Лидия Маслова о кинопремьерах недели

Начало очередного учебного года ознаменовалось в кинопрокате прежде всего японским блокбастером, где едят детей: «Атака титанов. Фильм первый: Жестокий мир». В двух более скромных пристяжных картинах — «Хитмен: Агент 47» и «Беглец» — тоже отчетливо прослеживается педагогическая тематика, и уже довольно взрослые герои продолжают задаваться основными вопросами профессиональной и этической ориентации — «Кем быть?» и «Каким быть?».

«Атака титанов. Фильм первый: Жестокий мир» (реж. Синдзи Хигути)

«Атака титанов. Фильм первый: Жестокий мир» (Shingeki no kyojin: Attack on Titan) снята по известной в определенных кругах манге, хотя знание первоисточника не представляется обязательным, чтобы получить специфическое удовольствие от этого постапокалиптического фэнтези-хоррора. Его авторы засовывают остатки уцелевшего человечества в огороженную двойной стеной резервацию, куда настойчиво продираются так называемые титаны — гигантские голые зомби неприятной наружности, которые медленно ходят, зато быстро съедают всех людишек, попадающих в поле зрения. Люди со своей стороны формируют добровольческие отряды, пытающиеся сражаться с титанами и состоящие в основном из тинейджеров обоего пола и приятной наружности, которые используют в батальных сценах труднообъяснимые логически, но зрелищные приспособления, позволяющие им летать по воздуху.

Создатели «Атаки титанов» не жалеют кровищи и оторванных в рапиде с плотоядным хрустом конечностей — это вам не постные голливудские 12+, а реальное мочилово 16+, способное местами спровоцировать рвотные позывы даже у закаленных потребителей сырого мяса. Как водится, рука об руку с жестокостью идет отчаянная сентиментальность, и то и дело на экране возникают маленькие дети или грудные младенцы, а также растоптанные грубым сапогом плюшевые медведи. В одной из важных сюжетных линий главный герой (Харума Миура) теряет свою подругу (Кико Мидзухара), потерявшуюся в обезумевшей толпе, но успевающую бросить ему прощальный страдальческий взгляд, прижимая к груди чьего-то подобранного ребеночка. Минут 40 спустя еще одна девушка предложит прехорошенькому герою стать приемным отцом ее малютки, которого пришлось по существующим порядкам отдать в приют, но тут на помощь очень кстати приходит один из титанов, проглатывающий несчастную мать-одиночку, как устрицу, не жуя.

Для любителей отвратительных подробностей в «Атаке титанов» старательно показано, как человечек скользит по гигантскому слюнявому языку в глотку людоеда, а потом падает по пищеводу и находит в озере желудочного сока уже начавшую перевариваться знакомую. Люди, впрочем, тоже на аппетит не жалуются — особенно запоминается в этом плане прожорливая девушка Саша (Нанами Сакураба) в эпизоде, который может считаться цитатой из «Чапаева», когда герой с помощью картофельного пюре и сосиски показывает план предстоящей миссии по восстановлению разрушенной титанами оборонительной стены.

«Хитмен: Агент 47» (реж. Александр Бах)

Если снятая по комиксу «Атака титанов» — все же хоть какая-то экзотика, отличающаяся от среднеголливудского стандарта, то опирающийся на видеоигру «Хитмен: Агент 47» (Hitman: Agent 47) — типичное вторсырье. Совсем недавно, в 2007-м, генно-модифицированного киллера Хитмена, в красном галстуке и со штрих-кодом на гладко выбритом затылке, играл в постановке Ксавье Жанса Тимоти Олифант. Теперь на вахту заступил англичанин Руперт Френд, больше похожий на клерка, а в режиссерском кресле оказался дебютант Александер Бах, вполне техничный и местами даже умеющий сделать красиво, но не разделяющий юмористического подхода своего предшественника к такой смехотворной задаче, как экранизация компьютерной игры. Так что зрителю придется самостоятельно извлекать юмор из чарующих своим минимализмом диалогов: «Вы со мной в камере.— Нет, это вы со мной в камере» и изощренных скороговорок типа «бактериофаги эндогенных мутаций».

В новом «Хитмене» почти нет увеселительных «клюквенных» подробностей русской жизни, которыми так изобиловал прошлый, тем не менее девушка Катя (которую в прошлый раз играла Ольга Куриленко, а теперь — еще более томная Ханна Уэр) опять ищет своего отца, уроженца Украины. Искомый папа обнаруживается в виде прекрасного ирландского артиста Кирана Хайндса, похоже, специально делающего совершенно очумелый вид и очень искренне хлопающего глазами, когда дочка берет его за грудки с вопросом: «Почему ты меня бросил?» и прочими предъявами насчет ее неправильного воспитания. Тем не менее именно благодаря откровенному хайндсовскому кривлянию приобретают некий смысл и убедительность пронизывающие «Хитмена» рассуждения о том, меняются ли люди, имеет ли смысл бороться с собственной природой и о том, что этот мир — опасное место, где трудно существовать, если не нарастить себе подкожную титановую броню, как это удалось одному из пронырливых противников Хитмена.

«Беглец» (реж. Остин Старк)

Как чувствительный человек, абсолютно без брони, заявляет о себе в первых же кадрах герой Николаса Кейджа в «Беглеце» (The Runner), которого, конечно, стоило бы переименовать в «Бегуна»: ассоциации с «Осенним марафоном» тут возникают сразу же — при виде героя, совершающего утреннюю пробежку на фоне Капитолия. Проблема у него примерно такая же, как и у профессора Бузыкина: тяжело мужчине-ходоку утаить от общественности свою личную жизнь, особенно если он не профессор, а белый конгрессмен от черного штата Луизиана, строящий свою предвыборную платформу в Сенат на полном запрете бурения и добычи нефти. Однако после дурацкой промашки в лифте, оснащенном видеокамерами наблюдения, жизнь героя начинают омрачать заголовки в желтой прессе «Конгрессмена застукали за бурением скважин» и бестактные риторические вопросы типа: «Может ли защитник пострадавших от разлива нефти трахать черную жену черного рыболова?»

Режиссер-дебютант Остин Старк неуклюже флиртует с этической амбивалентностью, предлагая оценить нюансы: одно дело, когда ненавистный всем сатрап практически в открытую посещает любовницу, и другое — когда честный политик, искренне переживающий за то, за что ему положено переживать, немного оступился. Николас Кейдж строит такие рожи и так страдальчески смотрит на стакан с виски, как он один умеет, что почти даже начинаешь верить: честные политики и правда встречаются, как и бескорыстные владельцы юридических фирм, отстаивающие интересы обездоленных профсоюзов. Почти буквальная цитата из «Осеннего марафона» — «Это маленький город» — всплывает в разговоре конгрессмена со старым другом, подло отказывающимся помочь в его предвыборных заботах и намекающим, что, мол, всем известно: герой не только ходок, но и алкаш, причем потомственный (Питер Фонда в роли циничного папы героя, бывшего мэра, немного оправдывает существование «Беглеца»). Это, однако, не самые гадкие свойства героя, который в финале разоблачается самым удручающим образом: никакой это не бескорыстный борец за идею, давший слабину, а обычная проститутка, считающая, что жизнь состоит из компромиссов, и товарный штрих-код у него пропечатан даже не на затылке, как у Хитмена, а прямо на сердце.