Что и кому дают фермерские курсы. Разбирался Никита Аронов

Курсы для начинающих фермеров, претендующих на государственный грант, собирают и тех, кто привычен к крестьянскому труду, и горожан, ощутивших новое призвание. "Огонек" попытался понять: что же манит к земле сегодня в России?

Никита Аронов

— Честно говоря, на грант я особо не рассчитываю, скорее на свои деньги. А сюда пришел осмотреться. Просто землю жалко, у меня участок в Ярославской области зарастает,— признается Виктор, седой мужчина, в джинсах и элегантном синем пиджаке.

Землю он купил семь лет назад по случаю, в районе Переславля-Залесского. Видимо, крестьянские корни сработали, отец Виктора был председателем колхоза. Сам-то он сначала работал в авиации, а с 1992 года ведет свой бизнес. Но на склоне лет потянуло к земле.

--Надоело уже в Москве,— объясняет Виктор.— А в Переславле много церквей, места намоленные. Будет там родовое гнездо. Может, буду гусями заниматься. У меня озеро рядом, раньше местные много гусей держали.

С Виктором мы встретились в подмосковном поселке Челюскинском, в здании Российской инженерной академии менеджмента и агробизнеса (РИАМА), где собрались на пятидневную учебу 60 будущих фермеров. В России уже четвертый год действует программа поддержки для делающих первые шаги в сельском хозяйстве. Гранты "Начинающий фермер" на создание и развитие хозяйства доходят до 1,5 млн рублей. Но получить их может только человек, имеющий трехлетний сельскохозяйственный опыт либо профильное образование.

А поскольку далеко не все потенциальные фермеры когда-нибудь учились на животноводов и агрономов, то существуют курсы дополнительного образования — 22 бесплатные образовательные площадки в 20 субъектах Федерации. Поэтому в РИАМА можно встретить слушателей из Орловской, Кировской, Тульской областей...

Хозяин

— Взять йога. Он может выпить стакан серной кислоты и ничего ему не будет,— вещает перед аудиторией одухотворенного вида мужчина в светло-сером костюме.

Мужчину зовут Александр Дорошкевич, он генеральный директор методического центра "Древо Рода" и рассказывает будущим фермерам о памяти воды и влиянии колоколов на рост растений. Потом переключается на канцерогенные свойства мобильных телефонов и язычество. Лекция почему-то называется "Повышение продуктивности растениеводства и животноводства на основе новейших достижений науки". Это едва ли не единственное занятие в пятидневной программе, обещавшее практические знания. Остальные курсы посвящены подготовке бизнес-планов и правильному составлению заявок на грант.

— Я-то думал, нам о гербицидах расскажут,— Сергей с Орловщины, мужчина с грубыми руками и простым лицом, соглашается выйти из аудитории и поговорить.

Сергей приехал не за грантом, а за советами. Грант-то он получил еще в прошлом году, трактор купил. Зерновые и сахарную свеклу он выращивает много лет. Ради гранта он легализовался, стал официальным фермером и теперь вот ближайшие пять лет не имеет права свернуть хозяйство. А тут как назло дела пошли плохо.

— Сейчас всех обязали ставить на грузовики тахографы. У меня есть четыре "газончика", которые только по полям и ездят. Тахографы с установкой больше них самих стоят. Так что теперь стоит вопрос: сажать ли вообще свеклу,— объясняет Сергей.

Неприятности навалились на Сергея со всех сторон. В область пришел московский агрохолдинг, под который у местных хозяев теперь отбирают арендованную у государства землю.

— Думал, мне тут подскажут, как участок оформить. Но тоже не подсказали,— вздыхает фермер.

Наконец, из-за падения рубля подорожали семена, гербициды и удобрения. Сергей пока спасается только благодаря тому, что предугадал подорожание гречки:

— Она долго по 6,5 рубля за килограмм была. И тут приехали в конце лета, предлагают взять по 8. Ну, многие продали. А я прикинул, что в мае дожди были, что на Алтае наводнение, и придержал. В итоге продал по 22 и мне на удобрения хватило, но как дальше быть, не знаю.

