Аграриев, кажется, так и не приняли в состав России, считает Игорь Абакумов

Восемь месяцев назад, когда Россия вводила ответные санкции в отношении западной сельхозпродукции, эксперты высказывали опасение, что разговоры о светлых перспективах импортозамещения, которыми сопровождались запретительные мероприятия, могут так и остаться разговорами. А интересами отечественного агропрома по конъюнктурным соображениям могут в очередной раз пожертвовать при необходимости. Похоже, опасения сбываются: импортозамещение обернулось заменой импортеров, об отмене продовольственного эмбарго сегодня говорят все активнее. Даже названы страны, которые вновь могут претендовать на российский рынок: Греция, Венгрия, Италия, Кипр, Словакия, Австрия, Испания. Перспективы российских фермеров пытался оценить "Огонек"

Игорь Абакумов, доцент МСХА им. К.А. Тимирязева

Аграриев, кажется, так и не приняли в состав России. Идея импортозамещения, как и прогнозировалось восемь месяцев назад, оказалась двуликим Янусом — образом необязательности и обмана (см. "Огонек" N 32 за 2014 год). Все прогнозы сбылись: страны ЕС ведут подготовку к отмене продовольственного эмбарго, которое Россия объявила в августе прошлого года.

Желание обоюдное: странам ЕС интересно не потерять рынок и обеспечить сбыт сельхозпродукции, России — поддержать разногласия внутри ЕС и пополнить прилавки продуктами. Речь не только о пресловутых хамоне и устрицах, но и о вполне повседневных — твердых сырах, паштетах, ветчине, твороге, говядине. Общее снижение качества продуктов при росте цен уже начало напрягать.

Ни кнута, ни пряника

У потребителя и производителя разные интересы. Один хочет купить дешевле, другой продать дороже. На базаре это решается просто, на рынке — нет. Примирить их должно государство. Название этому примирению — аграрная политика.

Что было сказано нашим аграрникам после того, как ввели эмбарго на закупки продовольствия в Европе? Производите, у вас наступил "золотой век". Что должно было последовать, если бы аграрников спросили: что нужно вам?

Минимальный набор ответов был бы следующим:

Снизить цены на топливо и электроэнергию для села.

Отменить дорожный налог с комбайнов и тракторов (они по шоссе не ездят).

Компенсировать до 50 процентов затрат на капитальное строительство и обновление машинно-тракторного парка российского производства.

Снизить кредитную ставку для агробизнеса до 4-5 процентов годовых.

Объявить о минимально гарантированных ценах закупок в государственные продовольственные фонды.

Государству выкупить долю акций производителей минеральных удобрений.

Обязать государственные банки войти в учредители кредитных кооперативов.

Давать субсидии только тем фермерам, которые объединены в производственные кооперативы и союзы.

Разрешить фермерам строить дома на своей земле для своей семьи.

Полностью инвестировать из бюджета селекционно-генетические центры в растениеводстве и животноводстве с последующей приватизацией.

Увеличить инвестиции из бюджета в материальную базу аграрной науки и образования.

Создать госслужбу сельскохозяйственной статистики.

Теперь по некоторым пунктам. В Германии я попал в гигантскую пробку, которую организовала... полиция. Люди в форме проверяли цвет горючего в баках машин. И те, у кого солярка была окрашена, отправлялись на штрафную стоянку. Такой цвет может быть только у топлива, который фермеры получают дешевле, чем все остальные. Это обычная практика в Европе. Да, и в Германии некоторые фермеры приворовывают, но если барахлит свеча в моторе, это не значит, что надо отменять принцип внутреннего сгорания. В России (нефтедобывающей стране) этот вопрос относится к категории неразрешимых, как и цена на электричество, которая почти вдвое выше для фермера, в отличие от промышленного предприятия. Про цену подключения проводов, а особенно газа, лучше помолчать.

Кредит в 25-30 процентов годовых — это как штык в мозг. Нам говорят о десятках миллиардов, выделенных из бюджета на компенсацию процентной ставки для аграрников. Но всем понятно, что минимум половина денег остается в государственных же банках, честнее назвать это поддержкой банков. Чтобы оформить компенсацию, фермер должен содержать бухгалтерию и мотаться с бумагами в областной центр, потому что государственный Россельхозбанк сокращает число дополнительных офисов в райцентрах. Почему фермеру сразу не дать кредит по сниженной ставке, не обрекая его на муки адовы, никто не ответит. При этом банк имеет богатейший офис на Арбате в Москве и кредитует "Газпром нефть" на 30 млрд рублей без обеспечения на пять лет, это стало известно через месяц после начала кампании импортозамещения. Государственный, напомню, банк для развития сельского хозяйства убыточен.

Я стажировался у голландского фермера, мы вместе получали кредит в банке под смешной процент. Мы просто зашли, и фермер подписал договор. Через 40 минут деньги были на счете. Банк находится в деревне, все данные о ферме и ее финансах есть в базе и обновляются online, потому что директор офиса живет здесь же. Этот банк тоже кредитует аэрокосмическую отрасль и судостроение, но при этом продолжает обслуживать село, поскольку корнями растет из крестьянской кооперативной кассы, в которой фермеры — акционеры. Какова аграрная политика, таков банк.

В Европе НДС для фермеров снижен вполовину и нет нужды объяснять, почему. В России нет экономического смысла кооперироваться юридическим и физическим лицам, поскольку двойное налогообложение включается автоматически. На фоне заклинаний о "социальной ответственности" агробизнеса и поисках прокуратурой виновных в росте цен это выглядит издевательством. Если вы хотите сдержать цены — сдержите аппетиты фискальных органов на селе.

