Почему крупнейшим мировым банкам оказалось не выгодно быть глобальными

Крупнейшие банки, которые работают одновременно во всех странах и названия которых всемирно известны, столкнулись с ситуацией, когда их глобальный характер приносит не выгоды, а одни только финансовые проблемы.

Сергей Минаев

В 1980-е и 1990-е годы финансовый мир охватила идея глобальных банков, которая достигла максимального расцвета в 2000-е годы. В отличие от обычных инвестиционных банков вроде Goldman Sachs, которые занимаются вложением денег в ценные бумаги и работают с богатыми клиентами из международных финансовых центров, таких как Гонконг или Сингапур, глобальные банки (вроде JPMorgan Chase, Citigroup или HSBC) занимаются одновременно всеми видами банковской деятельности и одновременно во всех странах: кредитуют многонациональные корпорации и проводят для них финансовые операции по всему миру, во многих странах являются универсальными банками, предоставляющими местным клиентам самые разнообразные услуги — от посредничества в покупке и продаже облигаций до предоставления кредитов на покупку автомобилей. Система такова: банк дает ипотечные кредиты в Детройте и тот же банк торгует облигациями и производными финансовыми инструментами в Дели.

И вот сейчас глобальные банки заявляют о своих проблемах. В частности, несколько недель назад руководство JPMorgan Chase было вынуждено объяснять акционерам, почему банк не следует расформировывать. Акционеры глобальных банков выражают недовольство резким снижением дивидендов по акциям (см. график ниже). Некоторые глобальные банки уже заявили об уменьшении своих международных размеров. В частности, месяц назад Royal Bank of Scotland объявил, что сокращает число стран, в которых он предоставляет инвестиционные и кредитные услуги, до 13 (в 2008 году, в период пика его глобальных операций, таких стран было 50).

Именно к глобальным банкам наибольшие претензии предъявляет американская Федеральная комиссия по страхованию вкладов, которая отвечает за спасение банков, испытывающих финансовые трудности. Сейчас она выдвигает идею о том, что в случае банкротства за все должны заплатить инвесторы банков, причем не только акционеры, но и держатели облигаций. При этом банки должны предоставить детальный план того, как они будут действовать в случае возникновения финансовой трудности, чтобы не повторить опыт глобального финансового кризиса 2008-2009 годов. Неделю назад Федеральная комиссия уже отвергла планы, представленные американскими дочерними банками трех глобальных банков — BNP Paribas, HSBS и Royal Bank of Scotland.

Более того, в прошлом году комиссия потребовала от 11 глобальных банков, каждый из которых имеет на территории США активов не менее чем на $250 млрд, составления антикризисных планов в масштабах всей их банковской сети в мире. Банки планы представили, комиссия нашла их неудовлетворительными и потребовала от некоторых банков повторно представить планы до конца 2015 года, а от некоторых — вообще до 1 июня. В случае повторного отклонения планов комиссия вправе либо искусственно ограничить распространение глобальной сети каждого банка, либо вообще ее расформировать — в этом случае банк просто перестанет быть глобальным.

Бывший глава американской ФРС Алан Гринспен, который в 1980-е годы был главой совета директоров банка JPMorgan, так вспоминает о становлении глобальных банков: "Нахождение в совете директоров JP Morgan было прекрасной возможностью понять изнутри, как работают международные финансы. Меня поначалу удивляло, что банк месяц за месяцем показывает прибыль по операциям на мировом валютном рынке. Я знал, что в силу эффективности этого рынка предсказывать движение валютных курсов — все равно что предсказывать, какой стороной упадет монета. Но мне ответили, что банк ничего не предсказывает, он сам и является главным элементом валютного рынка, выступая посредником между продавцом и покупателем и беря за это долю с любой сделки, причем делает это в огромных масштабах. Одним из членов международного совета JPMorgan был саудовский миллиардер Сулейман Олаян. Он начал свою карьеру в 1940-е годы с того, что водил грузовики саудовско-американской нефтяной компании Aramco, затем наладил продажу питьевой воды бурильщикам, потом занялся строительством и даже впервые наладил страховую систему в Саудовской Аравии. Олаян был уже очень богат, когда саудовские власти национализировали Aramco, и по мере усиления ОПЕК приобрел вкус к американским банкам, купив 1% акций не только JPMorgan, но также Chase Manhattan, Mellon и Banking Trust. Нахождение в числе советников JPMorgan дало ему возможность лучше чувствовать международный поток нефтедолларов. Крупнейшие американские банки (такие как Ctibank или Chase Manhattan) в то время занимались в основном тем, что лежащие у них на депозитах огромные суммы, полученные от экспорта нефти Саудовской Аравией и другими членами ОПЕК, давали взаймы по всему миру — прежде всего латиноамериканским странам. Сами члены ОПЕК не хотели брать на себя риск международного инвестирования своих прибылей, а крупнейшие банки хотели".

