В дипломатических отношениях России с Западом продолжается похолодание, в то время как между Россией и Ближним Востоком намечается потепление

Наметившееся было в мае, после визита госсекретаря США Джона Керри в Сочи, потепление в отношениях Москвы и Запада в июне сменилось резкими заморозками. Между тем считать это началом полноценной холодной войны преждевременно. На второй после Украины геополитической площадке — на Ближнем Востоке — диалог, похоже продолжается.

Шамсудин Мамаев

В конце июня Москва столкнулась с массированным дипломатическим наступлением Запада. 25 июня, на следующий день после саммита нормандской "четверки" в Париже, Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) в своей резолюции по Украине не только назвала Россию "агрессором", но и признала Крым "оккупированной территорией", потребовав вернуть его Украине. В то же время заседавшие 24-25 июня в Брюсселе главы военных ведомств стран--членов НАТО приняли решение о размещении порядка 1 тыс. единиц тяжелого вооружения на территории восточноевропейских членов альянса и увеличении более чем вдвое сил быстрого реагирования. Кроме того, Евросоюз единодушно продлил санкционный режим для России и решил форсировать информационную войну — он уже начал обсуждение с НАТО вопроса о том, кто и как должен обеспечивать контрпропагандистское противодействие российской "гибридной войне".

Таким образом, налицо новая и весьма резкая эскалация холодной войны, правда, пока всего лишь на уровне слов. Хотя полтора месяца назад, после майского визита в Сочи госсекретаря США Джона Керри, казалось, что нас ждет потепление, ведь не случайно же МИД РФ назвал его визит мудрым решением, а американские "ястребы" расценили эту поездку как очередную капитуляцию президента Обамы.

Этот процесс потепления начался с того, что, воздержавшись от приезда в Москву на День Победы, канцлер Германии Ангела Меркель на следующий день все-таки появилась в Кремле. Она поздравила российского президента с праздником и провела с ним переговоры, ясно дав понять, что для Евросоюза минский процесс есть нечто значительно большее, чем просто переговоры между ополченцами и Киевом, которые ставит во главу угла Москва. "Нам необходимо отдавать себе отчет в том, о чем идет речь при реализации минского комплекса мер. Речь идет о том, чтобы суверенитет и территориальная целостность Украины были восстановлены. Мы будем продолжать совместно над этим работать",— заявила бундесканцлер. Владимир Путин согласился с ней: надо продолжать работу по восстановлению территориальной целостности Украины. При этом ключевой вопрос, что именно понимать под территориальной целостностью Украины — возврат под контроль Киева Донбасса или возврат Донбасса и Крыма,— остался нераскрытым.

Еще через два дня в Сочи прилетел и госсекретарь США Джон Керри. "Это был важный визит в важное время, который совершенно необходим для прогресса по всему тому множеству проблем, которые стоят сегодня перед нами. Я благодарен президенту Путину за его прямоту, за чрезвычайно детальное изложение российской позиции по проблемам, которые президент Обама хотел, чтобы я обсудил с ним, и о возможностях их совместного решения. Нам редко выпадал шанс говорить так долго и без помех, как сегодня. Наше сотрудничество по уничтожению химического оружия в Сирии показало, что вместе мы можем добиваться реального продвижения вперед и совершать великие дела. Такое же совместное усилие нам нужно сегодня по Ирану и некоторым другим вызовам. Сегодня глава МИД РФ Сергей Лавров и я согласились с необходимостью рассмотреть некоторые частные подходы, но, главное, продолжить эти беседы более целеустремленно в ближайшие недели",— заявил Керри в Сочи на пресс-конференции по итогам своей встречи с российским президентом. И, не упоминая Крыма, дал понять, что "санкции США и ЕС могут быть ослаблены", если Россия выполнит условия Минского договора. При этом он так же ясно, хотя и весьма дипломатично, дал понять президенту Порошенко, что ему лучше прекратить все разговоры о силовых операциях и впредь "крепко думать", прежде чем делать заявления, подобные тому, которое он сделал насчет возврата силой донецкого аэропорта.

В свою очередь, глава МИД РФ Сергей Лавров подтвердил, что, хотя между Россией и США все же остались "определенные разногласия относительно генезиса и нынешних оценок развития" украинского кризиса, однако президент России четко подтвердил "нашу готовность к самому широкому сотрудничеству и тесному взаимодействию на основе равноправия, учета интересов и позиций друг друга" по всем затронутым вопросам.

