Что ищут и находят современные охотники за сокровищами

Мировой интерес к кладоискательству вновь на пике. В конце августа в подземельях возле польского Вроцлава при помощи георадаров обнаружен бронированный объект длиной более 100 м — предположительно поезд с сокровищами нацистов. Саперы зачищают подходы к находке, и скоро все станет ясно. В любом случае эта и другие истории недавнего обнаружения спрятанных ценностей показывают, что современное кладоискательство превратилось в бизнес, требующий высоких технологий, сложной логистики и юридического сопровождения.

ВЛАДИМИР ГЕНДЛИН

Легенды о поезде с золотом, пропавшем под Вроцлавом (бывший Бреслау) и загнанном в одну из подземных штолен в Нижней Силезии, гуляли по миру все годы после Второй мировой войны. И, похоже, они оказались вовсе не выдумкой.

Местная юридическая фирма сообщила властям, что к ней обратились два кладоискателя, граждане Польши и Германии (по другой версии, доверенные лица умирающего свидетеля событий 1945 года), которые знают местоположение "золотого поезда" и рассчитывают получить за свое содействие 10% стоимости клада. История поначалу вызывала скепсис у многих. Но георадарные снимки обнаружили в одном из тоннелей вблизи местного замка Ксенж (по слухам, в подземельях замка нацисты хотели соорудить ставку Гитлера) бронированный объект длиной более 100 м.

Генеральный консерватор памятников Петр Жуховский уже заявил, что на 99% уверен, что найден тот самый поезд-призрак, но он скорее рассчитывает на культурные ценности и секретные документы. Между тем легенды гласят, что в поезде может находиться до 300 тонн золота. Есть многочисленные свидетельства, что весной 1945 года отступавшие немцы эвакуировали поездами предметы искусства и драгоценности.

Последние известия о поисках "золотого поезда" приходили в начале октября: военные саперы завершили работы по расчистке территории близ железной дороги Вроцлав--Валбжих. Мера отнюдь не напрасная — помимо тяги к культуре и искусству, нацисты имели склонность минировать свои заначки, поэтому исследовательские группы имели шанс взлететь на воздух вместе с каким-нибудь местным поселком.

Осталось дождаться малого — когда найдут сам поезд непосредственно.

Эхо ленд-лиза

По оценкам ЮНЕСКО, на дне Мирового океана сегодня покоится около трех миллионов затонувших кораблей. Шон Такер, основатель американской компании Galleon Ventures, специализирующейся на подъеме старинных кораблей со дна моря, указывает: "Потенциал этой индустрии исчисляется сотнями миллиардов долларов".

История Грега Брукса, основателя маленькой компании Sub Sea Research из штата Мэн, США, подтверждает и огромный потенциал этого рынка, и непредсказуемость судьбы охотника за сокровищами. В феврале 2012 года мир облетела новость об одной из крупнейших находок в истории — Брукс объявил, что обнаружил у мыса Кейп-Код, Массачусетс, останки британского торгового судна Port Nicholson, потопленного в 1942 году немецкой подлодкой и лежащего на глубине 213 м. Судно помимо прочего перевозило 70 тонн платины, 10 тонн золота, полтонны необработанных алмазов и 16 млн каратов бриллиантов. Стоимость груза в современных ценах превышает $3,6 млрд. Все это богатство направлялось в США из Советского Союза в качестве оплаты по ленд-лизу.

Брукс и его команда из 17 человек перерыли военные архивы, банковские записи и подшивки газет. Так, недавно рассекреченные документы Bank of England говорили о наличии на борту драгоценного груза. Факт атаки (вместе с координатами) подтверждался в том числе записью в судовом журнале, сделанной Йоахимом Бергером, капитаном немецкой подлодки U-87, в свою очередь, потопленной у берегов Португалии усилиями канадского военного флота.

