Экспертиза

Дмитрий Зыков, заместитель главного редактора журнала "Наука и жизнь"

Каждый год, когда вручают Нобелевские премии, всех волнует традиционный вопрос: почему "задвигают" выдающихся русских ученых? Самый известный пример — в 2009-м, когда премировали исследования теломеразы (особого фермента, способного увеличивать продолжительность жизни клеток), наградой обошли нашего Алексея Оловникова, а ведь он был в этом первопроходцем... Так вот никто никого не "задвигает", объяснение простое: о трудах наших экспертов просто плохо знают на Западе. Ну и, конечно, вопрос финансирования: чтобы развить самые гениальные догадки, нужны деньги, а их у нас зачастую нет.

Еще один щепетильный момент: западные ученые активно информируют налогоплательщиков о том, чем они занимаются. Если к такому ученому приедет журналист, он бросит все дела, чтобы рассказать о своих исследованиях — это, можно сказать, агрессивный PR. Наши, напротив, крайне закрыты.

Но есть и хорошая новость: мир больших ученых узок, все знают, кто к какой школе относится, поэтому даже если премию получают русские, уехавшие за границу, это все равно связывают с Россией (не случайно, кстати, большие корпорации после вручения Нобелевской премии начинают "гоняться" за учениками лауреатов — школа-то одна). Ну, например, в этом году одним из вероятных претендентов на премию по медицине называли иммунолога Александра Руденского, давно работающего в США, но при этом относящегося к русской научной школе. Был "русский след" и в премии по физике: первым гипотезу об осцилляции нейтрино некогда высказал Бруно Понтекорво, советско-итальянский физик, работавший в Дубне. Считаются русскими учеными и знаменитые Андрей Гейм и Константин Новоселов, получившие Нобелевскую премию в 2010 году за опыты с графеном. Так что никакой намеренной предвзятости в научном мире уже давно нет.

Тенденция в принципе положительная: мир науки все больше глобализируется, все знают обо всех — это видно и по нынешней премии. Россия пытается не отставать: с 1990-х в РАН вновь стали переводить наши основные научные журналы на иностранные языки, недавно вот в научном сообществе озаботились рейтингами цитируемости. Если не будет каких-то серьезных катаклизмов, уверен, в течение 10 лет отечественная наука наберет в известности. Что касается Нобелевских премий, то уже сейчас мы можем претендовать на награды в химии (в том, что называется биотехнологиями), физике. Возможно, у нас нет выдающихся практических работ, того, что в советские времена называли "внедрением", но здесь тоже есть нюанс. Если внимательно присмотреться к нобелевским предпочтениям, можно заметить, что премию обычно не дают два года подряд за одно и то же глобальное направление. Например, если по физике ее "получает" технология, допустим, графен, то в следующем году — теоретические разработки. Ну а с теорией в отечественной науке, как известно, все очень неплохо — шанс есть.