Не совсем объективная реальность
Фестиваль «Мода и стиль в фотографии»
В Москве проходит фестиваль «Мода и стиль в фотографии» — три с лишним десятка выставок, совсем не обязательно имеющих отношения к модной индустрии. Классики фотографии, видеоарт-эксперименты, прочие пограничные жанры. Мы выбрали наиболее интересные события фестиваля.
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ
«Сюрреалистический иллюзионизм. Фотографические фантазии ХХ века»
Одна из самых любопытных выставок в этот раз, как ни странно, посвящена открыткам. Усатые кентавры, футуристические рыбопланы, капустные младенцы, кокетливые лилипутки, десятками рассевшиеся на мужских ладонях, румяные барышни, обитающие внутри монстров, и монстры, гнездящиеся внутри барышень. Первая мысль, которая приходит в голову, когда видишь всю эту дичь: это сюрреализм лет за двадцать до сюрреализма. 1900-е годы, вокруг расцвет утомительно изысканного модерна, а здесь — вот что творится. На самом деле тут есть прямая связь: сюрреализм вырос из более беззаботного дада, а дада возникло во многом благодаря вниманию ко всяким глупостям, несуразицам нехудожественного происхождения. То, что представлено на этой выставке,— те самые глупости времен детства будущих авангардистов. Именно анонимные изготовители открыток изобрели монтаж фотографического и рисованного изображения, который спустя десятилетие станет одним из любимых медиа дадаистов. Но сюжет о технических изобретениях и художественном новаторстве тут, конечно, второстепенен. Важнее то, что век спустя эти поделки стали выглядеть еще более странно. В них больше не тасуются абсурдным образом элементы знакомой зрителю визуальной реальности. Они стали неузнаваемыми — и оттого еще более чарующими.
«Феликс и Поль Надары. Традиция и каприз»
Взявший фотокамеру в середине 1850-х график Феликс Надар — один из главных мастеров ранней фотографии. Снимал портреты всех деятелей искусств французского XIX века (Бодлер, Сара Бернар, Доре, Гюго, Мане, Малларме, Жорж Санд и так далее), а также, например, Александра III и Петра Кропоткина, разнообразных циркачей и танцовщиков. Первый начал делать фотографии с воздушного шара. Его портрет матери был воплощением сути фотоискусства для Ролана Барта, Феликс Надар — один из главных героев его «Camera Lucida». Поль Надар — сын, унаследовавший профессию отца, автор более ремесленный и все равно любопытный.
«Джан Паоло Барбьери. Мода и вымысел»
Ретроспектива престарелого, но все еще работающего классика итальянской модной фотографии. Барбьери — выходец из феллиниевской римской богемы 60-х — стал профессиональным фэшн-фотографом ближе к концу десятилетия и внес в это искусство забавную эксцентрику, загромождал кадры тканями и не относящимися к делу предметами. Фотографировал Одри Хепбёрн и Верушку, Вивьен Вествуд и Монику Беллуччи. Снимал сюрреалистические ню, ремейки классических картин, заигрывал с гомосексуальной эстетикой. Всего, в общем, понемножку.
«Мэри Рейд Келли»
Живущая в Нью-Йорке Мэри Рейд Келли — одновременно что-то вроде группы Tiger Lillies от видеоарта и тонкий феминистский художник. Ее небольшие фильмы — черно-белый гиньоль, комические оперы с переодеваниями, мультипликационные проповеди, обличительные зонги с аллюзиями на греческие трагедии и названиями вроде «Сэди, самый печальный садист в мире», «Сифилис Сизифа», «Агонизирующий Приап». Самая эксцентричная выставка во всей программе фестиваля.
«Чэнь Цзяган — Калпа»
Проект 2008 года не раз выставлявшегося в Москве китайского фотографа посвящен так называемому «Третьему фронту», программе китайского правительства 60-х — 70-х по созданию новых индустриальных центров в центральных районах страны (подальше от опасных границ). Сейчас половина этих городов — заброшены или постепенно умирают, но Чэнь Цзяган снимает их в предельно идиллической манере, выставляя на фоне индустриальных руин красивых моделей в традиционных костюмах. Сначала кажется, что перед нами соцреалистические открытки, потом настоящая история дает о себе знать.
«Кристто и Эндрю. Текучие портреты»
Международный дуэт молодых фотографов (Кристто Санц — пуэрториканец, Эндрю Уир — из ЮАР) обитает в Катаре и снимает местное население. Кристто и Эндрю занимаются постановочной портретной фотографией, нарочито глянцевой, с перекрученными ярчайшими цветами, напоминающими дурновкусную рекламу. Но добиваются этими веселенькими средствами настоящей жути, впечатления фэшн-съемки в линческом черном вигваме. Точнее его ближневосточном филиале. При этом в их работах много социальной критики, что делает дуэт еще более любопытным.
Российские художники в ММСИ
Одновременно в ММСИ в Ермолаевском открываются небольшие выставки сразу нескольких российских художников. В фотосерии «Exodus» Ивана Лунгина печальные грязные городские ландшафты, вечерние окраины, места покидаемого города. В проекте «Гербарий» молодого фотографа Игоря Самолета — снимки людей, вступающих в странноватые отношения с растениями, на манер злодеев из мультфильма «Черный плащ». У Марии Ионовой-Грибиной — сразу два проекта. В Ермолаевском — «Отцы» (фотографии детей, воспроизводящих маскулинные паттерны своих родителей), на Гоголевском — «Почти как девочки» (серия автопортретов, сделанных на мобильный телефон, а потом распечатанных вручную, искусственно состаренных, иронически рефлексирующих фетишизм новейших и антикварных медиа). Проект «Жить с другим» Вика Лащенова — серия интимных, домашних автопортретов (художник спит, роется в холодильнике, сидит на унитазе), снятых в магазине IKEA, тревожная демонстрация невозможности личного пространства. Серия Ольги Изаксон «Louis Vuitton. Путешествие в Екатеринбург» показывает возможность использования социалистической конструктивистской эстетики в отчетливо капиталистическом жанре. Наконец, видеоинсталляция Альберта Солдатова «Бальтус», за которую молодой художник получил премию Кандинского: герои встают в позы, повторяющие картины Бальтуса, за кадром звучат случайные тексты из соцсетей. Отчуждение персонажей французского художника рифмуется с притворной социальностью современного интернет-человека. Здесь же в Ермолаевском первая российская выставка живущей в Берлине и там ставшей заметным фотографом Алисы Резник: серия «One Another» — клиенты забегаловок, обшарпанных отелей, полутьма, усталость, невысказанность, теплая кинематографическая тоска.