Председатель совета директоров ООО «Группа Агроком» Иван Саввиди о перспективах сотрудничества России и Греции

Предстоящий визит премьер-министра Греции Алексиса Ципраса в Москву многие эксперты расценивают как шаг в сторону сближения двух стран. По мнению известного предпринимателя, члена Совета по межнациональным отношениям при Президенте РФ, президента Федеральной национально-культурной автономии греков России, председателя совета директоров ООО «Группа Агроком» Ивана Саввиди, это событие может стать отправной точкой для расширения сотрудничества России и Греции по целому ряду направлений. В интервью „Ъ“ Иван Саввиди рассказал о том, насколько важна «народная дипломатия» во внешней политике нашей страны, почему стоит отменить эмбарго на ввоз сельхозпродукции для некоторых стран Евросоюза и о том, какой эффект санкции оказали на российскую экономику.

«Путин нужен грекам больше, чем русским»

— Иван Игнатьевич, вы на протяжении многих лет занимаетесь вопросами российско-греческих отношений. Чем, на ваш взгляд, продиктована необходимость встречи премьер-министра Греции Алексиса Ципраса и президента России Владимира Путина?

— Я не устаю повторять, что Россия не может без Греции, а Греция не может без России. Так сложилось исторически: у наших стран слишком много единых культурных и духовных традиций, для того чтобы они могли существовать отдельно друг от друга. Были периоды, когда руководители обеих стран встречались как минимум несколько раз в год, обсуждая самый широкий круг вопросов, и именно такой подход, с моей точки зрения, в наибольшей степени отвечает стратегическим интересам как России, так и Греции.

К сожалению, с момента вхождения Греции в состав Евросоюза отношения между Афинами и Москвой с каждым годом становились все более прохладными: Брюссель просто не мог допустить слишком тесного сближения одного из своих членов с Россией. Справедливости ради замечу, что и Россия в какой-то момент также перестала рассматривать Грецию как перспективного партнера, сосредоточившись на решении других задач.

Интересно то, что даже в этот период подавляющее большинство греков все равно оставались ориентированными на сотрудничество с Россией. Любой политик в Греции, участвующий в выборах, даже если он придерживался прозападного курса, в рамках предвыборной кампании должен был обязательно встретиться с российским патриархом и представителями российских политических и общественных кругов, иначе он просто бы потерял поддержку своих избирателей. Я как-то шел по улице в Греции, ко мне подошел один из прохожих и сказал: «Вы Саввиди? Передайте, пожалуйста, Путину, что он нужен грекам больше, чем русским!»

Сейчас, когда в Греции поменялся политический курс, у наших стран появился новый шанс на сближение. Представители правящих кругов Греции уже озвучили свое желание восстановить плотные контакты с Россией. Не скрою, я по-настоящему счастлив — потому что за этим стоит множество усилий, в том числе и моих собственных. Конечно, результат встречи может быть разным, но то, что она, наконец, состоится после нескольких лет достаточно прохладных отношений,— с моей точки зрения, большой шаг вперед.

— Какие вопросы, касающиеся сотрудничества двух стран, на ваш взгляд, необходимо сегодня решать на самом высоком уровне?

— Круг этих вопросов может быть очень большим. Туризм и энергетика — это просто легкие штрихи, то, что лежит на поверхности. Также, учитывая нагнетание военных настроений в мире и в Европе, думаю, неизбежно будут затронуты вопросы военно-технического сотрудничества. Подчеркну, греки готовы к самому глубокому интеграционному процессу.

— Насколько санкции и меры со стороны России по запрету ввоза сельхозпродукции осложнили отношения России и Греции?

— Введение эмбарго на поставки сельхозпродукции во многом было вынужденной мерой для России. Однако если бы наша страна подо­шла немного иначе к этому вопросу, мы могли бы получить гораздо более ощутимый эффект от этого шага. Как известно, если в большом камне есть мелкие трещинки, то со временем под влиянием естественных природных факторов он может разрушиться. Так и нам надо было оставить небольшие трещинки внутри ЕС и не вводить санкции против тех стран, которые заинтересованы в сотрудничестве с Россией,— той же Венгрии, Сербии, Греции и т. д.

