"Хулиганские" стихи Пушкина могут исключить из школьной программы. Этого потребовали родители первоклассников одной из московских школ, сообщают СМИ. Детям на лето задали учить стихи, в которых поэт описывает "свидания пастушков с пастушками". Ведущая "Коммерсантъ FM" обсудила тему с Андреем Бильжо — художником, писателем и ресторатором, а по образованию психиатром.

Родители школьников, в частности, не одобряют стихотворение "Румяной зарею":

"...И вмиг зарезвился

Амур в их ногах;

Пастух очутился

На полных грудях.

И вишню румяну

В соку раздавил,

И соком багряным

Траву окропил..."

Родителей третьеклассников также не устроила рекомендация одного из учителей прочитать на каникулах книги Роберта Говарда "Конан-варвар". По их мнению, там содержится весьма грубое описание жизненных ситуаций:

"Убив любовника предавшей его шлюхи и бросив ее саму в выгребную яму, Конан решает выполнить просьбу аристократа".

— Андрей Георгиевич, здравствуйте!

— Доброе утро, Оксана, доброе утро, дорогие радиослушатели. Да, литературу, в принципе, нужно запретить в школе, потому что в грубой форме жизненные ситуации, отличный оборот, кстати говоря, описаны практически везде. Ивана Сергеевича Тургенева я бы тоже запретил, а Пушкин вообще парень был гниловатый — он многих любил, вступал в разные половые связи, вообще любил выпить. Ну, смотрите, детское стихотворение, и там вдруг "Буря мглою небо кроет", — и вдруг, — "выпьем с горя, где же кружка, сердцу будет веселей". Ну как? То есть от алкоголя сердцу будет веселей.

Или — "В крови горит огонь желанья, душа тобой уязвлена, лобзай меня, твои лобзания мне слаще мира и вина". Четыре строчки, и уже и вино, и лобзания, и лучше всего остального. "О дева Роза, я в оковах, но не стыжусь своих оков, так соловей в кустах лавровых, пернатый царь лесных певцов", — кошмар совершенный. Это невозможно, а если " Ночной зефир. Струит эфир. Шумит, бежит Гвадалквивир", — ну, это невозможно читать, друзья мои, это кошмар кошмарный, Александр Сергеевич Пушкин.

— Андрей Георгиевич, но, может быть, здесь просто речь идет о возрасте, потому что все-таки в первом классе "Румяною зарей"… Вот я даже и не знаю, может быть, попозже туда куда-то, подальше?

— А как? Да, хорошо, давайте подальше тогда туда. А как быть с интернетом, а как быть с лексикой, которую слышит ребенок на улице, а что говорит папа, мама, а как быть с рекламой? Оксана, смотрите, мама купила колготки и положила их на столик, а что на обложке этих колготок видит ребенок, что он видит? Этого не было еще десять лет назад.

— Вы имеете в виду ноги?

— Ну, естественно, ноги, а трусики, а бюстгальтеры, которые на каждом шагу на витрине нам показывают, Оксана, это что?

"…года весны моей,

Протекшие в мечтах любви напрасной,

Мне вас не жаль, о таинства ночей,

Воспетые цевницей сладострастной…"

Ребенка все время окружает тема сладострастия, эротики, везде, во всем. Он уже пальчиками печатает и влезает в интернет на любой сайт, и выскакивают тут же на этом сайте, даже на самом целомудренном, эротические картинки, которые предлагают купить бюстгальтеры, сделать что-то, увеличить грудь и остальные органы у другого пола.

— Да, это, кстати, даже на мультиках выскакивает, абсолютно точно.

— Про мультики я вообще не говорю. Какие мультики? Мой внук находит такие каналы, где бесконечные мультики, — слава богу, это время уже прошло, — где персонажи занимаются такими делами, что это страшнее, чем пишет целомудренный Александр Сергеевич Пушкин.

Поэтому фильтровать по возрасту, наверное, надо в какой-то степени, но давайте тогда закутаем в целлофановый пакет ребенка, наденем ему на голову что-то резиновое, никаких других ассоциаций не нужно, именно что-то резиновое, чтобы ничего не проникало, никакая информация, и спрячем его в какую-нибудь банку или какую-нибудь коробку, чтобы он ничего не видел, что творится вокруг.

Нет, именно когда ребенок взрослеет, и он чувствует, и понимает, и фильтрует это, ничего страшного с ним не происходит, друзья мои, ничего не происходит, потому что через это, как через бактерии, через иммунитет, это становление личности называется, никакого развращения не произойдет.

— Андрей Георгиевич, прошу прощения, а как вы относитесь сейчас к современным книгам, которые рассказывают четырех-пятилетним детям про "краники" и так далее, и тому подобное?

— Я отношусь положительно, потому что это и есть, на самом деле, воспитание. Я сейчас вспоминаю историю, когда у меня был один пациент, который начал выпивать в четыре года, а закончил в девять, потому что он жил в алтайской деревне, где перманентно, все время пили, и первые слова, которые он стал говорить, — "дай вина". Видимо, его тоже оберегали от влияния Александра Сергеевича Пушкина, а, может, он и не знал даже такого имени и такого поэта. Посмотрите на себя в зеркало и поймите, как вы говорите, что вы смотрите и как вы учите своих детей. Будьте здоровы, держите себя в руках, читайте Александра Сергеевича Пушкина, потому что это самое лучшее, что создано, потому что пушкинскими словами описаны лучшие человеческие чувства.