В мире, похоже, лопнул очередной пузырь на очередном фондовом рынке. Можно было бы посмеяться над незадачливыми спекулянтами, если бы речь не шла о второй экономике мира — китайской, которая к тому же в последнее время обеспечивала большую часть роста мировой экономики и спроса на сырье и оборудование.

МАКСИМ КВАША

Если судить формально, катастрофы пока не случилось: по состоянию на середину прошлой недели Shanghai Composite Index упал примерно на 35% по сравнению с серединой июня, Shenzhen Composite — на 40% с небольшим. Впрочем, к моменту, когда номер "Денег" дойдет до читателей, ситуация может измениться: только по итогам среды падение индексов составило около 6%, "заражены" оказались и биржи в Гонконге и Токио.

Учитывая, что к июню китайские индексы выросли почти в 2,5 раза, можно было бы вообще говорить о коррекции. Если бы не несколько "но": рост был хоть и быстрым, но плавным, а падение — настолько резким, что впору говорить о крахе. Меньше чем за месяц испарилось около $3 трлн капитала. Причем это не виртуальные деньги: в последние месяцы бума китайцы открывали сотни тысяч новых брокерских счетов, причем традиционно играли не только на свои, но и на заемные. А всего в стране около 90 млн частных инвесторов — больше, чем членов Компартии. Биржи росли на их вложениях — по сути, на стадном поведении.

Прогнозы тоже неважные: аналитики говорят, что даже после падения большинство китайских акций гораздо дороже, чем американские. Оправдать фундаментальные различия можно было бы ожиданиями сверхбыстрого роста экономики, но она, увы, замедляется, да еще только что лопнул (или продолжает лопаться) пузырь на рынке недвижимости.

Власти КНР ввели столько мер стабилизации ситуации на рынке (и продолжают вводить новые чуть ли не ежедневно), что значения индексов почти потеряли смысл. Настолько, что уже не совсем понятно, можно ли еще называть китайские биржи рынками. Колумнист Reuters Квентин Вебб употребил эпитет "потемкинский рынок". А Ричард Даймонд из института CQF подозревает, что власти КНР всерьез готовы потратить заметную часть резервов, но защитить обеспеченных китайцев от потерь, зафиксировав тем самым формирование национальной буржуазии.

На четверг, по сообщению Bloomberg, была заморожена торговля акциями почти 1,5 тыс. компаний, это чуть ли не 50% капитализации рынка, или около $3 трлн. Отложены десятки IPO. Крупнейших брокеров вынудили скинуться в фонд, средства которого идут на поддержание котировок,— по разным сведениям, его размер то ли около $20 млрд, то ли $40 млрд. "По разным сведениям" — не случайность, китайские СМИ падение рынков поначалу вообще замалчивали, да и сейчас подача новостей неадекватна.

Кроме того, среди новостей только середины прошлой недели — запрет госкомпаниям и крупным акционерам (включая менеджмент) продавать принадлежащие им акции, обещание центробанка поддержать рынок акций через China Securities Finance Corp. (речь идет о сумме около $100 млрд), заверения еще нескольких крупных государственных компаний и институтов развития о том, что они тоже будут покупать акции, и разрешение банкам продлевать займы под залог акций.

Это далеко не полный список того, что делают китайские власти в попытке не допустить настоящего краха, и нет сомнений, что в ближайшие дни этот список устареет. А вот насчет дальнейшего развития дел пока все неопределенно. Оптимисты напоминают, что в 2008 году в Китае лопнул еще больший фондовый пузырь — и экономика страны устояла, а мировая едва заметила.

Пессимисты напоминают, что тогда и ВВП КНР, и капитализация рынка были гораздо меньше, как и вовлеченность населения в рынок, а он сам играл гораздо меньшую роль в перераспределении инвестиций. Они же указывают, что КНР собиралась основывать новый рост экономики на внутреннем спросе, сейчас же "богатство потребителя улетучилось вместе с заоблачными котировками индекса", говорит Даймонд.

Проще говоря, сейчас результатом как фондового краха, так и де-факто ликвидации собственно рынка может стать дальнейшее замедление (если не жесткая посадка — ночной кошмар большинства экономистов) китайской экономики. Вкупе со снятием санкций с Ирана это может дать падение спроса, а значит, и цен на сырье. И нефть, и металлы, и сырьевые валюты вроде российского рубля и австралийского доллара уже заметно подешевели, но, может статься, настоящее падение еще впереди.

Власти РФ пока демонстрируют спокойствие. Ситуация на фондовом рынке КНР, как заявил 8 июля глава Минэкономики Алексей Улюкаев, "не должна разрастись до тех масштабов, чтобы угрожать нашим проектам, нашим инвестициям и нашей внешней торговле".