Как Владимир Путин и Аркадий Ротенберг погрузились в океанские заботы

4 августа президент России Владимир Путин приехал в океанариум на ВДНХ, коротко познакомился с акулами, обратил особое внимание на пираний и сообщил, рассказывает специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ, что многострадальный Владивостокский океанариум тоже все-таки достраивают. О том, кто, как и зачем финансировал московский океанариум,— наш специальный корреспондент с ВДНХ.

Океанариум «Москвариум» на ВДНХ производит необходимое впечатление. Дело не в том, что это 25 млн литров воды и 700 тонн соли. Не в том, что это не берег океана, откуда их можно было бы добывать, а это берег, а вернее окраина ВДНХ, в столице нашей родины. И не в том, что людей в этот океанариум помещается по крайней мере не меньше, чем рыб.

Все дело в двух белухах, трех косатках и одном маленьком дельфиненке.

Косатки, выловленные в Охотском море, велики (во всех смыслах) и прекрасны (несмотря на то что каждая пожирает 80–100 кг рыбы ежедневно; хотелось бы думать, что не из этого океанариума).

Среди них выделяется Джульетта, самая маленькая, примерно в 5 тонн. Она льнет мордой к стеклу бассейна, потому что запоминает лица людей, а не их жесты, как, например, дельфины, которых тут восемь, не считая родившегося здесь больше месяца назад дельфиненка, который болтается под брюхом нарезающей стремительные круги матери и раз в три минуты прикладывается к ней, чтобы испить молока (и выглядит это как дозаправка в воздухе).

Две белухи не спеша вращаются вокруг своей оси и ожидают своего часа (но не своей участи): все они участвуют в водном шоу, которое обещают и сейчас в сокращенном виде, на 20 минут.

И все они теперь, конечно, главные экспонаты ВДНХ.

И не хочется искать и находить какие-то мелочи (я не имею в виду морских черепах и этих десять байкальских нерп) вроде неизбежных, видимо, гипсовых кашалотов, борющихся с гипсовыми спрутами.

И тот и другой подвешены к потолку и являются, наверное, по мысли организаторов океанариума, его естественным, а на самом деле искусственным украшением. И спор с ними о том, что, может, логичнее сегодня, чтоб это были хотя бы 3D-проекции, голограммы какие-то, что ли, становится для них таким принципиальным, что ты и не замечаешь, как ввязываешься в этот спор по-серьезному и это тебе самому уже не кажется пустяком и мелочью, а кажется торжеством и верхом безвкусицы, особенно на фоне присосавшегося к маме дельфиненка.

Содержимое океанариума очень заинтересовало Владимира Путина. Если до этого он куда-то и спешил, то теперь перестал. Его интересовали и крохотные морские звезды, и вертлявые змеи…

— А вот акулы,— рассказал ему мэр Москвы Сергей Собянин.

Акулы были приемлемых размеров, то есть поменьше метра.

Одна вдруг метнулась к стеклу аквариума и внимательно посмотрела на Сергея Собянина. Взгляд был жесткий.

— Понравился ты ей,— качнул головой господин Путин.

— Или не понравился…— пробормотал господин Собянин.

В следующий раз они надолго остановились около косаток. Но ни Нарния, ни Джульетта не спешили показаться на глаза президенту. Он долго вглядывался в темную воду.

— Что-то вижу…— произнес Владимир Путин.

Мне пришлось сказать, что это только хвост.

— Зато какой,— заявил он.

— А во Владивостоке-то когда будет наконец такой океанариум? — не удержался я.

Судьба Владивостокского океанариума, как известно, многострадальная. Хищения, посадки, замороженное строительство… Я помню, с каким лицом около года назад Владимир Путин ходил по бетонированным пещерам этого будущего, но уже мертвого океанариума. А лучше бы забыть.

Владимир Путин остановился:

— Достраивают. Заканчивают.

Он хотел еще что-то добавить — и добавил:

— Съездим, посмотрим. Будет с чем сравнить.

По сведениям “Ъ”, поездка во Владивосток будет уже скоро.

— Вон она! Вон! — кричали дети у бассейна с белухами. (Детей было много. Их привезли из социальных лагерей отдыха.)

Тут и господину Путину повезло больше. Белухи так же неторопливо, как и час назад, прокручивались вокруг себя и вокруг всех них.

В очередной раз президент остановился у аквариума с пираньями. Сергей Собянин увлеченно рассказывал и показывал, что и как делают те, когда голодны:

— Просто на куски рвут, и все! Вот так!

Казалось, Владимир Путин не отходит, потому что ждет, что пираньи это сейчас продемонстрируют. В конце концов ради чего он идет мимо них? Если не ради того, чтобы пираньи продемонстрировали все свое мастерство? Как и все, мимо кого идет Владимир Путин на такого рода мероприятиях и выставках.

Впрочем, пираньи не оправдали ожиданий президента страны. Но и он их тоже.

Пока Владимир Путин шел дальше, я поинтересовался у бизнесмена Аркадия Ротенберга:

— Это вы здесь помогали?

На самом деле я знал, что это действительно он вместе с другим бизнесменом Годом Нисановым финансировал строительство океанариума (возможно, поэтому тут и не воровали, как во Владивостоке, и построили).

— Ну, конечно,— ответил господин Ротенберг.

— Недешево, видимо, обошлось?

— Да нет,— пожал он плечами,— всего 250 млн. Или 270…

Но ведь, надеюсь, не рублей.

— Раз в пять, в общем, меньше, чем в Приморске,— продолжил он.— Так что ничего страшного.

— А если с Керченским мостом сравнивать, так и вообще копейки,— предположил я.

Аркадий Ротенберг то ли вздохнул, то ли засмеялся:

— Нет, вот это и сравнивать нельзя!

— Ну, и там и тут вода…

— Да, я уже весь в воде…— согласился Аркадий Ротенберг.

Но ведь главное, что не под водой.

Между тем Владимир Путин зашел в зрительный зал, до отказа заполненный кричащими детьми. Началось представление с косатками.

Самые большие в мире хищники совершали легкие кульбиты, выпрыгивали из воды, целовались с инструкторами.

— А ведь и не скажешь, что в жизни они совсем другие,— заметил сидевший рядом со мной пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.— Огромного тюленя подбрасывают и надвое разрывают… Я в Youtube видел.

То есть он все это еще и смотрит…

А один высокопоставленный бизнесмен, тоже участвовавший в работе над проектом, рассказал, какие непростые эти косатки.

— Да, и белого медведя с льдины сбрасывают и съедают,— подтвердил он.— А с другой стороны, везли мы одну косатку с Охотского моря. Это для нее было, конечно, потрясение: в металлическом контейнере, на самолете. Прилетела страшно измученная. Выпустили в бассейн и тут же привезли дельфинов, тоже были сильно уставшие. А косатки на дельфинов охотятся, как известно. Ну, мы отгородили их друг от друга железной сеткой. Так косатка на дельфинов посмотрела и стала их рыбой, которую ей давали, изо рта кормить (видимо, на убой.— А. К.)… через эту сетку просовывала…

Вот такое представление хоть бы раз в жизни увидеть.