Грег Брукс утверждал, что сделал свое открытие еще в 2008 году с помощью эхолокатора, но хранил все в тайне, намереваясь получить право на подъем судна и решить юридические вопросы с долей в добыче. В 2012 году он собрал с инвесторов более $5 млн, приобрел 220-футовое судно Sea Hunter и провел новое исследование с видеосъемкой, которое показало наличие затонувшего корабля и тяжелых ящиков, предположительно с платиной. Однако Port Nicholson так и не было поднято, Брукс так и не получил необходимых прав, и в 2013 году он распустил команду, а вскоре подвергся судебным преследованиям со стороны инвесторов, обвинивших его в мошенничестве. В апреле этого года Грег Брукс признался федеральному судье Джорджу Сингалу, что привлек инвесторов под впечатлением от сфальсифицированных исторических документов, которые передал ему некто Эд Мишо. Формальных обвинений ему так и не было предъявлено, но впредь заниматься затонувшим судном ему запрещено.

Тем не менее история вполне правдоподобная. В 1981 году было поднято более 5 тонн золота с британского крейсера Edinburgh, потопленного немецкой подлодкой в Баренцевом море. Этот груз также предназначался за поставки оружия по ленд-лизу. СССР получил две трети поднятого золота, остальное — Великобритания. Подобных примеров в истории немало и становится все больше.

"Золото Колчака"

России тоже есть чем похвастаться в плане ценных находок. Только в Петербурге за его историю обнаружено более 50 кладов. После революции главными "кладоискателями" были сотрудники ВЧК и НКВД, вполне профессионально вскрывавшие тайники, оставленные в особняках бежавшими "эксплуататорами". Тем удивительнее была находка в 2012 году в старинном особняке Нарышкиных, одной из старейших аристократических фамилий России. Дом 29 по ул. Чайковского в середине XVIII века принадлежал прадеду А. С. Пушкина Абраму Ганнибалу, через 100 лет перешел князю Петру Трубецкому, затем его зятю Павлу Демидову, от него — Василию Львовичу Нарышкину. В 1917 году обитатели дома покинули Россию, а их имущество было передано в Эрмитаж и Русский музей.

И вот три года назад при проведении реставрации особняка обнаружилось, что огромная часть состояния Нарышкиных без малого век благополучно пролежала в потайной комнате, не отмеченной ни на одном из планов здания. Это был "каменный мешок" 6 кв. м и 2 м в высоту, доверху набитый 40 тюками с фамильным серебром: ложки, блюда, супницы, самовары с гербами Нарышкиных — всего несколько тысяч предметов, все в прекрасном состоянии.

А в конце августа этого года, незадолго до польских сообщений о нацистском золоте, о сенсации доложили сотрудники иркутской лаборатории археологии и палеоэкологии СО РАН, обнаружившие в городском архиве Иркутска листки из записной книжки белогвардейского генерала Андрея Бакича с описью ценных вещей и указанием их местонахождения. Сразу возникла версия, что речь идет о "золоте Колчака", возглавлявшего правительство Сибири в 1918-1919 годах. По легенде, обоз с золотым запасом правительства был вывезен генерал-лейтенантом Бакичем в неизвестном направлении. Теперь оно известно: предположительно это озеро в районе хребта Куминские Белки на Алтае. Осталось золото поднять.

Завкладом

— Видишь, молодой лес растет? — показывает Владимир Порываев из машины.— Это значит, что лет 50 назад здесь была пашня. А пашня значит, что тут жили люди, были села. И что после них тут осталось много интересного.

Через несколько километров останавливаемся у опушки большого леса. Идем по тропинке вдоль линии электропередачи, сворачиваем в лес, и там Владимир предъявляет еще одну примету: "Смотри, везде лес густой, а здесь длинная полоса редколесья. Значит, когда-то здесь была дорога, шли торговые обозы. Вот тут и начнем работать".

Владимир достает из сумки и собирает металлоискатель, на голову надевает портативную камеру. Двигаемся вдоль редколесья. Я гадаю, какие у нас шансы найти в этой глуши хоть что-то напоминающее о человеческой деятельности. Оказалось, ценностей под землей не меньше, чем грибов в лесу (я около 5 килограммов белых насобирал за пару часов).