Для Кремля это — "дипломатическая победа", подвела свой итог этой встрече Financial Times: "Это позволит российским властям заявлять, что Россия играет слишком серьезную роль на международной арене, чтобы Запад смог ее изолировать". Однако в Госдепартаменте отметили, что этот шаг еще нельзя назвать нормализацией отношений Вашингтона и Москвы, а скорее продолжением усилий для того, чтобы держать каналы коммуникаций по проблемам событий на Украине, в Сирии и Иране открытыми. Таким образом, в ходе этих майских визитов в Москву российской стороне было достаточно ясно заявлено: мы оставляем сейчас в стороне крымский вопрос и совместно продолжаем работу с Украиной по Донбассу на основе уважения ее территориальной целостности. Формула, которая в принципе устраивала и Москву — Владимир Путин уже ранее не раз употреблял ее.

Тем не менее что-то явно не срослось, и сегодня мы имеем резолюцию ПАСЕ, где Европа заявляет об "оккупации Крыма Россией" и ставит вопрос о его возвращении.

Москва недооценила серьезность намека европейских лидеров на крайне напряженную ситуацию, сложившуюся на Украине

Анализ причин столь неожиданного июньского разворота начнем с саммита нормандской "четверки" 24 июня в Париже. Он прошел за закрытыми дверями, но известно, что все стороны подтвердили свою приверженность минским соглашениям. Тем не менее "дискуссия была противоречивой и полной расхождений между представителями России и Украины в том, как конкретно воплощать в жизнь договоренности Минска",— отметил официальный представитель МИД Германии Мартин Шефер. Другими словами, учитывая отсутствие каких-либо сообщений о достигнутых успехах, можно быть уверенным, что переговоры "четверки" пошли по уже хорошо известному нам пути споров о последовательности действий. В этих спорах Киев неизменно заявляет о том, что не станет вести переговоры с "террористами", пока "Россия не выведет из Донбасса свои войска", а Москва столь же неизменно возражает ему, что невозможно вывести войска, которых нет.

Думается, что опасность именно такого исхода и привела к тому, что за день до встречи "четверки" из окружения президента Франции Франсуа Олланда, бывшего инициатором саммита, просочилась информация о том, что "госпожа канцлер и президент республики подняли вопрос о необходимости оказания давления на обе стороны в условиях крайне напряженной ситуации, полагая, что на данный момент прогресс на переговорах недостаточный".

Понятно, что Франция и Германия могли поставить подобный вопрос лишь перед Москвой и что оказать давление на обе стороны могли только США. Российский президент это прекрасно понимал, что видно из сказанных им слов на пресс-конференции после встречи 16 июня с его финским коллегой Саули Ниинисте. Он заявил тогда: "Мы считаем эти (минские.— "Власть") соглашения справедливыми и оказываем возможное влияние на одну из сторон этого конфликта — на Донецкую и Луганскую непризнанные республики. Позвольте мне спросить: почему наши коллеги в Евросоюзе и в Соединенных Штатах не оказывают должного влияния на киевские власти для решения всех вышеупомянутых мною вопросов?"

Тем не менее Москва почему-то явно недооценила серьезность намека европейских лидеров на крайне напряженную ситуацию, сложившуюся на Украине,— 22 июня приглашения Вашингтону подключиться к переговорам "четверки" так и не последовало.

Владимир Путин все же позвонил президенту США Бараку Обаме. Но случилось это лишь в ночь на пятницу, 26 июня, сразу после того, как сессия ПАСЕ приняла свою резолюцию по Крыму. "Лидеры весьма подробно обсудили текущую проблематику двусторонних отношений",— прокомментировал Дмитрий Песков телефонный разговор Владимира Путина и Барака Обамы. По его словам, стороны обменялись мнениями по поводу ситуации в Сирии, иранской ядерной проблеме и обсудили ход выполнения минских договоренностей, призванных урегулировать ситуацию на Украине. "В этом контексте президенты условились, что в ближайшее время помощник госсекретаря Виктория Нуланд и заместитель главы МИДа Григорий Карасин осуществят контакты для обсуждения хода имплементации этих договоренностей",— пояснил господин Песков.

Из комментария к беседе двух президентов хорошо видно, что беседа между ними шла по той же повестке дня, которую привез в мае в Москву Джон Керри. Однако это происходило уже после того, как ПАСЕ приняла свою резолюцию по Крыму. Другими словами, те же вопросы обсуждались уже совершенно в другом политическом контексте — Ангела Меркель и Евросоюз жестко определили статус Крыма. В сообщении, опубликованном на сайте администрации президента США, уточняется, что в ходе разговора с Владимиром Путиным Барак Обама подчеркнул "необходимость выполнения Россией своих обязательств в рамках минских соглашений, включая вывод всех российских военнослужащих и техники с украинской территории".