Нас прерывают громкие крики из аудитории. Оказывается, богомольный бизнесмен Виктор все-таки не выдержал и вступил с лектором из общины "Древо Рода" в перепалку религиозного характера.

— Фермерство — это всегда риск и получается у единиц,— возвращается к невеселому разговору Сергей.— А они тут на курсах думают, что сейчас получат миллион и сразу поднимут сельское хозяйство...

Ищущий

Учиться приехали три типа людей. У первых, как у Сергея, свое хозяйство уже есть. Вторые — сельскохозяйственные чиновники местных администраций, пытающиеся разобраться, как работают гранты Минсельхоза. Наконец, самая многочисленная группа — люди, подумывающие заняться фермерством и в разной степени к этому готовые.

Вот, например, еще один Сергей — конструктор вычислительных машин из Подмосковья с планшетом и седеющим хвостиком. Он убежденный вегетарианец и мечтает о собственной экологической ферме. Вот перестроечная предпринимательница Наталья. У нее небольшая торговля и земля в Тульской области. Она подумывает разводить овец и сразу же на месте наладить переработку и продажу мяса, но пока не разобралась во всех тонкостях.

— А я ищущий,— характеризует себя петербуржец Вадим Сурбеев.— Ведь любой кризис для людей активного возраста является полем новых возможностей.

У Вадима к 38 годам уже лет 10 свой бизнес — производство и продажа спасательного оборудования для эвакуации с высоты. Но с полгода назад предприниматель начал приглядываться к сельскому хозяйству. В РИАМА Вадим приехал за новыми идеями и кое-что уже присмотрел.

Вот, например, на утренней лекции преподавательница упомянула проблему: в России, оказывается, практически нет производства субстрата для выращивания шампиньонов. Грибы вроде как свои, а материал зарубежный. Что стало особенно заметно, когда упал рубль и осложнились отношения с заграницей. Вадим быстро продемонстрировал деловую хватку. Едва дождавшись перерыва, вышел с телефона в интернет и уже прикидывает, как бы построить бизнес с субстратами.

— А еще нас повезут в фермерское хозяйство, где занимаются помощью детям-инвалидам,— говорит Вадим.— Тоже интересный бизнес: можно организовать канистерапию для детей, собак завести: лаек, маламутов, лабрадоров...

Инноватор

Зато Михаил Тюков из Шатуры уже определился и все посчитал. В папке у него готовый буклет: рисунки здания, финансовый расчет и целый набор патентов: на многоярусный брудер для птенцов, на машину по ощипыванию тушек, на систему отопления фермы за счет отходов производства. Последние полгода Михаил Петрович времени зря не терял, ездил по разным выставкам, общался с изобретателями. Со строительной фирмой он уже договорился о поставке клеток. А стены, решил, будут быстровозводимые по новой технологии — из камышовых плит. Все продумано и рационально:

— У многих фермеров старые колхозные здания с шестиметровыми потолками — это ж сколько тепла надо?! А у меня первый этаж будет углублен в землю на 1,2 метра.

Тут не просто ферма, а целый комплекс. В полуподвальном этаже разместятся куры и перепелки, ведь перепелки "они к холоду устойчивы, а из их помета хорошее удобрение получается". Наверху — теплица для зеленого лука и вешенок. Лук — просто хорошо сейчас продается, а грибам отведена в производственном цикле собственная роль. Четыре урожая предназначены на продажу, а каждый пятый — на протеиновую добавку для птиц.