А сейчас получается, что в равной степени наказаны и те государства, которые хотят ослабить нашу страну, и те, кто в целом положительно относится к России. Тем более, что экономический смысл в этих санкциях весьма небольшой: внешнеторговый оборот Греции и России в сфере поставок сельхозпродукции — €400–500 млн, при том, что внешний долг Греции превышает €320 млрд. По­этому для греков наше эмбарго — это капля в море. Кроме того, надо понимать, что греческая сельхозпродукция все равно поступает к нам на прилавки — через страны, которые не входят в санкционный список, например, Турцию, где просто переклеиваются этикетки с наименованием страны-производителя. Эмбарго — это, скорее всего, беда отдельного фермера. И этот вопрос очень важен с точки зрения политики. Грекам очень тяжело и болезненно осознавать, что Россия, их «большая сестра», ввела против них какие-то ограничения. Именно поэтому еще в августе прошлого года мы подготовили и направили письмо президенту Владимиру Путину с прось­бой отменить санкции для Греции. Надеюсь, этот вопрос также будет поднят во время встречи с премь­ер-министром Алексисом Ципрасом.

Добавлю, что если результаты этой встречи окажутся положительными, то России, с моей точки зрения, стоит активнее применять принцип «народной дипломатии» во внешней политике. Потому что в том, что сейчас Греция и Россия вновь готовы к диалогу, есть заслуга не только официальных лиц, но и общественных деятелей, бизнесменов, которые активно содействуют этим процессам. Ресурс «народной дипломатии» в России, к сожалению, недооценен. Например, когда в афинском университете имени Каподистрия из-за финансового кризиса оказалась под угрозой закрытия кафедра славянских языков, я взял на себя обязательства по ее финансированию. Это была полностью моя инициатива, и я горжусь тем, что благодаря моей поддержке греческая молодежь продолжает изучать русский язык. Однако я был бы еще более счастлив, если бы мне поручили это сделать руководители России, если бы это было частью государственной политики. Поэтому хотелось бы, чтобы неофициальные лица как можно больше вовлекались в процесс сближения России с теми странами, которые входят в круг ее геополитических интересов.

«Бизнесу сейчас нужны инвестиционные кредиты по ставке не более 3–5%»

— Вы возглавляете один из крупнейших многоотраслевых холдингов в России. Как, на ваш взгляд, отразилась на условиях ведения бизнеса в России напряженность в отношениях с западными странами?

— Ситуация непростая, особенно в реальном секторе экономики. Мы недавно подвели окончательные итоги работы наших предприятий за 2014 год. И хотя совокупный валовой объем продаж по нашей группе компаний в 2014 году вырос на 24% и составил 65,7 млрд руб., я не слишком доволен результатами. Потому что я прекрасно понимаю, что, если бы не вся эта ненормальная ситуация с санкциями, спекулятивными скачками курсов валют, наши результаты были бы в разы выше.

Например, для табачной отрасли курс валют имеет огромное значение. Потому что практически все, что необходимо для производства табачных изделий, приходится закупать за рубежом: сырье, оборудование. И когда за короткое время курс доллара вырастает практически вдвое, было бы глупо говорить, что ничего страшного не произошло.

В еще более тяжелой ситуации оказалась мясопереработка. Эта отрасль сама по себе очень уязвима, так как предприятиям приходится работать на больших объемах и с минимальной рентабельностью. Сегодня на отрасль влияет целый ряд негативных факторов. Прежде всего, повышение курсов валют, так как в России не производится достаточного количества сырья. Прибавьте к этому рост издержек отечественных производителей мяса, из-за чего они также вынуждены поднимать цены на свою продукцию. По сравнению с прошлым годом более чем на 40% повысились цены на птицу, почти на 70% выросла стоимость мяса. Одновременно с этим кризис ударил по потребителям. Все больше людей вынуждены сокращать свои траты на питание, и, как показывает опыт, часто экономия происходит именно за счет отказа от мясных полуфабрикатов и колбасных изделий. Поэтому хотя я и стараюсь сохранять оптимизм, но думаю, что ситуация в сфере мясопереработки будет только ухудшаться.

— Какие меры со стороны государства могли бы, с вашей точки зрения, поддержать бизнес в этой ситуации?

— Если говорить о мясопереработке, то самый важный шаг — отмена квот на приобретение мяса за рубежом или же предоставление прямых квот мясопереработчикам. Россия — единственная страна, в которой существует такое странное «изобретение», как аренда квоты. Эта схема обогащает посредников, а на производителей ложится дополнительная финансовая нагрузка.

Если рассматривать ситуацию в целом, то сегодня необходимо оказать особую поддержку реальному сектору экономики. Потому что это рабочие места, это налоги, это решение целого ряда социальных вопросов. Однако сегодняшние действия Центробанка, мягко говоря, не способствуют решению этой задачи. Мы в очередной раз спасаем банковскую систему, жертвуя реальным сектором экономики. Какой бизнес выдержит кредитную нагрузку в 18–20%? Даже прежняя ставка в 12–13% для ряда отраслей была неподъемной.