Характерно, что 20 июня, отвечая на вопрос телеведущего "Вестей в субботу" Сергея Брилева, глава администрации президента РФ Сергей Иванов также говорил о предстоящем участии американцев в переговорах: "Очевидно, у них (США.— "Власть") все-таки возникло желание действительно попытаться урегулировать этот кризис, внутриукраинский, политическим путем",— сказал он и уточнил, что речь идет не о включении представителей США в нормандский формат, а о двусторонних переговорах на уровне замглавы МИД РФ Григория Карасина и помощника госсекретаря США Виктории Нуланд.

Казалось, что теперь, когда к урегулированию подключаются США, Вашингтон планирует разговаривать напрямую с Москвой, а нормандская "четверка", скорее всего, будет следовать этим совместно выработанным решениям.

Но тут в игру вмешался новый глава Пентагона Эштон Картер, у которого за этот июнь накопилось как минимум три крупные претензии к Москве: наступление ополченцев под Марьинкой, выход России из ДОВСЕ и, наконец, заявление президента России о размещении 40 новых межконтинентальных баллистических ракет. И 21 июня, как раз на следующий день после интервью Сергея Иванова, Картер отправился в недельный тур по Европе.

Однако отнюдь не для того, чтобы помочь ей решить "внутриполитический" конфликт на Украине, а чтобы призвать страны НАТО объединиться перед "агрессией России". "Гремучая российская смесь информационной войны, иррегулярных военных сил и тайных поставок оружия через границу" является формой "гибридной войны", период конфронтации с Россией может носить "длительный характер", и США не ждут, что "Россия может измениться при Владимире Путине и даже в дальнейшем",— вот о чем он информировал своих европейских союзников.

Правда, при этом Картер подчеркивал, что никто не ищет новой холодной войны и военного конфликта с Москвой, что Вашингтону нужно сотрудничество с Россией по Ирану и что лично он надеется, что Россия изменит свой нынешний внешнеполитический статус, но не уверен в этом. Тем не менее подобная риторика была прямо противоположна риторике майского визита Джона Керри. Что еще хуже, Картера тут же поддержала его немецкая коллега. "Мы хотим мирно обходиться с Россией",— заявила глава Минобороны Германии Урсула фон дер Ляйен в интервью газете Bild. "Однако ситуация с безопасностью изменилась, и это вынуждает нас модернизировать оборонительный альянс. Это в настоящее время и происходит. С Москвой лучше получается говорить с позиции силы",— подчеркнула она.

Думается, что причина такого "ястребиного" успеха Эштона Картера связана в первую очередь с тем, что Джон Керри — его естественный аппаратный противовес — имел всего неполные три недели для переориентации политики Вашингтона в нужном ему направлении. 31 мая он, свалившись с велосипеда, сломал ногу. После чего надзор за действиями Порошенко на некоторое время вновь оказался в ястребиных когтях Виктории Нуланд, которой Москва откровенно не доверяла.

Саудовское правительство сделало необычный для него шаг и решило разморозить свои отношения с Москвой

Как бы то ни было, но уже 3 июня на Украине вспыхнули масштабные бои за Марьинку и украинское перемирие де-факто рухнуло. Сценарий, судя по информации в прессе, примерно такой же, что и в январе, когда уставшее от обстрелов Донецка и безрезультатных переговоров в формате ОБСЕ--Украина--Россия ополчение ДНР перешло в наступление на донецкий аэропорт и устроило украинской армии дебальцевский котел. Так что, когда 2 июня вечером очередной раунд переговоров в формате ОБСЕ--Украина--Россия закончился без результатов, а утром следующего дня порядка тысячи ополченцев при поддержке танков и артиллерии перешли в наступление на поселок Марьинка и выбили оттуда украинские воинские части, Запад забил тревогу — нарушение минских соглашений было налицо.

"Ассамблея не может не осудить заявление 23 января пророссийского лидера повстанцев Александра Захарченко о том, что его армия более не связана и более не заинтересована в соглашении о перемирии и его решение — начать наступление с целью оккупировать оставшуюся часть Донецкой области и город Мариуполь. Она настоятельно призывает Россию использовать свое влияние, чтобы вернуть повстанцев за стол переговоров и к минскому соглашению", — с таким заявлением выступила ПАСЕ в январе этого года. Как известно, Россия выполнила эту просьбу ПАСЕ, однако повстанцы все же вынудили украинскую армию к капитуляции под Дебальцево и сохранили за собой занятую территорию. Что вызвало негодование Вашингтона и в особенности Пентагона.

Тем не менее в этот раз, хотя наступление на Марьинку носило совершенно локальный характер, реакция ПАСЕ оказалась почему-то значительно жестче. Похоже, что Вашингтон, как и Берлин, решили, что Москва нарочито нарушила негласное соглашение с ними. Причем говорит об этом отнюдь не заключавший соглашение госсекретарь США Джон Керри или Госдеп — они молчат. Бушуют военные — глава Пентагона Эштон Картер и генсек НАТО Йенс Столтенберг, упрекающие Кремль в шантаже. Хотя, в чем он проявился в июне на Украине, кроме как в злополучной атаке ополченцев на поселок Марьинка, и при чем тут Москва, сказать сложно — уж слишком кратковременными и локальными были эти военные действия.

