В Москве приступает к работе Институт развития интернета. Среди его учредителей — Российская ассоциация электронных коммуникаций, компания LiveInternet и Фонд развития интернет-инициатив. Возглавил новую организацию создатель LiveInternet Герман Клименко. О том, как теперь будет развиваться интернет в России, он рассказал ведущей "Коммерсантъ FM" Оксане Барыкиной.

Согласно замыслу учредителей Института развития интернета, в первую очередь он станет площадкой для обсуждения отраслевых и законодательных инициатив. При этом идея создания института была поддержана заместителем руководителя администрации президента Вячеславом Володиным. Как отмечают участники ИРИ, уже проделана значительная работа по определению формата, целей и задач организации и направлений работы.

— Вы назначены председателем совета Института развития интернета. Расскажите подробнее о функциях этого института, чем он будет заниматься, поскольку то, что мы прочитали, — это пока общие фразы. Какие именно отраслевые задачи будет решать эта организация?

— У меня маленькая поправка: не назначен, а избран, все-таки назначен — это кто-то сверху постучал и назначил. У нас пять учредителей…

— То есть вас не сверху, вас снизу делегировали?

— Избрали, если точнее. Сели, посидели, подумали, что отдуваться теперь придется мне. Теперь по Институту развития интернета. У него несколько целей, самая важная цель — это решить вопрос коммуникации отрасли с властью. У каждой из отраслей нашего народного хозяйства, будь то сельское хозяйство, молочное хозяйство, куриное хозяйство, металлургия, есть интерфейс с властью, есть опыт общения. А интернет таким образом развивался, что все 15-20 лет его существования взаимоотношений с властью у нас из-за отсутствия необходимости, или желания, или из-за неготовности, из-за того, что к интернету крайне слабо применима история, касающаяся обычного бизнеса типа санэпидемстанции, пожарных, налоговых и прочих, диалога с властью не было. И когда этот диалог понадобился, оказалось, что в интернете у нас нет опыта общения, и нужно некое среднее звено, которое бы смогло переводить с интернетовского языка на государственный, потому что отсутствие опыта порождает то, что в прошлые два года была активная законодательная деятельность со стороны государства, когда мы не понимали, что от нас хочет государство, государство не очень понимало, что хочет от интернета.

Поэтому одна из первых функций Института развития интернета — он должен выступить неким коммуникационным переводчиком между интересами государства и интересами бизнеса, что должно пойти больше на пользу, потому что разнообразные законы, которые сейчас принимает Государственная дума, ничего, кроме критики и нареканий, не вызывают, потому что они созданы в отрыве от связи с отраслью. И вторая полезная история — это то, что Институт развития интернета — в первую очередь интернет, в отличие от радио, от телефонов, он проникает в отрасли и их как бы поедает. Мы практически съели медийную составляющую СМИ, мы начали очень эффективно кушать банковскую среду — если вы приходите в современный банк, который работает только в интернете, то это чистая интернет-компания. Страховые, брокерские компании все больше и больше превращаются в интернет-компании, и у нас между отраслями возникают даже не конфликты, а взаимное непонимание, потому что наши интересы разные, даже появились профессиональные банковские интересы, профессиональные страховые. И в этом плане нужно какое-то звено, чтобы мы могли друг с другом как-то разговаривать. Банкиры, разговаривающие с программистами, — это еще то удовольствие.

— Вы в самом начале сказали о том, что главная задача — это попытаться установить контакты с властью. А не получится ли так, что власть начнет диктовать интернету свои условия и появится цензура в интернете?

— Любая власть — это не о том, что диктовать условия, это рамки. И не только в России, пока интернет лет 15 был игрушкой, власти не обращали на него никакого внимания. Сейчас интернет — это огромный бизнес с огромными доходами, с так называемой "новой экономикой". Если мы посмотрим на капитализацию "Яндекса", компаний, сравнимых с ним по капитализации, практически нет, за исключением "Газпрома". Это огромная социальная среда, которая должна каким-то образом сотрудничать с государством, хотим мы этого или не хотим. Более того, мы видим, что когда появляются большие деньги, как бы индустрия ни хотела с государством не работать, тем не менее, допустим, тот же "Яндекс" обращается в ФАС за помощью в конфликте с Google. И здесь нельзя обращаться за помощью, не установив каких-то отношений.

Насчет цензуры ничего не могу сказать в силу того, что пока все очень похоже идет на то, как в том рекламном ролике, где разбивается аквариум, рыбки там трепещутся, а внизу написано: "При съемках данного рекламного ролика ни одна рыбка не пострадала". То есть пока идут конфликты, какие-то требования от Роскомнадзора, они иногда вызывают шум, но в целом всегда приводят к какому-то решению. Так что надо признать, что интернет — это мы, у нас сейчас идет становление правил, как появились первые правила дорожного движения — сперва их не было вообще, потом они появились: ездим по правой стороне, светофоры, мигалки, но это не приводит к зарегулированности, это приводит к повышению пропускной способности. Эти правила игры в любой индустрии нужны.

— То есть вы будете заниматься формированием этих правил игры, учитывая интересы и власти в том числе?

— Нельзя просто бегать и кричать с точки зрения бизнеса: "Мы хотим нулевые налоги!". Вы спросите у любого бизнеса, что он хочет — он хочет, чтобы к нему не приставали, и чтобы налогов он не платил, это логично. Но мы понимаем, что в реальной жизни это невозможно, потому что государство все-таки должно получить свою долю доходов. Мы всегда находимся в режиме компромиссов. Мы никогда за все это время не пытались искать компромиссов, я надеюсь, что Институт развития интернета выступит в роли демпфера между индустрией и государством.