Я уверен, что сегодня российскому производителю как никогда ранее нужны инвестиционные кредиты по ставкам не более чем 3–5%. Их использование должно жестко контролироваться: если ты брал кредит на инвестиционные цели, но потратил его, к примеру, на пополнение оборотных средств, тогда возвращай государству деньги по полной процентной ставке.

Посмотрите на европейские страны: ставки по инвестиционным кредитам там не превышают 0,5–1%. В Швейцарии, например, ставка вообще минусовая — тебе еще и приплачивают за то, что ты открываешь предприятие, создаешь новые рабочие места. Такая практика не случайна — эти страны за свою историю пережили не один кризис и пришли к этому опытным путем. Мы же три года назад взяли инвестиционный кредит и недавно получили уведомление от банка, что в связи с возросшими рисками он поднимает нам процентную ставку на несколько процентных пунктов.

— Планируете ли вы корректировать стратегию развития ваших предприятий в связи с сегодняшней нестабильной ситуацией в отечественной экономике?

— Мы ищем новые возможности для того, чтобы обеспечить устойчивость развития нашего бизнеса. Одна из них — переориентация с внутреннего рынка на внешний. Так, перед нашим табачным бизнесом мы ставим сверхзадачу — начать продавать треть объемов табачных изделий на экспорт. Не так давно мы принимали делегацию из Ирака, ведем плотные переговоры с Ираном, Сирией, ОАЭ, планируем активное развитие на африканском континенте.

Хорошие успехи на внешнем рынке демонстрирует и производитель упаковки «Атлантис-Пак». В прошлом году экспорт вырос на 19% и составил 2,4 млрд руб. Кризис ударил и по этому предприятию, но так как сегодня «Атлантис-Пак» работает в 70 странах, есть валютная выручка, в целом ситуация на предприятии неплохая. Экспортное направление мы будем развивать и дальше. Наши передовые продукты — оболочки «АйПил» и «АйЦел» с уникальными характеристиками — мы создавали, в том числе, для того, чтобы занять лидерские позиции на мировом рынке. И если не будет новых витков напряженности в отношениях с западными странами, с высокой долей вероятности мы выполним эту задачу.

Я понимаю, что такая стратегия несколько идет вразрез с сегодняшним курсом федерального правительства, которое призывает создавать новые предприятия на внутреннем рынке. Но нам необходимо как-то выживать в тех непростых условиях, в которых мы сегодня оказались, поддерживать те предприятия, которые ориентированы на внутренний рынок. Поэтому мы просто вынуждены сегодня особое внимание уделять развитию зарубежных площадок.

— Ослабление рубля заставляет и другие компании принимать решение о переориентации на западные рынки. Какие плюсы и, возможно, минусы влечет за собой такой подход для региональной экономики и для страны в целом?

— Минусов, на мой взгляд, никаких нет. За последние десять лет Россия сделала огромный интеграционный рывок в мировую экономику, и для нас это огромное благо. Нельзя даже мысли допускать, что мы можем жить изолированно, за железным занавесом. Без обмена опытом, технологиями нельзя добиться конкурентоспособности экономики и тем более выполнить задачу удвоения ВВП.

— Помимо переориентации на внешний рынок, что еще могут сделать российские предприятия для повышения своей конкурентоспособности?

— Важным ресурсом может стать снижение издержек внутри предприятия. В «Группе Агроком» мы объявили 2015 год годом борьбы с внутрипроизводственными издержками. Сейчас мы диагностируем все производственные процессы, унифицируем процедуры, серьезно пересматриваем внутрипроизводственную логистику. Мы даже привлекли консалтинговые компании, которые будут помогать нам в этих вопросах. То есть само производство в настоящий момент может стать существенным резервом для того, чтобы улучшить показатели и повысить конкурентоспособность предприятий.

Еще один ресурс для нашей группы компаний — это снижение зачастую необоснованных издержек на присутствие в розничных сетях. Сегодня самое время вернуть в мелкую розницу продукт, вокруг которого в последние годы ведутся ожесточенные баталии, — табачные изделия. Таким образом, мы с одной стороны, по всей стране получим не менее 300–400 тыс. дополнительных рабочих мест, с другой — ликвидируем необоснованные непроизводственные издержки.

«Во время кризиса значение социальной ответственности бизнеса только возрастает»

— Насколько высоко вы оцениваете потенциал крымского направления?

