Генеральный директор компании Yota Devices о смартфонах, технологиях и чиновниках

ОЛЕГ ХОХЛОВ

Из биографии Стива Джобса, написанной Уолтером Айзексоном, известно, что на разработку первой версии iPhone Apple потратила три-четыре года. У телефона, который увидел свет в 2007 году, было множество недостатков и одно уникальное преимущество — поддержка multi-touch. С тех пор главный отличительный признак смартфона — большой, во всю лицевую панель экран, с которым можно взаимодействовать при помощи пальцев, не используя стилус.

На разработку YotaPhone первого поколения у компании Yota Devices тоже ушло три года — гаджет, представленный в конце 2013 года, тоже получился уникальным. До этого никто не пытался сделать смартфон с двумя сенсорными дисплеями, один из которых к тому же никогда не гаснет. Создатели настаивают на том, что это не просто фишка, а новая ступень эволюции и будущее индустрии.

В декабре 2014 года была представлена вторая версия YotaPhone, в конце мая стартуют продажи YotaPhone 2 на китайском рынке, который Yota Devices считает ключевым. Скоро станет ясно, готов ли массовый потребитель покупать российский смартфон с двумя экранами по цене немногим ниже, чем стоят флагманы Apple и Samsung.

"Китай, согласно нашим ожиданиям, обеспечит 50% продаж"

В декабре прошлого года вы говорили, что объем первой партии YotaPhone 2 — 150 тыс. устройств. Какое количество смартфонов вы произвели с тех пор?

— 150 тыс.— это минимальный объем, который мы гарантировали заводу и который уже произведен. Сейчас мы производим достаточно большую партию для китайского рынка.

Это сотни тысяч?

— Пока что это десятки тысяч, но продажи в Китае еще не начались.

Как устроено производство: у вас контракт на определенное количество смартфонов или вы можете регулировать выпуск согласно спросу?

— Есть минимальный объем. Далее — в соответствии с прогнозом, который мы делаем на шесть месяцев вперед.

Первые 150 тыс. смартфонов уже разошлись?

— Да, разошлись. Часть продана, часть у наших дистрибуторов и партнеров.

Сколько именно удалось продать в рознице?

— Не хочу разглашать цифры продаж на данном этапе. Сейчас мы только начинаем международную экспансию. Уже в конце мая начнутся продажи в Китае и Латинской Америке. При этом Китай, согласно нашим ожиданиям, обеспечит 50% общих продаж. Дальше — Индонезия, Турция, Индия, Южная Америка, США. Это гигантские рынки. В декабре, когда мы все их активируем, расскажем, сколько удалось продать.

А о продажах смартфона первого поколения расскажете?

— Продажи первого поколения составили около 40 тыс. устройств.

40 тыс.— это объем производства? Какая часть попала к конечным потребителям?

— У продавцов осталось не более 2 тыс. устройств.

"Идея появления альтернативной операционной системы — хорошая"

Давайте поговорим о китайском рынке. Вы подготовили для него специальную версию программного обеспечения — Android без сервисов Google, которые в Китае запрещены...

— Да, у китайской версии YotaPhone две особенности. Она поддерживает местные 4G-частоты. И здесь действительны другие приложения, например вместо поиска Google — местный Baidu. Кроме того, мы адаптировали десяток самых популярных китайских приложений под второй экран YotaPhone — мессенджер WeChat, сервис микроблогов Sina Weibo, очень популярный в Китае сервис Taobao, аналог западного eBay, приложение для путешествий Qunar и многие другие.

Ходят слухи, что вы рассматриваете возможность устанавливать в смартфоны вместо Android какую-то альтернативную операционную систему. Это правда?

— Поживем — увидим. Такой проект должен иметь серьезное экономическое обоснование. Сейчас мы используем Android и собственную программную платформу YETI для управления вторым экраном.

Минкомсвязь обещает гранты разработчикам приложений для "независимых" мобильных операционных систем Tizen и Sailfish. Вы следите за тем, как развиваются эти проекты? Они, на ваш взгляд, жизнеспособны?

— Из всего, что я видел, наиболее зрелый продукт — Sailfish. Однако важно понимать, что для конкуренции с тремя действующими игроками — Apple, Google и Microsoft — необходимы гигантские ресурсы. Гранты помогают на раннем этапе. Для дальнейшего развития все равно нужна бизнес-модель, которая позволит зарабатывать и реинвестировать прибыль в создание экосистемы. Разработчики Sailfish гордятся, что их операционная система поддерживает все сервисы Android. Но этого может быть недостаточно — нужен очень сильный бренд. Мы доверяем Android и iOS данные наших кредитных карт и все-все-все. Это вера в бренд.

Государство ведь не просто так собирается финансировать разработку альтернатив Android и iOS. Это часть объявленного курса на импортозамещение в IT. Национальную операционную систему на базе Linux в России пытаются создать уже много лет, сейчас заговорили о национальной мобильной операционной системе. Как вы думаете, у нас может появиться хотя бы "национальный" Android без сервисов Google?

— Сама идея появления альтернативной операционной системы — хорошая. Еще один игрок на рынке — это всегда хорошо. Однако мы говорим об очень сложной, нетривиальной задаче. За нее брались разные компании, но мало у кого получилось. Даже Microsoft, с ее финансовыми и маркетинговыми ресурсами, с моей точки зрения, пока не может создать конкурентоспособную и сопоставимую с IOS и Android мобильную операционную систему. Нужен какой-то нетривиальный ход.

Например, запретить то, что есть.

— Ну например. Если мы говорим о Китае. Хотя даже там замещаются только отдельные запрещенные мобильные сервисы и приложения.

"Через два-три года у большинства телефонов будут всегда включенные экраны, как у нашего"

В 2016 году вы обещаете представить новый смартфон. Когда началась его разработка?

