Брифинг
Александр Жаров, глава Роскомнадзора
Шифрованный трафик в интернете за год (с конца 2013 года до конца 2014 года) во всем мире вырос в три раза. Количество шифрованного трафика в конце 2013 года было примерно 4 процента, сейчас 13 процентов. Программы проксирования, прокси-серверы и анонимайзеры, которые работают эффективно и на самом деле платные, исчисляются десятками. На вопрос: можно ли заблокировать анонимайзер или прокси-сервер, ответ — да, это возможно. Эффективно это? Нет. <...> Существует ряд стран, где анонимный трафик блокируется. Это Китай, Сирия, Таиланд, Иран и ряд других. Этот вопрос начинаем исследовать. Некие решения, которые позволят обезопасить наших граждан от негативного контента, найдем.
Сергей Плуготаренко, директор Российской ассоциации электронных коммуникаций
Сейчас Россия находится на переломном этапе: от саморегулирования и тепличных условий переходит к сценарию дополнительного государственного регулирования интернета. Будет оно жестким или мягким, мы не знаем, но все попытки жесткого регулирования пока наталкиваются на достаточно сильное сопротивление, поэтому государство, сделав шаг вперед в этом направлении, вынуждено делать шаг назад. <....> В интернет-отрасли все происходит неспокойно: начинаются бойкоты, массовые онлайн-флешмобы, идет борьба на уровне пользователей, где-то подключается бизнес. Я надеюсь, что это приведет к тому, что государство поймет: жесткое регулирование интернета недопустимо.
Татьяна Становая, руководитель аналитического департамента Центра политических технологий
Российское общество отличает любопытная особенность. Когда встает вопрос о свободе слова и политических правах, оказывается, что большинство граждан страны в той или иной степени их поддерживает. Но как только демократические свободы в их представлении начинают угрожать дестабилизацией ситуации в стране, россияне демонстрируют готовность пойти на ограничения. <...> Проблема в том, что данные доклада можно интерпретировать по-разному. "Охранители" могут использовать их для продвижения еще более жестких инициатив по усилению контроля власти над информационным пространством. Впрочем, это возможно лишь до тех пор, пока общество доверяет власти.