— Для грибов будем своими силами делать субстрат из торфа. Грибов планирую 9,18 тонны в год. А лука — 8 тонн,— у Михаила Петровича все цифры под рукой.— Окупаемость у меня 24 месяца. На самом деле даже полтора года, но я уж накинул на всякий случай

По образованию будущий фермер — электрик-механик. До прошлого кризиса был хозяином строительной фирмы: изоляция для трубопроводов, электромонтаж, пластиковые окна, 200 человек в подчинении. Но бюджетные заказы кончились, кончился и бизнес. После ликвидации фирмы Михаил Петрович все больше занимался домашним подсобным хозяйством. Там у него 30 соток огорода и аж сотня свиней. А в июле 2014 года мысль выкристаллизовалась окончательно: надо завести семейную ферму.

— Последнее время с народом тяжело стало,— объясняет предприниматель.— Русские пьют или еще чего похуже. Приходится среднеазиатов вместо них нанимать. С ними тоже морока. Вот я и решил: лучше семьей.

Помощников много: жена, сестра с мужем, родной брат и двоюродный. Родные сказали: флаг в руки, а мы поддержим. Есть и земля --5 га сельскохозяйственного назначения возле села Пышлицы, ради которых пришлось продать две остававшиеся от фирмы "газели"

— Как разделить обязанности, я уже придумал. У меня хорошие организаторские способности. Жена будет яйца считать и возить. Муж сестры — рубить птице головы,— рассказывает Михаил Тюков.— А вообще, хорошо бы этот мой проект максимально по стране распространить. Многие семьи могли бы заниматься. Только нужно, чтобы указание сверху дали. А то инициатива может быть наказуемой.

Обманщик

Понять, каково именно "указание сверху" в фермерском вопросе, нелегко.

— Производство сельхозпродукции — это все-таки в большей степени агрохолдинги, а фермер — скорее стиль жизни,— рассуждает Артем Солопов, директор по развитию центра повышения квалификации РИАМА, где, собственно, и проходят фермерские курсы

Чего хотят в самом Минсельхозе, тоже не понять. Та же фермерская учеба вроде бы задумана, чтобы люди получили какие-то представления о сельском хозяйстве. Но причем тут канцерогенные мобильники и память воды? От претендентов на грант требуют нормальный бизнес-план с расчетом окупаемости, но принципиально не выдают деньги людям, у которых за последние три года был какой-нибудь другой бизнес. В министерстве это объясняют опасениями, что сельские предприниматели, у которых уже есть, например, магазин, просто перерегистрируются ради получения дополнительных средств.

В итоге Михаил Тюков, чей бизнес закрылся в прошлый кризис, претендовать на грант еще может, дауншифтер-вегетарианец Сергей тоже. А вот Вадим Сурбеев, богомольный бизнесмен Виктор и торговка Наталья — уже нет. Но обхитрить систему, конечно, всегда можно.

— Какая у меня мотивация? На халяву денег получить. Лишних ведь не бывает, а техники в деревне не хватает. Вот думаю жену сделать "начинающим фермером",— улыбается Павел из Кировской области.

Он растит траву на сено, а раньше, пока жив был старый комбайн, собирал еще семена трав. За них давали неплохие деньги. Но сейчас машина сломалась и надежда только на фермерский грант.

Вообще, деньги на жизнь Павлу приносит в основном небольшая пилорама. Но забросить хозяйство совесть не позволяет. Отец все-таки был в колхозе председателем, у тестя хозяйство. Да и сам он по специальности ученый-агроном.

— Я бы иначе не стал этим заниматься. На Север бы поехал, на вахту. Многие на Север едут,— рассказывает Павел.— Из Москвы этого не видно, а у нас скоро никого не останется. В деревне вот шесть домов жилых, и живут там родственники. Наша вятская земля никому не нужна. Бери, сколько хочешь. Только скоро некому брать будет.

Сын Павла уже свой выбор сделал — учится в городе на инженера-строителя. Дочь-восьмиклассница тоже крестьянствовать не собирается. А вот сам Павел, если сумеет обхитрить государство, еще поработает на земле. Он, конечно, никакой не начинающий фермер, но без таких, как он, фермеры скоро просто закончатся.