"Детский мир" снял рекламу о допросах и пытках родителей. Центральный магазин на Лубянке снял серию роликов, в которых показано, как дети устраивают допросы своих родителей. Ведущий "Коммерсантъ FM" Максим Митченков обсудил тему с Андреем Бильжо — известным художником, писателем и ресторатором, а по образованию психиатром.

В одном из роликов демонстрируется, как дети переходят от допроса к пыткам в виде плача, это называется "применить давление". После того, как взрослые начинают молить о пощаде, им сообщают, что семья едет на Лубянку. В заставке в конце видео звучит слоган "Любишь ребенка? Отведи на Лубянку!"

— Андрей Георгиевич, вы видели эту рекламу?

— Я посмотрел эти ролики, которые тут же были убраны авторами, магазином "Детский мир".

— По-моему, три ролика было, два потом вернули, но сначала убрали.

— Их сохранили все равно на память. Сначала могло сложиться такое впечатление, что этот слоган: "Любишь ребенка — отведи на Лубянку", Лубянка — это географическое место в Москве, такое название, и уже какое-то поколение родилось, которое не знает, что такое Лубянка, что значит "отвести на Лубянку", тысячи замученных и расстрелянных в лубянских подвалах людей — я к этому еще вернусь. Но ролики абсолютно четко показывают, что их авторы знают, о чем речь, и они играют с этим словом "Лубянка", они прекрасно понимают, что речь идет о большом доме на Лубянке, о большом терроре и так далее. Они играют в эту игру, внедряют в ваше сознание и превращают это в некую шутку.

На самом деле, это очень сложная тема. Существует черный юмор, существует очень много стихов, которые мы воспринимаем именно как стихи. Примеры: "Маленький мальчик нашел пулемет — больше в деревне никто не живет", "Маленький мальчик нашел автомат, в братской могиле лежит детский сад", "Девочка в поле гранату нашла. "Что это, дядя?" — спросила она. "Дерни колечко," — ей дядя сказал. Долго над полем бантик летал", и так далее. Все мы знаем эти стихи и понимаем, что речь идет о какой-то абстрактной истории. Это не конкретная девочка, это называется "черный юмор", конечно же, это может быть в анекдоте, это может быть в четверостишии, это может быть даже в карикатуре, но это для какого-то внутреннего пользования. Когда же это превращается в рекламу, когда это внедряется в сознание и в подсознание, это уже совсем другая история.

Передо мной лежит книга "Расстрельные списки. Москва 1935-1953. Донское кладбище". Это только Донское кладбище, это люди, расстрелянные в лубянских подвалах. На каждой странице, а их здесь 546, десять человек, с фотографиями или без, с короткой биографией: когда родился, когда был расстрелян и за что. Представьте себе, только в этой книге, которая лежит передо мной 5,5 тыс. человек, которые захоронены на Донском кладбище в братских могилах — там сейчас сделали братские могилы. А еще на Бутовском полигоне, на Ваганьковском кладбище, в Яузской больнице, а сейчас, читая эту книгу, послесловие, узнал, что и на бывшей даче Ягоды. Представьте себе дачу, куда свозили трупы людей и совали их в ямы. И все это везлось из лубянских подвалов. Какие здесь могут быть шутки, и какие могут быть рекламы, как можно с этим играть? Я не понимаю, как в одной голове может ужиться "Спасибо деду за победу", о чем мы говорили вчера, и "расстрельные списки". Я почитал несколько биографий, эта книга у меня, потому что там мой дед, моему деду был 41 год, и мама рассказывала мне, как его арестовали: просто пришли домой ночью, открыли дверь ногой, не дали никому одеться, сделали обыск, все перевернули вверх дном и увели папу из дома — все, папу больше не видели никогда. Девочка, моя мама, училась тогда в шестом классе.

Представьте себе, как сегодня к вам придут и так тысячами будут увозить в черном воронке, и больше никогда вы не увидите своего папу, никогда вы не увидите свою маму. За что? За то, что она рыла тоннель в Америку под землей, за террористические акты, которых не было, за то, чтобы занять эту квартиру — все это творилось в лубянских подвалах. Вот с чем ассоциируется Лубянка. Напротив одного большого дома, где играли в этот взрослый конструктор и во взрослые игры, которые хотели превратить в рекламный ролик, напротив построили "Детский мир". Хорошо, пускай эти два дома смотрят друг на друга, пускай из большого дома через прослушку слушают, смотрят, как ведут себя дети, какие игрушки они покупают, пускай эти взрослые играют в эти игры. Но нельзя превращать это в рекламный ролик, нельзя стирать из памяти, из исторической памяти такие большие страницы, нельзя это обойти, ну никак нельзя, понимаете? Это невозможно.

Можно назвать Сталина крупным и успешным менеджером за то, что он строил города, бесплатно применял рабочую силу, ссылая людей и свозя их в трюмах. Вы знаете, в Норильске приходил пароход, открывался трюм, и на головы людей выливали чан с супом, с этой бурдой, и они подставляли ладони, а из рупоров лилась музыка "Широка страна моя родная, много в ней лесов, полей и рек". Это история, это документировано, это в краеведческом музее города Норильска. Как можно про это забыть? Как можно про это забыть и превратить в шутку "отведи ребенка на Лубянку"?

Сыграли. Это такой маленький легкий каламбур, давайте шутить на эту тему. А нельзя задать вопрос, например, про блокаду в Ленинграде. Сразу все встают и закрывают телекомпанию, закрывают газету, закрывают журнал. Нельзя, это кощунственно — задавать такой вопрос. А про это можно шутить. Будьте здоровы, держите себя в руках, дорогие мои. Я буду повторять это каждую программу, каждый будний день.