Металлоискатель непрерывно издает заунывный свист. Но уже через несколько шагов начинает весело пикать на высокой ноте — нашел что-то. "Копай здесь",— говорит Владимир помощнику Диме, парню из соседнего поселка. Тот вырезает в дерне квадрат 30 на 30 см, переворачивает его. Владимир просеивает рукой сухую землю и быстро находит 15-копеечную монету 1957 года — первая добыча. Собираемся уходить, Владимир на всякий случай проводит металлоискателем над лункой — писк продолжается. Еще пара движений лопатой — монета того же года, на этот раз 20-копеечная. Но и это не все — металлоискатель продолжает пищать, и вот еще россыпь монет. Видно, у кого-то в этом месте лет 50 назад прохудился карман...

Идем дальше. За три часа работы не проходило десяти минут, чтобы металлоискатель не заставлял остановиться и приниматься за раскопки. Не всегда это было что-то ценное, иногда попадалась пряжка от ремня, деталь от неизвестного механизма. Но в основном монеты советского периода — 1920-1950-х годов. Ценность их невелика, нумизматы их покупают по 150-500 руб. в зависимости от года выпуска (например, в 1927 году объем выпуска монет был очень мал). Но пригоршня даже таких монет вполне успешный улов для короткой вылазки в лес. Тем более что для многих кладоискателей не так уж важен финансовый результат — это хобби сродни охоте или рыбалке, важнее сам процесс. Впрочем, рано или поздно такие походы увенчиваются действительно большой удачей. Например, обнаружением припрятанного столетие назад настоящего клада — кубышки, кувшина, шкатулки с монетами или драгоценностями). Или просто древней монетки, ценностью сравнимой с мешком с золотом. По словам Порываева, средняя стоимость найденных им кладов — около $20 тыс.

Владимир Порываев называет себя первым и единственным чистым кладоискателем в стране. В 1997 году бывший сотрудник ФАПСИ собрал группу единомышленников, а еще через три года сделал юридическое лицо — "Кладоискательскую контору Владимира Порываева". А вообще-то кладоискатели стараются не светиться. У конторы Порываева три офиса в Москве — на самом деле это магазины, где продаются металлоискатели, походный инвентарь, коллекционные монеты, старинные карты (по ним можно определять координаты исчезнувших деревень, селищ, городищ). Кроме того, сотрудники конторы консультируют начинающих кладоискателей. Наконец, контора оказывает услуги населению: "Одна бабушка зарыла имущество в огороде и забыла где. Меня вызвали, и я нашел ее клад". Самая экзотическая услуга — кладоискательские туры, в одном из таких мы и оказались.

Диверсификация объясняется сезонностью работы кладоискателя. "Искать можно с первой проталины и до глубокого снега,— объясняет Владимир Порываев.— В остальное время я не могу распускать команду — тут уникальные специалисты: кто-то хорошо ищет в земле, есть "чердачники", у которых особый нюх на заначки в заброшенных домах. Есть "пляжники", собирающие "потеряшки" по берегам рек и на дне водоемов. Еще кто-то специализируется на военных находках".

"Надо всегда возвращаться в хлебные места, обязательно будут новые находки,— продолжает Владимир.— Где-то не туда махнул металлоискателем, не там свернул и прошел мимо чего-то ценного. Было селище, где я много раз проходил, находил монеты. А потом нашел два клада".

Депозитный клад

Кладоискателей у нас в стране немало. Как утверждает Владимир Порываев, сегодня людей с металлоискателем больше, чем с ружьем, а ведь еще лет пятнадцать назад они выглядели экзотикой. В России продается более 100 марок металлоискателей, стоят они от 5-6 тыс. руб., в среднем — 12-15 тыс. руб.

Полно тематических сайтов, где бывалые сообщают об успехах и дают советы новичкам. Вот один рассказывает, как искать клады без металлодетектора в заброшенных домах: "Вы обязаны убедиться, что дом действительно никому не принадлежит... При строительстве дома в старину было принято делать основные закладки монет. Вам необходимо проверить несколько мест, в которых обязательно будет закладка. Загляните в пространства между дверными, оконными конструкциями и стенами, а также в места соприкосновения стен и маточных бревен. Также неплохо проверить бревна на наличие чьей-то заначки. Углы дома также прекрасное место для заложения монет. Самое гарантированное место находки в старинном доме — земля под полом... сотни монет могли провалиться в щели между досками".