Кооперирование затруднено еще и потому, что фермеры считаются консерваторами и индивидуалистами. Да ведь так во всем мире. Но, как говорили американские миссионеры, "много можно добиться добрым словом, но еще больше — добрым словом и кольтом". Взаимодействие кнута и пряника — незаменимый экономический инструмент, когда требуется что-то решить радикально.

Когда продовольственные корпорации в США пытались ставить условия властям, Минсельхоз сделал колоссальные вливания в создание кооперативных предприятий фермеров и практически "сверху" создал коллективного конкурента корпорациям. И никто никого не призывал к "социальной ответственности". Просто были созданы условия, когда кооперироваться выгодно.

Кабинетная посевная

Только сейчас выясняется, что с товаропроводящими цепочками в России швах. Все клянут торговые сети за то, что они не хотят брать отечественные продукты. Но это половина правды. Большинство хозяйств не в состоянии ритмично поставлять крупные партии товара одного качества и не раскручивают собственные бренды. Генерировать крупные партии продуктов смогут лишь сбытовые и перерабатывающие кооперативы мелких и средних хозяйств.

Можно, например, поставить выдачу субсидий в зависимость от членства в кооперативе. Но когда задаешь такой вопрос, все делают "круглые глаза" и говорят о конфликте с антимонопольным законодательством в свете прав "на равный доступ...". Так нам нужны дешевые продукты или будем сохранять устаревшие нормы законодательства? Тем более что здесь никакого насилия: хочешь субсидий — кооперируйся, хочешь работать бирюком — не жди льгот. Государству это выгодно, поскольку члены кооператива знают друг друга и не дадут никому потратить субсидии на пресловутую яхту. Но явно не это имел в виду премьер-министр, когда призвал губернаторов заниматься вопросами торговых сетей, которые не пускают на прилавки российских аграриев, заявив, что из Москвы ими "не накомандуешься". Можно представить себе, как "товарищи на местах" истолкуют это указание.

Теперь о выкупе государством акций ключевых компаний в период кризиса. Самый яркий пример — французский банк Credit Agricole. За свою историю он несколько раз переходил в руки государства от акционеров-аграрников и обратно. Примерам такого государственного регулирования системообразующих институтов агропродовольственной индустрии в мире нет числа. Государственное участие в пакетах акций производителей минеральных удобрений может вполне легитимно регулировать их стоимость на внутреннем рынке. Сейчас это происходит "в ручном режиме". "Социальной ответственности" производителей хватило для снижения цен только для весенних полевых работ на 20-30 процентов в сравнении с ценами экспорта. Об этом на прошлой неделе доложил министр сельского хозяйства Николай Федоров. Заметим: речь о скидке с цен января — февраля, когда курсы доллара и евро были на пике.

Если экономика развитая, механизмы регулирования включаются автоматически, согласно законодательству. В этом и есть смысл ответственной аграрной политики.

Нужно признать, что в правительстве ничтожно мало число профессиональных экономистов, которые способны прогнозировать тренды развития аграрной отрасли на основе реалий и мирового опыта. И роль многих чиновников, при всем уважении, сводится к простой трансляции политических "хотелок". 30 сентября прошлого года вышло постановление N 999, которое, если вкратце, обязывает региональные власти вернуть с процентами субсидии, если не достигнуты установленные показатели. В частности, по размеру посевных площадей. При том что каждое хозяйство само оценивает свои риски и отвечает за них головой руководителя.

Тут сразу два вопроса. Первый: к чему толкает документ? К  припискам. Региональные власти, чтобы не возвращать деньги в случае "засухи-дождя", начнут давить на хозяйства и требовать хорошей отчетности. Второй вопрос: для чего субсидии перечислять сначала в регионы, а не прямо реестровым производителям через Россельхозбанк или Федеральное казначейство, не говоря уже про союзы производителей, которые доказали свою профпригодность? Замечено: региональные власти, как правило, задерживают перечисление денег в хозяйства. А вот что они с ними делают в момент паузы, молчок. И почему размер субсидий в ряде регионов становится меньше прошлогоднего, несмотря на рост цен на семена, запчасти, "химию" и солярку,— вообще тишина.

На прошлой неделе по этому поводу высказался премьер-министр Дмитрий Медведев на селекторном совещании с регионами: "Деньги нужно доводить до сельхозтоваропроизоводителей быстро. Вот что я сейчас услышал: в одних регионах почему-то это происходит, в других — нет. Коллеги, у которых нулевые показатели и околонулевые, давайте, действуйте, иначе потом мы просто вынуждены будем сказать, что в провале сельхозработ, весенних полевых работ виноваты те, кто не распределил деньги".

Так что летом, когда надо будет отчитаться о засеянном, нас ожидают великие открытия. Минсельхоз, напомню, объявил, что ждет урожай в 100 млн тонн зерна.

А сейчас по цифрам все в порядке. Аграрная отрасль показала рост производства в сравнении с предыдущим годом. Перерабатывающая промышленность — еще больше. Как никогда бодры репортажи "про село" на федеральных каналах. И такая "неувязочка", что аграрники устали считать убытки, что остановлены инвестпроекты развития, на этом замечательном фоне уже выглядит наветом злых языков.

Аграрники так ждали, что государство повернется к ним лицом. Получается, напрасно ждали...