Председатель совета НП «Росконтроль» Алексей Медников в интервью «Ъ FM»

Алексей Медников о влиянии политики на ситуацию на рынке: «Действительно, есть проблемы на рынке, действительно, их нужно решать. Понятно всем, что и политика здесь есть, но сравнивать политику с качеством очень сложно. Влияет все, но другой вопрос, что можно подготовиться так, что качество будет идти впереди и его никто не догонит. Это сделать можно, даже сделать сейчас. Мы же не зря сейчас работаем, делаем закупки. Зачем мы это все делаем? Зачем мы сейчас информируем потребителя? Еще Геннадий Онищенко, будучи главным санитарным врачом, говорил, что суть решения проблемы — активный потребитель. Пока на рынке нет активного потребителя, пока бизнес о нем забыл... Вот что самое страшное. Бизнес забыл о потребителе, забыл о самом главном. Мы хотим напомнить. Именно поэтому мы сейчас ищем активных потребителей, которые смогут оказывать влияние на рынок своим осознанным выбором. Если потребитель будет голосовать рублем за качественный продукт, хочешь — не хочешь, рынок начнет подниматься».

О сыре на российских прилавках: «15 из 20 проверенных сыров были с пальмовым маслом. Это много. Со сливочным маслом еще хуже. Только один шанс бороться с этим — расталкивать государство. Вторая часть — активность самого потребителя и выбор потребителя».

О роли внешних факторов в ситуации с продуктами в России: «Достаточно уже во всем винить окружающий мир: Белоруссия виновата, Казахстан виноват. Может быть, мы сами уже задумаемся, как защитить свою страну? Есть система, она признана в цивилизованном мире — система прослеживаемости. Приходишь в магазин и говоришь: "Ну-ка, покажи, откуда эта продукция пришла, сырье, проверим производство". Это же все уже есть. Мы ездим, проверяем производства. Давайте мы эту систему запустим, и все. Нужна воля бизнеса. Мы можем защитить себя сами, не нужно никого обвинять».

Алексей Медников о том, почему в условиях санкций снизилось качество продуктов: «Когда у нас контроль, к сожалению, был не готов взять на себя систематическую проверку качества и безопасности продуктов, когда производитель и ритейл научились уже себя вести на рынке неподобающим способом, когда экспертиза ушла на задний план очень далеко, и она практически уже никому не требовалась, появляется то самое импортозамещение. Что это значит? Когда освобождаются полки, и конкуренция резко снижается, понятно, что уже вопрос не качества, вопрос количества, вопрос объема. Понятно, что в этот момент и с других рынков, не только с европейских, продукция пошла в Россию: это и Юго-Восточная Азия, это и Южная Америка, и так далее. Даже официальное заявление Роспотребнадзора было в том, что импортная продукция по результатам проверки стала в два-три раза более опасной.

Это значит, что просто с того рынка, с которого она пришла, она пришла в том виде, который не соответствует требованиям закона. В результате системно получается история, когда с чего качеству повышаться? Для этого нет совершенно ни одного повода. То есть рынок был готов к понижению качества, и тут ему говорят: "Ребята, а вот теперь смотрите, вот перед вами все свободные полки, вперед!" Вот в чем проблема, вот результат. Дело не в импортозамещении, а в том, что подготовка к этому действу предполагала, к сожалению, то есть сначала надо ставить коридор для производителей, для бизнеса, для ритейла, коридор вправо-влево, вот есть твоя ответственность, вот ты должен в этом коридоре».

О состоянии российской экспертизы: «Есть ли в России сертификация как таковая на сегодняшний день? Наверное, она на бумаге опять же есть, но подавляющее большинство ходит недобросовестных сертификатов, то есть сертификаты и декларации выдают жулики, а вся пищевая продукция подлежит декларированию. То есть там даже сертификации как таковой нет».

Дмитрий Янин об успехе импортозамещения в России: «Я вижу препятствие в том, что когда принимаются политические решения, такие, как одномоментный запрет продукции, конечно, все прекрасно понимают, что будут негативные последствия. Но на это закрывают глаза и говорят о том, что пережили мы начало 90-х годов, соответственно, и сейчас переживем. Можно рассказывать по телевизору, что все замечательно, что у нас все производители наращивают сборы урожая, все счастливы, но на самом деле, если вы сейчас подойдете и опросите пассажиров какого-нибудь рейса из Италии либо из Парижа, то вы практически в каждом чемодане увидите результаты этого импортозамещения, что люди тащат то, что раньше можно было купить в обычных магазинах. Это реакция населения на те решения, которые были приняты. Экспертиза есть, просто эта экспертиза никому не нужна. Чиновники знают, что у нас неблагополучно в магазинах, но просто политика есть политика».

Алексей Медников о качестве продуктов в России: «К сожалению, мы действительно вынуждены констатировать, что на сегодняшний день с качеством и безопасностью есть большие проблемы. Дело в том, что это не произошло сейчас, это не произошло благодаря импортозамещению. Это началось гораздо раньше. Импортозамещение легло на очень неблагоприятную почву для тех целей, которые ставило перед собой государство, наверное, в первую очередь, когда это слово придумывало. Проблемы связаны с тем, что контроль как таковой отсутствует уже много лет. На бумаге, конечно, он есть, есть хорошее законодательство, есть огромное количество государственных надзорных организаций. Но проблема заключается в том, что действия этих организаций практически не согласованы. Нет головного органа. За сертификацию отвечает одна организация — Минпромторг. Надзорная часть распределена по министерствам и ведомствам».

О росте доли контрафактной продукции: «Контрафакт — вещь серьезная, это некое нарушение интеллектуальных прав. Это может быть и качественный контрафакт. Но в том и риски контрафакта, что не понятно, какого он качества. Но это, скорее, вопрос каких-то силовых ведомств, это не вопрос экспертизы. Это таможенная история, полицейская. Но проблема, которую мы видим, заключается в том, что на сегодняшний день вдруг, неожиданно даже для нас, объем фальсификата начал зашкаливать. Если раньше мы понимали, что контрафакт — это страшная вещь, которая бьет по бизнесу, по государственным интересам, то сейчас после нашего анализа мы поняли, что фальсификат настолько начал заполонять полки магазинов, что я не уверен, что сейчас является более рискованным для государства и для потребителя. Сейчас при тех процентах, которые мы получили в своих испытаниях, экспертизах, получается, что уровень рисков на сегодняшний день уже хорошо если только сравнялся, но похоже, что фальсификат выходит на первое место по рискам. Грубо говоря, я могу заменить говядину на курицу, но продукция остается безопасной. Но сегодня я поменяю на курицу, а завтра на что? А кто это отследит? Никто. Контроль за рынком начал теряться. В результате бизнес начинает понимать, что его никто не контролирует. Начинается системный отвод добросовестной продукции с рынка. Это не производитель виноват, это целый комплекс. Огромную роль играет ритейл».