Серьезные находки случаются нечасто, но регулярно. Так, в 1986 году в Апастовском районе на западе Татарстана был найден Каратунский клад — самый крупный в истории клад золотоордынских монет (35 тыс. серебряных дирхемов весом около 36 кг). Стоимость клада — более $50 тыс. В 2005 году в руинах Королевского орденского замка в Калининграде нашли клад ордена Лебедя с редчайшими медальонами XV-XVI веков и перстнем Альбрехта Бранденбургского — герцога Кенигсберга. В июле 2007 года в Крыму под Феодосией (хребет Тепе-Оба) был найден самый крупный клад в истории независимой Украины — более 10 тыс. монет XVI века в глиняном кувшине. Большинство — из сплава меди и серебра (так называемые акчи, монеты самого низкого достоинства), относятся к времени правления Девлет-Гирея I.

Одна из захватывающих интриг в отечественном кладоискательстве — местонахождение могилы Чингисхана (есть версия, что она где-то на Алтае), тайно погребенного с огромным количеством разного рода ценностей. Ходят легенды о спрятанных сокровищах Разина и Пугачева. По сей день пытаются найти золото Наполеона, якобы схороненное где-то при оставлении Москвы...

На вопрос, где перспективнее всего искать, кладоискатели отвечают одинаково: Центральная и Южная Россия, Смоленская область, Украина, Карелия и Кольский полуостров (особенно интересна Кандалакша), Калининградская область. Главный принцип: искать надо там, где проходили торговые тракты, и особенно там, где происходили драматичные события. Там, где возникали, а затем в результате войн, пожаров, эпидемий исчезали поселения. Интересны пропавшие деревни — не заброшенные, а именно пропавшие. Селища, местоположение которых помогают определить карты XVII-XVIII веков.

В истории нашей страны было немало моментов, когда люди были вынуждены прятать имущество и бежать куда глаза глядят — надеясь когда-то вернуться и забрать нажитое. Так было в эпоху татаро-монгольского нашествия, в период Ливонской войны. Исторически недавно случилась революция, Гражданская война, потом было раскулачивание и разоблачение врагов народа, затем Великая Отечественная, эвакуация населения. После войны были подпольные предприниматели, "цеховики"... В общем, в разные времена возникала проблема — куда спрятать нажитое имущество, которое рискованно брать с собой. Ответ, как правило, находился тривиальный — закопать на огороде, спрятать в тайник на чердаке, в подвале, в оконной раме и т. п.

Проблема в том, что сегодня легально работать можно только в бывших советских республиках — перейти границу, углубиться на 10-15 км и искать там. Что и делает Владимир Порываев в своих кладоискательских турах вроде нашего. А в России два года назад появился закон, который фактически перевел кладоискателей-любителей на нелегальное положение.

Правокопатели

На что может рассчитывать кладоискатель, нашедший сокровища на территории того или иного государства? В разных странах свои порядки, а в США они разнятся от штата к штату. Так, во Флориде нашедший клад обязан отдать властям лишь 20%. Правда, есть еще обязательства перед лицензированной компанией, которая обладает правами на поиски в данном районе и делегирует их мелким кладоискателям.

В России в отношении кладов всегда было строго. В стародавние времена нашедшего клад могли пытать на дыбе — не припрятал ли заначку? В СССР нашедший клад получал 25% его стоимости (см. "Бриллиантовая рука" и "Невероятные приключения итальянцев в России"). В новой России правила мягче.