— Буквально пару месяцев назад.

За время, что готовилась вторая версия, рынок сильно изменился. Сейчас треть всех устройств составляют фаблеты. Вы понимаете, какой индустрия будет через год, через несколько лет? Как далеко вы заглядываете?

— Мы считаем, что технологии должны быть intelligent smart. У нас есть платформа донесения информации, которой больше нет ни у кого: экран, работающий по технологии E Ink, который никогда не гаснет. Вот, например, ваш телефон большую часть времени в спящем режиме. Каждый раз, когда вам нужна его помощь, вам приходится его будить. Я думаю, что через два-три года у большинства телефонов будут всегда включенные экраны, как у нашего.

Почему это так важно?

— Потому что так удобнее.

Но я могу нажать на кнопку Home — и экран загорится. Уведомления зажигают его автоматически.

— Уведомления загораются ненадолго, и экран снова гаснет. Вы можете пропустить важную информацию. Нажав на кнопку Home, вы потом все равно сделаете несколько кликов, чтобы открыть нужное приложение. Зачем совершать лишние движения? Это неудобно. Потом, таким образом вы сажаете батарейку. Технологии должны быть невидимыми, как официанты в хорошем ресторане. Вечно включенный экран может быть цветным или черно-белым, но за самой концепцией живого экрана — будущее.

То есть технические характеристики для вас второстепенны? Вы берете некий стандарт, а думаете в основном о сценариях использования второго экрана?

— Характеристики важны, но только до определенного уровня. Когда компании пытаются продвигать шестиядерные процессоры... Важна скорость получения информации. Зачем вам шесть ядер, если для получения информации приходится делать несколько кликов?

Это правда, что вы собираетесь представить не только смартфон, но и планшет?

— В нашей "дорожной карте" на ближайшие три года много разных устройств. Не могу разглашать их типы или время появления. Но мы точно не будем компанией одного продукта. Общая концепция — экраны с двух сторон, один из которых всегда включен.

YotaPhone — это не единственная попытка создать смартфон, наделенный уникальным функционалом. Можно вспомнить Amazon Fire — смартфон с 3D-дисплеем. Его продажи провалились. Как вы думаете, почему?

— Забыли о потребителе. Никто не подумал, действительно ли кому-нибудь нужен 3D-интерфейс. В чем удобство? От такого экрана глаза устают.

А вы хорошо понимаете, как люди используют YotaPhone? Им действительно важно наличие второго экрана?

— Благодаря второму экрану, работающему по технологии электронных чернил, наши пользователи могут не беспокоиться о заряде батареи, они берегут глаза и тратят меньше времени на доступ к важной информации и приложениям. После YotaPhone пользоваться другими телефонами неудобно. Мы регулярно проводим опросы и общаемся с пользователями. Большинство комментариев касается именно второго экрана. Собственно говоря, на основании их рекомендаций и запросов мы дорабатываем операционную систему, делаем управление вторым экраном более интуитивным.

"Не вижу "продвижения" в том, что чиновники пользуются нашим телефоном"

К слову, о пользователях YotaPhone. В прошлом году Владимир Путин подарил ваш смартфон китайскому лидеру Си Цзиньпину. Тогда вы говорили, что не знаете, откуда он его взял. Удалось выяснить?

— Нам позвонили из администрации президента и попросили два телефона. Меня спрашивали, почему президент решил подарить именно YotaPhone. Этого я действительно не знаю. Могу только предполагать.

Возможно, Сергей Чемезов в курсе (25% Yota Devices принадлежит госкорпорации "Ростех")? Это ведь и правда любопытно, понравился ли Путину YotaPhone, пользовался ли он им. Кстати, пользовался?

— С моей точки зрения, в этой истории важно то, что у нас с Китаем появилась новая тема для партнерства — создание конкурентоспособных инновационных устройств, которые могут занять определенную нишу на глобальном рынке. Я думаю, Владимир Владимирович решил подарить именно YotaPhone, чтобы подчеркнуть, что Россия и Китай могут успешно сотрудничать в разных областях, не только в энергетическом секторе. Наш успех на мировом рынке невозможно не заметить. Мы уникальная компания, которая делает уникальный продукт. Мы собрали международные награды, авторитетные эксперты говорят, что это Next Big Thing. Вся западная пресса, несмотря на геополитическую напряженность, позитивно о нас отзывается.

То есть, вы думаете, это хороший пиар?

— Я бы не стал называть это пиаром.

Владимир Путин не единственный российский чиновник, который рекламирует YotaPhone. Игорь Шувалов, Николай Никифоров, Рамзан Кадыров...

— Некорректно называть это рекламой. Давайте посмотрим на это иначе. Наш продукт вызывает интерес, и это прекрасно. Кстати, подобные примеры — общемировая практика. Например, Барак Обама подарил iPad королеве Елизавете II. Там тоже интересуются своими продуктами. Все закономерно.

После разоблачений Эдварда Сноудена технологические компании стараются дистанцироваться от властей. То, что YotaPhone продвигают российские чиновники высшего уровня, вам не мешает?

— Не вижу "продвижения" в том, что чиновники пользуются нашим телефоном. Мы их об этом не просим и телефоны не дарим, чтобы они с ними где-то засветились. Они покупают YotaPhone самостоятельно за собственные деньги, так же как покупают iPhone или Samsung. Значит, им нравится пользоваться YotaPhone. Вы сводите разговор к аспектам, которые, в моем представлении, не важны, и упускаете глубинный смысл. Он состоит в том, что за три года была создана уникальная компания, которая достигла глобального успеха и может стать катализатором всей отрасли российской потребительской электроники. Возникла вроде бы ниоткуда и заявила о себе так громко, что даже руководство страны обратило внимание.