Наталья Радулова — о природе домашнего насилия

Закон для Наташи, Вали и Диляры

Наталья Радулова

Откуда эта кошка взялась? Что за манера прыгать под ноги, когда человек пытается влезть на стремянку? В общем, Ксюша упала. Сотрясение. В нейрохирургическое отделение питерской больницы ее определили. И уже оттуда она стала мне телеграфировать: "Наташа! В женских палатах нет мест. Поэтому пациентов-мужчин — ДТП, по пьянке катался на квадроцикле и врезался в дерево, по пьянке подрался, проснулся наутро в своей машине с разбитой челюстью: "А что произошло, не помню" — переселили в одну палату, все остальное занято избитыми бабами. Напиши об этом! Пусть люди узнают: большинство женщин попадают в нейрохирургию, потому что мужья и любовники им проламывают головы!"

Несколько лет готовый законопроект о профилактике домашнего насилия, как говорят правозащитники, "болтается у нас между ведомствами". Правозащитники настаивают, чтобы полицейские вмешивались в домашние разборки до того, как случится беда, такой закон уже есть в 123 странах, но не в России. У нас же все по-прежнему: "Вот убьет, тогда и приходите". А они ходить не могут, соседки Ксюши по палате. Наташе 33 года, ее избил бойфренд. Он у нее такой. Выпьет немного, или начальник отчитает, или погода не та окажется — в итоге мужик раззадорится, расшумится, схватит свою Наташу за волосы: "Ага, ты мне изменить хочешь!" и кулаком ее, кулаком. После очередного такого избиения Наташа убежала к двоюродной сестре, в больницу ее забрали уже оттуда. Обращаться в полицию Наташа не хочет: "Да какой от этого толк".

По словам члена президентского Совета по правам человека Светланы Айвазовой, 40 процентов всех тяжких насильственных преступлений в России совершается в семье. Однако эта статистика может и не отражать истинное положение вещей, поскольку редко кто из пострадавших обращается в правоохранительные органы. "Сегодня привезли какую-то бомжиху,— Ксюша каждый день присылает мне сводки из нейрохирургии.— Лицо опухшее, синее, глаза не открываются, следы удушения на шее. Как, думаю, она с нами лежать будет, у нее, может, и вши! А потом смотрю — одежда у нее чистая, а подошвы кроссовок вообще сияют идеальной белизной. Валентина. Чуть за 45. Избил сожитель. Ее всю трясло, прямо колотило. Медсестра объяснила, что от стресса. Я сделала ей горячий чай — она пила его через трубочку. Сожитель и раньше ее бил, но не так сильно. В полицию она не пойдет. Боится".

Этим женщинам есть чего бояться — редкий насильник просто так позволит уйти своей жертве. Он будет угрожать, дарить цветы, обещать, снова бить, лишь бы не потерять свою собственность. Ведь избитые Наташи, Вали, Кати — они не любимые женщины, они всего лишь собственность чокнутых извращенцев, которые и на крайнюю меру могут пойти: "Так не доставайся же ты никому". И только тогда российская полиция начнет действовать. Только тогда.

"В понедельник положили Диляру. Дагестанка, муж азербайджанец. Их дочери 10 месяцев, но Диляра до сих пор не научилась менять подгузники: в магазине, принадлежащем супругу, нужно торговать. Диляра много раз просила мужа нанять продавца, хотела сама нянчить дочку. Но, по мнению мужа, с этим прекрасно справляется его мать. Тогда Диляра решила развестись и уехать с ребенком домой, в Дагестан. За это муж избил ее. Трезвый. Прыгал по ее телу. Он уже звонил в больницу и сообщил, что убьет ее. А дочку спрятал".

Диляра плачет. Плачет без слез Валентина. Плачет, накрывшись одеялом, Наташа... Члены президентского Совета по правам человека просят поддержать проект о профилактике насилия в семье.