По словам гендиректора юридической компании "Базальт" Василия Неделько, вопросы, связанные с кладом, регулируются статьей 233 ГК РФ. "Клад — это деньги или иные ценные предметы, которые могут быть зарыты или сокрыты иным способом, собственник которых не может быть установлен или утратил на них право. Клад, содержащий культурные ценности, должен быть передан в собственность государства. При этом собственник земли или иного имущества (земельный участок, строение и т. п.), где был скрыт клад ("Владелец"), и лицо, его нашедшее ("Кладоискатель"), имеют право на получение вместе вознаграждения — 50% стоимости клада. По умолчанию они делят это вознаграждение пополам (по 25%), если не договорятся об ином. Клад, не содержащий культурные ценности, является собственностью Владельца и Кладоискателя — его делят пополам (по 50%), если не договорятся об ином. Если Кладоискатель осуществлял раскопки или поиск ценностей без согласия Владельца, он теряет право на половину клада. Его доля переходит Владельцу",— рассказывает Неделько.

Антон Толмачев, гендиректор юридической компании "Юрпартнеръ", добавляет: "Исключением из этих правил будут лица, для которых раскопки и поиск являются трудовыми или служебными обязанностями... Надо отметить, что в руки государства клады поступают крайне редко. Во-первых, в отличие от советского времени, сегодня не предусмотрено ответственности за сокрытие клада, граждане не обязаны никого извещать о его обнаружении. Во-вторых, процедура получения вознаграждения может затянуться, процесс не регламентирован, для оценки необходима экспертиза... Словом, кладоискатели не спешат обращаться со своими находками в музеи".

Это подтверждает Владимир Порываев: "За последние 20 лет никто из кладоискателей не обращался к государству". Он вспомнил случай, когда захотел сдать в музей свою находку — госорганы были сильно озадачены и не знали, как реагировать.

Однако в июле 2013 года вышел закон "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части пресечения незаконной деятельности в области археологии". Председатель коллегии адвокатов "Старинский, Корчаго и партнеры" Евгений Корчаго: "С учетом поправок, принятых по данному закону, поиск и (или) изъятие археологических предметов из мест залегания на поверхности земли, в земле или под водой, проводимые без разрешения (открытого листа), повлекшие повреждение или уничтожение культурного слоя, влекут уголовное наказание до двух лет лишения свободы. Те же действия, совершенные с применением металлоискателя, могут закончиться осуждением до шести лет лишения свободы. В данном законе под культурным слоем понимается слой в земле или под водой, содержащий следы существования человека, время возникновения которых превышает 100 лет, включая археологические предметы".

Иными словами, сегодня кладоискатель имеет право добывать из-под земли ценности не старше 1916 года. За монету 1915 года — уже срок. Если нашли артефакт старше 100 лет — непонятно, что с ним делать. Как говорит Владимир Порываев, этого не знают и силовики: "Я спрашивал, но никто мне не смог внятно ответить. Фактически под этот закон могут попасть огородники, вскапывающие землю под картошку,— кто знает, может они вскрывают культурный слой? То же и с рыбаками, копающими червей у воды".

Говорит Евгений Корчаго: "До конца 90-х годов прошлого века кладоискательством в России занимались лишь единицы. Но с появлением в России дешевых металлоискателей число людей, занимающихся поиском, стало расти в геометрической прогрессии. В связи с этим профессиональные археологи стали утверждать, что массовое увлечение поисками с металлодетектором представляет для археологического наследия страны большую опасность. Учитывая, что большая часть территории России имеет следы существования человека, а наличие археологических предметов нельзя определить без проведения археологической разведки и раскопок, фактически любой кладоискатель, который занимается, например, поисками металлолома, может повредить культурный слой, о котором он может просто не знать. К тому же в ходе любых поисков с металлоискателем могут быть случайно найдены и так называемые археологические предметы. Определение неконкретно, и некоторые археологи смеют утверждать, что практически любой предмет, оказавшийся на земле, можно при желании назвать археологическим. Использование таких размытых формулировок закона дает возможность правоохранительным органам при желании практически любого кладоискателя обвинить в преступлении".

Денис Журавлев, ведущий научный сотрудник Государственного исторического музея, кандидат исторических наук, начальник Боспорской археологической экспедиции: "Археологическое сообщество принципиально против любого кладоискательства! Собранные металлоискателем предметы, даже если их потом передать в музей, не более чем беспаспортные монеты, стрелы, крестики и т. п. Это разрушение культурного наследия, и закон, несмотря на его несовершенство, стоит на его страже. Поэтому для любых работ с археологическими памятниками требуются разрешения — "открытые листы". Ущерб наносится огромный, достаточно взглянуть на интернет-форумы кладоискателей — они там все находки выкладывают".

