Приток прямых иностранных инвестиций в Россию за год упал на 70%. Такие данные содержатся в докладе Конференции ООН по торговле и развитию. По данным мониторинга, в прошлом году зарубежные компании и банки вложили в Россию $21 млрд, хотя еще в 2013 году объем инвестиций составлял $69 млрд. Главный экономист инвестиционной компании "Евроинвест" Владимир Рожанковский обсудил тему с ведущей "Коммерсантъ FM" Натальей Ждановой.

Зарубежные компании стали сокращать свое присутствие в России из-за санкций и слабеющей экономики страны, отмечается в докладе ООН.

— Какие причины повлияли на сокращение инвестиций в Россию?

— Во-первых, конечно, все ожидали, что Китай будет более активно проявлять активность, извините за тавтологию. "Северный поток" был достаточно хорошо разрекламирован, и вроде бы все это шло на ранг, как минимум, стройки десятилетия, если не столетия. Но Китай пытается, на мой взгляд, все-таки на двух стульях усидеть. Поскольку госдолг большой в американских известных казначейских облигациях, Китай не хочет ссориться с Америкой, поэтому я бы не столько сейчас акцентировал на том, что вырос объем инвестиций со стороны Китая, сколько на том, что сильно упал объем инвестиций со стороны Европы.

На мой взгляд, это все хорошо прослеживалось на примере Петербургского форума. Было видно, кто сидит в зале, кто задает вопросы, кто солирует на сценах и кого даже боятся прервать, несмотря на, простите за банальность, занудную речь. Но, тем не менее, мне кажется, что в целом Россия сейчас теряет объем инвестиций, поскольку Европа, Британия рассматривали Россию как сырьевую базу. Китай в меньшей степени в этом заинтересован, поскольку Китай достаточно серьезно обеспечен собственным сырьем, большая страна. Кроме того, Китай получает сырье из стран, с которыми он давно дружит, той же Индонезии, где есть и нефть, и газ, например, из Австралии получают руду и каменный уголь.

Для Китая Россия большую часть интереса представляет только за счет пополнения объемов газа и за счет космических проектов, поэтому я думаю, что будет не слишком сильно увеличиваться в ближайшие годы этот объем инвестиций, а о замещении вести речь сейчас было бы слишком самонадеянно.

— Хотелось бы понять ситуацию с Китаем. В докладе отмечается, что Китай стал пятым инвестором.

— На самом деле, если мы смотрим на традиционные инвестиции, мы там встречаем такие страны как Швейцария, Голландия, Британия стала меньше, огромный объем идет из Кипра — это остаток тех средств, которые принадлежали российским олигархам или каким-то иным российским структурам, которые открывали офшорные юрисдикции.

Поэтому когда мы говорим о стране-инвесторе, надо всегда разделять инвесторов-оригинаторов от офшорных инвесторов, потому что здесь можно самого себя запутать. Мне кажется, здесь должно быть два рейтинга. Один рейтинг должен учитывать именно таких инвесторов-оригинаторов, и тогда, возможно, Китай мог бы переместиться повыше, хотя бы на третье место. Но если объем зачислений, которые сейчас репатриируются из Европы со стороны русского бизнеса, то да, получается, что Китай только на пятом месте.

— Причины ухода европейских инвесторов носят исключительно политический характер?

— Естественно, если действуют запреты, если действуют санкции, не все компании решаются ослушаться, и понятно, что некоторые компании работают, например, сельскохозяйственные производители, в режиме дотаций. И, понятное дело, что если они начнут сейчас торговать с Россией, они лишатся этих дотаций, что для них будет смерти подобно. В меньшей степени, может быть, это касается нефтяных компаний, типа Total, BP, которые, как говорится, сами себе голова, в большей мере.

Разумеется, поскольку Китай не присоединился к санкциям, другие страны не присоединились к санкциям, то эти страны сейчас выступают в роли новых инвесторов-оригинаторов. Но я еще раз говорю, что силен поток от стран, где сидели русские деньги. И сейчас эти деньги репатриируются по разным причинам. Во-первых, по причине того, что Кремль дал очередную "зеленую улицу" деофшоризации, и по второй причине, что этим деньгам стало в этих зонах неудобно. На них жмут с двух сторон. Если взять, например, тот же Кипр, получается, что это как бы ножницы: с одной стороны, Москва намекает, что если люди не заявят о своих капиталах, то у них будут проблемы, а с другой стороны, сама Европа перекрывает возможности для свободного перемещения этих финансовых потоков.

То есть если раньше, условно, некая компания "Х", имеющая счета на том же Кипре, могла спокойно в день прокручивать по 100-200 трансакций со всей Европой, неважно, с кем — с Германией, Францией, Испанией — то сейчас за трансакцию свыше €10 тыс., если она из Кипра идет, она начинает застревать у регуляторов. Все это сложно, все эти потоки стали перемещаться раз в пять медленнее. В итоге получается, что все-таки в плане оборачиваемости денег, может быть, даже для некоторых Россия сейчас и предпочтительная гавань.

— В докладе говорится, что в будущем приток инвестиций в Россию будет и дальше сокращаться. Каковы ваши ожидания?

— А какие могут быть ожидания у меня? Если я скажу, что он будет увеличиваться, наверное, это будет выглядеть не очень убедительно. Да, наверное, но пока действует этот режим санкций, каким-то образом он должен закончиться, все говорят уже в один голос, что больше всего пострадал финансовый сектор. С этим трудно поспорить, потому что у других отраслей худо-бедно действительно импортозамещение какое-то действует, что-то там свое появляется, но с финансовым сектором у нас полная трагедия. У нас финансовый сектор — самая большая наша боль.