— Думаю, не ошибусь, если скажу, что самыми счастливыми людьми после присоединения Крыма к России стали греки. Если копнуть глубоко в историю, то греки на Крымском полуострове появились еще во времена скифов, сейчас там также проживает большая греческая диаспора. И конечно, мы просто не могли не отреагировать на появление двух новых федеральных округов в составе РФ. Сейчас мы развиваем в Крыму сеть магазинов «Ассорти».

Однако сказать, что мы идем в Крым только для того, чтобы зарабатывать деньги, было бы неверно. С сожалением могу отметить, что в течение многих лет украинские власти практически ничего не предпринимали для сохранения культурного наследия греческого народа. Поэтому мы планируем реализовать в регионе также ряд благотворительных проектов, прежде всего — по восстановлению православных храмов.

— Согласно официальным данным, ежегодный объем благотворительных платежей «Группы Агроком» составляет более 350 млн руб. Считаете ли вы нужным сохранять прежний объем финансирования социальных и благотворительных программ, даже несмотря на кризисное время?

— Убежден, что во время кризиса значение социальной ответственности бизнеса только возрастает. Как бы банально это ни звучало, но «сердце» любого предприятия — это люди, потому что именно от их желания, энергии, эмоционального состояния зависит то, насколько эффективно будет работать система в целом. Для команды важно понимать, что собственник бизнеса не просто ставит золотые унитазы у себя дома, а правильно перераспределяет заработанные средства таким образом, чтобы это приносило максимальную пользу людям, региону, стране.

Поэтому при принятии любого решения я руководствуюсь не только бизнес-интересами, но и тем, какой социальный эффект оно окажет. Например, я с горечью слежу за тем, как сегодня развиваются события вокруг старого аэропорта Ростова-на-Дону. Уже официально объявлено, что на его месте будет вестись жилая застройка, однако это означает неминуемую эвтаназию входящего в «Группу Агроком» авиаремонтного завода №412, который не сможет выполнять свои функции без взлетно-посадочной полосы. С точки зрения бизнеса, закрытие завода не проблема, он не играет особо важной роли для нашего холдинга, однако я не совсем понимаю, как я буду смотреть в глаза людям, которые там сейчас работают, а это около 850 человек. По моему мнению, властям региона стоит комплексно подойти к этой проблеме, одновременно с закрытием аэропорта подумав и о судьбе 412-го завода; возможно, запланировать перенос производства. Ведь это уникальное предприятие для России, после его закрытия придется направлять заказы по ремонту авиационной техники на заводы Белоруссии.

Если говорить о «Группе Агроком», то в этом году мы продолжим реализацию наших социальных программ. Будем по-прежнему финансировать гандбол, восстанавливать храмы. Мы также не можем игнорировать инфляционные процессы, которые снижают уровень благосостояния россиян, поэтому с 1 апреля провели индексацию заработной платы всем сотрудникам нашей группы компаний.

Личное дело
Саввиди Иван Игнатьевич грек по национальности, родился 27 марта 1959 года. В 1988 году окончил факультет материально-технического снабжения Ростовского института народного хозяйства. В 1993 году избран генеральным директором компании «Донской табак». С 2012 года Иван Саввиди занимает пост председателя совета директоров многоотраслевого холдинга «Группа Агроком». В 1998 году начал политическую деятельность. Являлся депутатом Законодательного собрания Ростовской области, депутатом Государственной думы Российской Федерации IV и V созывов. Иван Саввиди ведет активную общественную деятельность, является президентом Федеральной национально-культурной автономии греков России, координатором Совета греков зарубежья (САЕ) Периферии стран постсоветского пространства. С 2012 году входит в состав Совета по межнациональным отношениям при Президенте РФ.

Сompany profile
ОАО «ГРУППА АГРОКОМ» Входит в число крупнейших компаний России, владеет активами в табачной и пищевой промышленности, сельскохозяйственной отрасли, упаковочной индустрии, розничной торговле. Группа объединяет более 40 предприятий с общим числом сотрудников более 15 тыс. человек. Совокупный валовой объем продаж по группе компаний в 2014 году вырос на 24% и составил 65,7 млрд руб. Показатель EBITDA — 8 млрд руб., что выше уровня прошлого года на 3%. В бюджеты всех уровней в виде налогов и сборов перечислено 34,5 млрд руб. (в 2013 году этот показатель был равен 26,7 млрд руб.). На благотворительность и социальные проекты группой компаний направлено 364 млн руб. (в 2013 году — 149 млн руб.).

Интервью взяла Наталья Горова