Министерства и ведомства мало учитывают мнения и предложения, поступающие в ходе публичного обсуждения законопроектов, пишет "Комерсантъ". Лидер движения "Сопротивление" и бывший зампред комиссии Общественной палаты Ольга Костина обсудила тему с ведущим "Коммерсантъ FM" Алексеем Корнеевым.

Эксперты Национального института системных исследований проблем предпринимательства отобрали ряд проектов нормативных правовых актов, опубликованных на портале раскрытия правовой информации, и направили ведомствам-разработчикам проектов свои мнения по ним. В результате меньше пятой части представленных предложений вошли в итоговую сводку.

— Вообще часто ли замечания, которые возникают в ходе общественных слушаний, действительно учитываются авторами законопроекта, есть такая статистика, такие данные?

— К сожалению, по последним данным, которые, кстати, приводил на встрече с президентом руководитель Общественной палаты Бречалов, к Общественной палате тоже прислушиваются совсем слабо. И здесь, конечно, я согласна с экспертами, с теми выводами, которые они сделали, — у нас пока механизм реального влияния экспертов, граждан и неправительственного сектора на те или иные законодательные инициативы не налажен. Поэтому стоит говорить о том, чтобы, опираясь на эти данные, подумать о какой-то реформе.

— О какой реформе, как вы думаете?

— Конечно, существуют разные алгоритмы воздействия общественности на судьбу государства и государственных решений, в частности, я могу привести пример Франции, где Общественная палата имеет совсем другой уровень полномочий и другой уровень ответственности. Например, премьер-министр, ежегодно отчитываясь о своей деятельности и работе кабинета, перечисляет инициативы, которые были выдвинуты и разработаны Общественной палатой Франции и были поддержаны правительством, то есть существует обратная связь, когда чиновники отчитываются о взаимной работе с общественным мнением.

Существуют разные формы, но все-таки помимо простого возможного голосования на информационных порталах нужно предусмотреть более конкретную и более прикладную работу общественных советов и обязанность чиновников учитывать мнение тех или иных общественных институтов, которые в стране уполномочены вести такую работу.

— Это надо как-то прописывать законодательно, то есть необходимо подключить к этому Государственную думу?

— Безусловно. Мы в последнее время много слышим разговоров о необходимости изменить регламент формирования общественных советов при ведомствах, потому что, конечно, качество их работы оставляет желать лучшего, и, конечно, работа Общественной палаты должна быть более конкретной, предметной, в частности и чиновники должны быть определенным образом обязаны к этому прислушиваться.

— То есть для этого в Общественной палате должно собраться некое экспертное сообщество по многим вопросам, и отбор в Общественную палату должен быть по каким-то, может быть, профессиональным критериям?

— Прежде всего, и в Общественный совет, и в Общественную палату должны приоритетным образом входить не только представители неправительственных организаций, но и представители экспертного сообщества, опять же, возвращаясь к опыту Франции, который мне кажется оптимальным. Там очень широкое представительство в палате всех слоев общества, даже сословий.

Именно тот факт, что каждый из них знает предметно свой сегмент и вполне в нем разбирается, влияет на такое качество решений. Согласитесь, ведь у нас зачастую общественность выдвигает нелепые инициативы и на них настаивает.

— Ну, как общественность, так и законодатели, у нас со всех сторон бывают такие инициативы.

— Безусловно, да.

— Но только нет действительно эффективной площадки для их обсуждения.

— К сожалению, пока нет, но будем надеяться, что, может быть, или реформа общественных советов все-таки состоится, или та информация, которую доводил Александр Бречалов до президента, не просто повиснет в воздухе, как крик отчаяния, но и будет каким-то образом воздействовать на возможные изменения в статусе палаты и по работе с правительством.