Одним словом, очень жаль, что Джон Керри хотя и согласовал с Владимиром Путиным вопрос о подключении США к переговорному процессу по Украине, однако поучаствовать лично в подготовке и проведении саммита нормандской "четверки" не смог, и эта роль все еще возложена на помощника госсекретаря США Викторию Нуланд. И если правда, что Наполеон проиграл битву под Ватерлоо из-за насморка, то не исключено, что и Москва проиграла в этот раз всего лишь из-за сломанной ноги госсекретаря США. Так что шутливый твит российского МИДа, направленный ему 27 июня по случаю выхода на работу: "Желаем полного выздоровления Дж. Керри, мира всем остальным" — внушает оптимизм.

Столь же парадоксально, но уже в лучшую сторону складывается наше "сотрудничество" с США на второй площадке, намеченной переговорами Путина и Керри,— на Ближнем Востоке. Парадокс здесь в том, что просьба американского госсекретаря к Москве продолжить поддержку выработки соглашения по иранской ядерной программе и сирийского урегулирования привела к неожиданному появлению 18 июня на Санкт-Петербургском экономическом форуме саудовского принца и министра обороны Мухаммеда бен Сальмана.

Его приезд стал такой же попыткой разморозки наших взаимоотношений с Саудовской Аравией, как и приезд Джона Керри в Сочи. Только если с Америкой они у нас заморожены из-за Украины, то с Саудовской Аравией — из-за Сирии. Это первое посещение России саудовской правительственной делегацией после четырех лет напряженности, вызванной диаметрально противоположными подходами обеих сторон к этому конфликту (кстати, у нас противоположны подходы и к иранской ядерной программе). Характерно также, что в обоих случаях речь идет, согласно жаргону Пентагона, о гибридных войнах, в которых США, как и положено настоящей сверхдержаве, намерены играть роль модератора и тем самым контролировать их.

Тем не менее это не помешало саудовскому министру обороны подписать с Россией, вопреки всем американским санкциям, шесть договоров на этом форуме, включая договор о мирном использовании ядерной энергии. Договор, явно нацеленный на вхождение Саудовской Аравии в ядерный клуб — Эр-Рияд намерен построить 16 атомных станций и предполагает предоставить именно России главную роль в управлении ими, считает известный саудовский журналист, бывший генеральный менеджер канала "Аль-Арабия" и бывший главный редактор международной арабской газеты Asharq al-Awsat Абдурахман аль-Рашид.

"Важнейшая отличительная черта визита (Мухаммеда бен Сальмана в Россию.— "Власть") в том, что он крайне необычен: визит состоялся, когда США и их европейские союзники решили прибегнуть к экономическому бойкоту России, к введению против нее санкций из-за событий на Украине. И в такой момент саудовское правительство сделало необычный для него шаг и решило сделать прямо противоположное: разморозить свои отношения с Москвой, разблокировать деловые отношения и подписать договоры и сделки в таких важнейших областях, как энергоресурсы, ядерные и военные технологии. Это один из тех редких случаев, когда Эр-Рияд стал в оппозицию к США. Причина ясна: саудиты, которые 20 лет поддерживали Запад в бойкоте Ирана, вдруг обнаружили, что Вашингтон предал их, вступив в переговоры с Тегераном без достижения соглашения с ними",— написал свое мнение по этому поводу Абдурахман аль-Рашид.

Тем не менее, подводит он итог, ссылаясь на подписанные договоры, "не следует рассматривать саудовско-российское сближение исключительно как некое послание Вашингтону или реакцию на его политику в регионе, поскольку Саудовская Аравия никогда в истории не вела себя таким образом. Нет, Саудовская Аравия не может отказаться от союза с США. Однако и Вашингтон понимает, что расширение политических и экономических связей его союзниками является ключевым фактором для поддержки стабильности и безопасности в любом регионе и во всем мире. И конечно же, Вашингтон понимает, что он ничего не выиграет из роста напряженности между Эр-Риядом и Москвой".

Маловероятно, чтобы министр обороны Саудовской Аравии заявился в шатер основного союзника своих врагов со столь щедрыми подарками, если бы Эр-Рияд не воспринял всерьез те договоренности, которых достиг Керри в Москве. Поскольку трудно даже представить, чтобы Эр-Рияд стал рисковать в разгар своей холодной войны с Ираном тесными отношениями с Вашингтоном. Так что запущенный Джоном Керри "процесс пошел", но результат его может оказаться и прямо противоположным задуманному.