Владимир Порываев возражает: "Ученые метут всех под одну гребенку. Да, есть черные копатели, которые нанимают бульдозер или экскаватор, срывают курганы и вскрывают древние захоронения. Я бы таких сам закапывал на месте. Но люди с металлодетекторами, исследующими почву лишь на 30-50 см, не могут причинить ущерба культурному наследию. Это просто хобби".

Порываев напоминает о черных археологах, которые используют профессиональные знания в целях кладоискательства. "А если вспомнить все хищения в наших музеях, кладоискатели-любители по сравнению с учеными покажутся наивными романтиками",— добавляет он.

Стоит упомянуть, что за последние 15 лет из российских музеев и частных коллекций похищено около 50 тыс. предметов искусства на сумму более $1 млрд. В 1992 году было украдено 14 картин русских художников из экспозиции Художественного музея в Сочи. В 1994 году из Российской национальной библиотеки в Петербурге пропало 92 экспоната — уникальные древние рукописи и ритуальные предметы, оцениваемые почти в $140 млн, а в следующем году оттуда же исчез изданный в начале ХIХ века 4-томный атлас Джона Одабона "Птицы Америки" стоимостью около $3 млн. В 1999 году из Русского музея были выкрадены две картины Василия Перова, а из Музея Российской академии художеств — 16 произведений русских художников, в том числе Ильи Репина, Ивана Шишкина, Василия Тропинина. В марте 2001 года в Эрмитаже преступники срезали с подрамника картину французского художника Жана Жерома "Бассейн в гареме", оценивавшуюся более чем в $1 млн. А в 2006-м там была выявлена кража 221 единицы хранения общей стоимостью более $5 млн, в том числе эмалей и ювелирных изделий.

В мире более 12 тыс. музеев, более 3 тыс.— в России. Почти в половине из них случались кражи из экспозиции и хранилищ.

Этичная археология

Обеспокоенность в адрес любительского кладоискательства высказывают не только наши ученые. Археолог Люси Блю из Центра морской археологии при британском University of Southampton указывает, что разграбление затопленных кораблей ведет к утрате важных археологических свидетельств. Ее, кроме прочего, беспокоит, что важные памятники морской истории оказываются в руках частных коллекционеров.

Однако на Западе, особенно в США, кладоискательский бизнес поставлен на широкую ногу. Сегодня в нем задействованы хедж-фонды, инвестиционные и страховые компании, частные инвесторы. Их поддержка позволяет кладоискательским фирмам использовать самое передовое оборудование. В последнее десятилетие технологии подводных исследований серьезно усовершенствовались (здесь следует упомянуть магнитометры), стоимость такого рода проектов доходит до $30 млн. Большой профильный бизнес осознает свою ответственность и стремится к тому, чтобы соответствовать этическим и археологическим стандартам.

Так, одна из крупнейших компаний в этой области, Odissey Marine Exploration Inc. (ее акции торгуются на биржах), заключила соглашение с правительством Великобритании о поисках затонувшего в XVII веке судна HMS Sussex. Две другие компании — Galleon Ventures и Seaquest International — подписали контракт с Колумбией на предмет поиска и исследования кораблей, затонувших у берегов страны; документ регламентирует, как будет делиться добытое, оговаривает порядок передачи артефактов национальным музеям.

Кроме того, существует практика, когда крупные компании выкупают права на поиск морских кладов и передают эти права небольшим компаниям (часто семейным), тем самым поддерживая малый бизнес. В этом году прославилась семья Шмитт, нашедшая драгоценности у берегов Флориды на $1 млн при поддержке компании-правообладателя.

Поиски продолжаются. В этих краях, неподалеку от городка Форт-Пирс, в 1715 году затонули 11 из 12 испанских галеонов, направлявшихся из Гаваны в Испанию. Их груз оценивается в $400 млн.