Кирилл Журенков — о новой социологической тенденции: в России растет число активных граждан

Опровергнут, пожалуй, главный миф о современных россиянах — то, что мы ленивы и апатичны. Свежие данные социологов доказывают обратное: число активных растет. Чего еще мы не знаем о самих себе, выяснял "Огонек"

Рубрику подготовил Кирилл Журенков

В рамках проекта "Россия. 10 лет спустя" социологи из "Ромира" воспользовались собственными наработками: опрошенным задавали те же вопросы, что и в аналогичных опросах в прошлом. Делать это каждый год смысла не имеет, пояснили "Огоньку" в социологической службе, установки и ценности так быстро не меняются, а вот взглянуть на динамику за 10 лет не только можно, но и нужно, тем более что и возможности есть. Задача амбициозна — зафиксировать, как изменились россияне с начала 2000-х.

Начали с фундаментальных вещей, один из первых опросов — об отношении россиян к жизни. Как выясняется, для многих оно осталось прежним: "жизнь — это непрерывная борьба за выживание". Так ответили 31% опрошенных (в 2004-м, когда задавался аналогичный вопрос, было 30%). Желание "стать богатым и жить, как хочется", тоже неизменно: в 2004-м этот вариант выбрали 11%, сегодня — 10%.

Однако есть и динамика. Стало больше тех, кто стремится к "нравственному совершенствованию" (рост с 7% до 13%) и "раскрытию талантов" (с 4% до 6%). Но главное — заметно упала доля тех россиян, кто просто "живет как живется". Этот ответ (второй по популярности) выбрали в 2004-м 36% опрошенных, а сегодня лишь 28%, то есть разница в 8%. Эксперты, опрошенные "Огоньком", сошлись на том, что именно к этим 8% и надо присмотреться внимательнее.

Руководитель лабораторий в Институте социологии РАН и НИУ ВШЭ Владимир Магун предупреждает: перечень ответов, предложенных социологами, неполон, ну, например, ничего не сказано про семью и детей, а ведь для многих именно в этом и заключается смысл жизни. То есть не исключено, что пропущены какие-то сферы, которые могла бы отметить значительная часть респондентов,— об этом не следует забывать.

Из парадоксов: не подтверждается якобы свойственная россиянам высокая духовность, отрешенность от земного. Напротив, практически половина респондентов говорят о важности базовых потребностей, связанных с выживанием и заработком... А вот падение числа инертных, тех, кто "живет как живется", и правда, симптом обнадеживающий.

— Это снижение очень примечательно,— говорит Магун.— Теряет популярность идея пассивного существования без возможности делать самостоятельный выбор, без долговременных целей, которые сам же определил. Люди хотят больше контролировать свою жизнь, брать на себя ответственность, проявлять большую самостоятельность и активность,— это, похоже, факт. Мы с коллегой по НИУ ВШЭ Максимом Рудневым тоже изучаем ценности людей, так вот могу подтвердить: молодежь и у нас, и в других постсоциалистических странах все чаще "голосует" за самостоятельность и свободу.

Тенденцию подтверждает и Владимир Петухов, руководитель Центра комплексных социальных исследований Института социологии РАН.

— Прежде всего за 2000-е заметно выросли доходы многих россиян, и за счет этого увеличилась доля среднеобеспеченных слоев населения, способных рассчитывать на себя и своих близких,— уточняет эксперт.— Сегодня соотношение "самодостаточных" и "зависимых" россиян — 56% к 44%, то есть 56% россиян по-прежнему считают, что без поддержки государства им не выжить, а 44% заявляют, что в ней они уже не нуждаются — еще 10 лет назад их было не более трети. Другой вопрос, что среди "самодостаточных" немало тех, кто просто распрощался с патерналистскими иллюзиями, понял, что в случае форс-мажора нельзя рассчитывать на помощь извне — нужно самому крутиться, искать вторую работу, дополнительные источники заработка...

Чем еще заняться, если плыть по течению не получается или не хочется?

— Это может быть что угодно. Например, получение высшего образования, или выбор карьеры чиновника, или тот же бизнес, хотя его и зажимают,— говорит Владимир Магун.— Или возьмите мобильность. С введением ЕГЭ этот показатель пошел вверх: молодежь получила возможность переезжать, поехать учиться из глубинки в крупные города. В обществе есть много вариантов приложения активности, и когда одни каналы перекрываются, человек ищет для своей активности другие сферы.

Владимир Петухов дополняет: в последнее время относительно широкое распространение получает неполитический гражданский активизм. Он локализуется в основном в тех сферах жизни, где существуют проблемы, которыми государство не хочет или не может заниматься. Правда, массовым это явлением не назовешь: по данным эксперта, в различных волонтерских движениях задействовано лишь 4-6% россиян. Зато появились активисты и самоорганизующиеся структуры, которые могут мобилизовать значительные силы, например, на тушение пожаров, борьбу с наводнениями или с платными парковками, как недавно в Москве. Речь не о том, чтобы участвовать в чем-то постоянно, а в самой готовности это сделать.

Впрочем, изменения, произошедшие с россиянами за 10 лет, не сводятся лишь к смене жизненных установок: еще один опрос, предоставленный социологами "Ромира" "Огоньку", касается государственных приоритетов — какими они представлялись нам раньше и какими видятся сейчас. Оказывается, сограждан уже не так волнует влияние олигархов на власть (если в 2003-м об этом беспокоилось 25% россиян, то сегодня всего 10%) или, к примеру, восстановление военной мощи страны (в 2003-м это считали важным 25%, в 2015-м — только 9%). Зато рост есть по другому показателю — все больше людей видят необходимость усиления престижа России в мире (рост с 12% до 21%) и укрепление государственности (рост с 11% до 18%).

Патриотизм вообще сильно вырос — об этом свидетельствует самый свежий опрос "Ромира" в рамках того же проекта. В 2000-м социологи поинтересовались у россиян, какую страну те хотели бы выбрать для жизни своих детей. Тогда Россию назвали 51% опрошенных, сегодня — 61%. А вот больше всего мы не хотим ехать в США (падение с 9% до 2%) — и это тоже симптоматично.