Скончалась Майя Плисецкая

В Мюнхене на 90-м году жизни от сердечного приступа умерла великая российская балерина Майя Плисецкая.

Родилась Майя Плисецкая в 1925 году, и балет ей был назначен судьбой и природой: девочка начала танцевать раньше, чем ходить. Ее дядя и тетя, Асаф и Суламифь Мессерер, были ведущими артистами Большого театра и уникальные данные племянницы – огромный шаг, прыжок, неповторимую пластику, длинные непокорные, но прекрасные руки — разглядели с детства. Собственно, Мессереры и заменили Майе родителей, когда репрессировали ее отца, советского дипломата и главу «Арктикугля» Михаила Плисецкого, и сослали мать, актрису немого кино Рахиль Мессерер. Школьный выпуск пришелся на середину войны — в Большой театр Майю Плисецкую приняли в 1943-м, когда основная часть труппы только вернулась из эвакуации, из Куйбышева. Но еще до поступления в театр она станцевала миниатюру Фокина «Умирающий лебедь». Этот номер, утратив в ее исполнении трогательную печаль и декадентский излом, выглядел бунтарским вызовом судьбе и стал эмблемой ее искусства на всю жизнь: «Умирающего лебедя» Майя Плисецкая будет танцевать до 70 лет.

В Большом театре она не продержалась в кордебалете и сезона: ее исключительный дар был слишком очевиден. Ей не было равных, хотя в труппе тогда танцевали Уланова, Семенова, Лепешинская — Плисецкая была балериной будущего. Природные данные позволяли ей танцевать все, что угодно, однако царственная внешность и мощный актерский темперамент исключали амплуа инженю и партии лирических героинь. Сама она это понимала прекрасно: умирать от любви кроткой Жизелью — не для нее, властная повелительница виллис Мирта — пожалуйста.

«Лебединое озеро», в котором ее неукротимая Одетта соперничала с неотразимой Одиллией, стало главной партией Плисецкой в Большом театре и ее пожизненной повинностью: она танцевала эту роль тридцать лет, больше 800 раз. Всем властителям мира, приезжавшим в СССР, Плисецкую показывали как одно из чудес страны. Территория большой классики покорилась ей сразу и безоговорочно. Но ее Раймонда, Аврора, Китри оказались непохожи на предшественниц: академичные по форме, они были революционными по духу.

Революцией во всех смыслах стала «Кармен-сюита» — одноактный балет, созданный в 1967 году специально для нее кубинцем Альберто Алонсо и мужем, композитором Родионом Щедриным. Модернистская лексика и неприкрытая сексуальность хореографии шокировали советских цензоров: министр культуры Фурцева, вообще-то благоволившая балерине, наложила вето на спектакль. Плисецкая дралась за этот балет, как за последний бастион, — и победила: он вошел в репертуар Большого, а Кармен-Плисецкая — в историю.

Эта удивительная женщина, казалось, не замечала удавки бюрократического государства: француз Ролан Пети поставил для нее «Гибель розы» в Марселе (нам перепал главный, волшебный по трагической красоте, дуэт из этого балета — Плисецкая часто исполняла его на концертах). Морис Бежар создал для нее «Айседору» — и босоножка-дилетантка Дункан на сцене Большого обрела черты божественной жрицы танца. Даже «Болеро» — этот величественный бежаровский гимн Эросу и Танатосу — Плисецкая станцевала-таки в Москве, сокрушив бетонные препоны госнадзора. При этом балеты главного советского хореографа Юрия Григоровича она танцевала с таким же удовольствием и совершенством: история не знает лучшей Мехмене-Бану, Хозяйки Медной горы, Эгины.

Но ей, жадной до ролей, катастрофически не хватало репертуара. Цепь литературных балетов инициирована ею, сочинена Щедриным и поставлена разными хореографами: но мощная индивидуальность Плисецкой превратила их в авторские создания. И все они — «Анна Каренина», «Чайка», «Дама с собачкой» — исчезли вместе с ее уходом из Большого в 1990 году, и из репертуара театра, и с лица земли.

После выхода на пенсию — дикое сочетание слов в ее случае — Плисецкая продолжает танцевать по всему миру, возглавляет Римскую оперу, Национальный балет Мадрида. Но ее знаменитая бескомпромиссность — не лучшее качество для худрука, а педагогика — не ее стезя: дать ослепительный и бесценный мастер-класс она могла в любой момент, но возиться с непонятливыми ученицами, ковыряясь в деталях техники и объясняя актерские азы — увольте.

В новом веке Плисецкая переселилась в Мюнхен, лето проводила в Литве, часто наведывалась в Петербург, где маэстро Гергиев включил в репертуар Мариинки много опер и балетов Щедрина. В Москву она приезжала на свои юбилеи и другие важные даты — и они превращались в очередной триумф балерины: Майя Плисецкая непременно появлялась на сцене — каждый раз в новом образе. Ее 80-летие в Кремлевском дворце, придуманное ею самой и поставленное Алексеем Ратманским и Дмитрием Черняковым в виде капустнического «Дон Кихота» с участием мировых звезд, тибетских монахов, танцующих капельдинерш и самой юбилярши в главной роли, стало феерией: этот спектакль остался в памяти как образец витальной энергии и буйства творческой фантазии.

Ноябрьское 90-летие Майи Плисецкой готовился отмечать весь мир, юбилей предвкушали как праздник. Известие о ее смерти сразило неожиданностью и несправедливостью. О ее болезнях никто не знал и не слышал. Казалось, она будет жить столько, сколько захочет. Потому что всю жизнь она жила так, как хотела: подчиняла себе людей, обстоятельства и даже государственный строй.

Татьяна Кузнецова