Гринспен также указывает на связь глобальных банков с международной политикой: "То, что США в 1975 году бросили Южный Вьетнам, было крупнейшим военным унижением. Но мы проиграли битву, а не войну. В 2005 году американская Citigroup, а в 2005 году американский Merrill Lynch получили право покупать и продавать акции, а также посредничать в сделках на фондовом рынке Хо Ши Мина, бывшего Сайгона. Чудеса случаются, идеи имеют значение. Американская капиталистическая идея оказалась сильнее нашего меча".

Надо заметить, что в 1990-е и 2000-е годы идея глобальных банков выглядела привлекательной уже потому, что тогда везде только и говорили о наступлении в мире новой эпохи глобализации — с бурным ростом мировой торговли и международных потоков капитала. Многим банкам стать глобальными в новую эпоху было соблазнительным уже потому, что в общем-то некий прообраз глобальной сети у них уже был. Европейские BNP Paribas и Deutsche Bank вели операции в других странах в течение целого века, HSBC и Standard Chartered считались банками всей Британской Империи. Citigroup начала международную экспансию за сто лет до новой глобализации. Все эти банки стали обслуживать в ходе этой глобализации многонациональные корпорации, которые нуждались в кредитах на развитие международной торговли и управлении валютным риском. Но сейчас это обслуживание составляет лишь четверть всех операций глобальных банков. Часть из них-- JPMorgan Chase, Citigroup или HSBC и Standard Chartered — решила сосредоточиться в большей степени на инвестиционной банковской деятельности. BNP Paribas начал развивать сеть своих филиалов в США, которые принимают депозиты и кредитуют обычных граждан. Citigroup и HSBC сосредоточились на предоставлении всех услуг всем клиентам во всех странах путем многочисленных поглощений местных банков.

Однако теперь выяснилось, что грандиозными глобальными банковскими сетями трудно управлять. Например, глобальная банковская сеть Citigroup охватывает 101 страну, в ней работает 241 тыс. человек, и этому глобальном банку принадлежит 10 тыс. объектов недвижимости. В итоге из-за сложностей в согласовании работы банковской сети глобальные банки являются не более прибыльными, чем местные банки, а тратят на дальнейшие поглощения очень значительные суммы. Отсюда жалобы их акционеров на недостаточно высокие дивиденды.

Кроме того, выяснилось, что на банковском рынке существует очень серьезная конкуренция, и глобальные банки на азиатском рынке, например, столкнулись с тем, что местные банки — австралийский ANZ и сингапурский DBS — также начали проводить масштабные международные операции. Такие же операции в развивающихся странах стали проводить бразильский Itau, индийский ICICI и китайский ICBC. В итоге обострения конкуренции глобальные банки оказались вынуждены идти на снижение прибыли.

Наконец, выяснилось, что именно глобальные банки привлекают повышенное внимание властей. После кризиса 2008-2009 годов власти всех стран, прежде всего США, стали применять жесткие меры по борьбе с отмыванием денег, уклонением от налогов и нарушением режима санкций. От глобальных банков, как и от всех остальных, потребовали, чтобы они знали все не только о своих клиентах, но и о клиентах своих клиентов,— это для глобальных банков оказалось затруднительным. Но неподчинение требованиям американских властей грозит закрытием для них финансового рынка США, а это в условиях, когда доллар является главной мировой валютой, лишило бы банки всей их глобальности. Именно глобальные банки были подвергнуты американскими властями в последние годы огромным штрафам: Citigroup и HSBC — за невоспрепятствование отмыванию их клиентами денег, а Standard Chartered и BNP Paribas — за невоспрепятствование нарушению их клиентами режима санкций.

Выяснилось, что грандиозными глобальными банковскими сетями трудно управлять

Повышенное внимание властей выразилось и в том, что именно к глобальным банкам применяются особенно жесткие требования по повышению финансовой устойчивости для недопущения нового глобального банковского кризиса. Они вынуждены откладывать огромные деньги в качестве резервного капитала: JPMorgan Chase, Citigroup, HSBC и Deutsche Bank сейчас увеличили свой капитал на 92% по сравнению с 2007 годом. Только в прошлом году на то, чтобы соответствовать требованиям финансовой устойчивости, HSBC потратил $2,4 млрд — в полтора раза больше, чем за год до этого. Естественно, откладывание денег снижает прибыль. Особенно власти раздражает то, что из-за сложности структуры глобальных банков в реальном финансовом состоянии очень трудно разобраться даже самим руководителям банков, не то что надзорным органам.

И глобальные банки сейчас находятся в таком состоянии, что их расформирования могут потребовать либо власти, либо раздраженные низкими дивидендами собственные акционеры. Между тем всплеска глобализации, на которую банки надеялись 20 лет назад, сейчас не происходит. Наоборот, мировая торговля растет очень медленно, в мире распространен протекционизм и экономические санкции, и все теперь только и говорят не о глобализации, а о деглобализации.