъявить за то, что он вообще сейчас делает в отношении Ирана. И в этой ситуации еще и злить конгрессменов даже разговорами о возможном снятии санкций с России, которая продемонстрировала захват Крыма в своей захватнической агрессии и так далее… Для Обамы это может очень плохо кончиться. Поэтому снимать санкции американцы будут только в том случае, если Россия им за это что-то даст или в случае, если у них просто не останется выхода, поскольку на Украине будут какие-то очень серьезные подвижки в плане реализации минских соглашений. Оба варианта пока нереалистичны, поэтому санкции будут продлеваться на какое-то время еще.

— Во вторник лидеры США и ЕС в таком видеоформате обсудили ситуацию на Украине, заявили, что готовы к принятию новых санкций в отношении России, если произойдут нарушения минских договоренностей. Там пока о каких-то серьезных нарушениях, наверное, говорить не стоит, но все-таки насколько реальна эта угроза, есть ли чем отреагировать России на это?

— Здесь очень сложный момент, поскольку, с одной стороны, угроза действительно реальна, Европа не хочет вводить новые санкции, но, если минские соглашения будут срываться, европейцам придется как-то реагировать.

А срываться они, возможно, будут, даже дело не в том тут, что они были всего заключены на несколько месяцев, а в том, что их усиленно пытается сорвать Петр Порошенко. Петр Порошенко — самый большой проигравший от всех подписанных минских соглашений. Не знаю, что они там обсуждали все это дело 16 часов, но то, что получилось на выходе, получилось в итоге, это полностью тот план, которого хотел добиться Кремль от Украины.

И понятно, что реализация этого плана для Порошенко равна политическому самоубийству, его радикалы в Верховной раде не поддержат за такого рода пункты, поэтому Порошенко пытается не то что даже их сорвать, а каким-то образом отменить, либо ограничить их действие. Возьмите в пример ситуацию с отводом войск или предложение Украины о вводе миротворцев, что полностью противоречит минским соглашениям. Поэтому то, что будет попытка срыва минских соглашений, и то, что будут идти разговоры о том, что необходимо вводить новые санкции, это однозначно. Насколько Европа согласится на ввод новых санкций, большой вопрос, потому что, как вы правильно сказали, России есть, чем ответить.

— А есть чем ответить на эти санкции?

— Владимир Путин в качестве последнего ответа на те санкции, которые были введены, показал себя мастером бросания "черных лебедей", мастером в придумывании ответных шагов, которые оказывали очень долгосрочное негативное влияние на всю европейскую безопасность, на всю европейскую экономику, возьмите пример с введением продовольственных санкций.

— Но так, чтобы это только не ударило по собственному населению, подотчетному президенту России?

— Это ударило по собственному населению, безусловно, но мы сейчас говорим с другой точки.

— А других нет методов потенциально?

— Есть другие методы. Если мы будем говорить не о влиянии на европейское сельскохозяйственное лобби, возьмем, например, ситуацию с "Южным потоком". Ведь поймите, что при условии, что Европа от российского газа не откажется, у нее других вариантов нет, мы пускаем теперь транзитный газ не через Украину, а через Турцию. Это мечта турецких правителей — получить под свой контроль над всеми или, по крайней мере, большинством "южных потоков", которые будут снабжать Европу газом. У Турции появится долгожданный инструмент серьезного влияния на Европу, как в плане будущего членства Турции, так и в любых других вопросах, например, касающихся Северного Кипра. И европейцы прекрасно понимают этот расклад, поэтому они очень серьезно зашевелились после того, как Путин реализовал эту угрозу.

— У нас остался один рычаг влияния — это газ?

— Нет, это то, что уже сейчас было предложено. Я не знаю, может быть, какие-нибудь другие "черные лебеди" будут придуманы. Здесь еще один есть важный момент — это вопрос об общем конфликтном потенциале. Европе конфликт с Россией не нужен, как и России с Европой, это наш взаимный интерес. По крайней мере, из моих встреч, как с американскими высокопоставленными, так и с европейскими представителями, у всех сложилось впечатление, что украинский конфликт просто перерос стадию управляемости, что он может вылиться уже в неуправляемый конфликт с очень высоким повышением градуса напряженности с соответствующими вытекающими последствиями, как для европейской безопасности, так и для российской.