Защита девушки уверена в необходимости судебно-медицинской экспертизы

Защита Варвары Карауловой намерена попросить судебно-психиатрическую экспертизу, заявил ее адвокат Александр Карабанов. Он утверждает, что студентка МГУ не отдавала отчет своим действиям, когда повторно вышла на связь с радикальными группировками. В среду суд арестовал Варвару Караулову до 23 декабря. Ее подозревают в попытке вербовки граждан в запрещенную террористическую организацию «Исламское государство». Александр Карабанов ответил на вопросы ведущей «Коммерсантъ FM» Анны Казаковой.

— Где сейчас находится Варвара?

— Варвара, к сожалению, сейчас находится под арестом в изоляторе временного содержания и пробудет там некоторое время, пока следствие не проведет первоначальные следственные мероприятия.

— Речь идет о как раз «Печатниках», да? В среду говорили, что либо в «Печатниках», либо где-то в другом месте она будет, в «Лефортово».

— Это не столь важно. У нас не так много изоляторов, где могут содержаться девушки. Чтобы не привлекать повышенного внимания к Варваре, я думаю, что эту информацию можно опустить.

— Хорошо. Она встречалась с родственниками?

— После этого нет, она не общалась с родственниками, она видела только их в суде. Я сам в суде не присутствовал, потому что мне мама позвонила о проходящем обыске в квартире, когда я был за границей, мне пришлось прервать служебную командировку, приехать в Россию и срочно заняться этим делом.

— Почему с родственниками не встречалась? Не разрешают?

— С момента того, как к Варваре утром по месту жительства приехали сотрудники Следственного комитета, провели обыск и затем забрали ее в Следственный комитет для дачи показаний, и после этого уже привезли ее в суд для избрания меры пресечения.

— То есть просто не успели еще?

— Да, просто не успели. Конечно, мы будем настаивать, чтобы дали свидание Варваре в ходе следствия, потому что в любом случае ей нужна психологическая поддержка.

— Когда вы планируете с ней пообщаться?

— Я надеюсь, что следователь мне даст разрешение в ближайшее время, потому что, как я сказал, первоначально не успел войти в дело, потому что был не в России. Сейчас я написал следователю по этому поводу ходатайство, чтобы он мне дал разрешение на посещение СИЗО в установленном законом порядке и сроке, я уверен, что мне ответят, и на следующей неделе я планирую пообщаться с Варварой.

При этом для меня важно самому понять, что мы с Варварой готовы работать, скажем так, в унисон, и она готова будет выполнять мои рекомендации, потому что в обратном случае у меня не сложится с ней рабочего контакта, и вполне вероятно, я даже могу выйти из дела. То есть мне нужно четко понимать, что Варвара именно хочет, чтобы ей помогали, она готова выполнять обязательные мои рекомендации.

— А у вас есть в этом какие-то сомнения?

— Есть сомнения, потому что я считаю, что Варвара сейчас находится в немного эмоционально сдвинутом психологическом состоянии, потому что для нее это шок, безусловно. Тем более надо принимать во внимание, что, когда Варвару привезли мы в этом июне из Турции, в общем-то, она была, конечно, под данной навязчивой идеей относительно высшей цели данной радикальной организации. Она была достаточно детально проинструктирована относительно образа жизни, относительно своих каких-то контактов.

Это, конечно, было все связано с тем, чтобы ее удержать от ненужного общения для того, чтобы был определенный уровень безопасности, в том числе психологический. Но, как мы видим с вами, уже по факту данные рекомендации не были выполнены, и мы столкнулись с рецидивом, и сейчас, конечно, отмотать эту ситуацию назад достаточно сложно, но, тем не менее, будем бороться за Варвару.

— Если экспертиза покажет, что она не отдавала отчет своим действиям, как это повлияет на дело?

— Это кардинально повлияет, потому что в соответствии с законом Российской Федерации человек подлежит привлечению к уголовной ответственности, если он понимает противоправность своих действий и отдает им отчет. А здесь мы имеем именно внушение определенного рода, то есть с психикой Варвары работали, потому что все движение, которое связано с сектами, а ИГ (террористическая организация «Исламское государство»; запрещена в России. — «Ъ FM») в том числе, по большому счету, радикальная секта, где людям очень неплохо промывают персональные психологи мозги, то, конечно, работа с психикой есть, и в формате психологической экспертизы необходимо установить, как сильно произошло данное внедрение в психику.

И здесь же случай Варвары, конечно, характерен для конкретной семьи, для конкретной Варвары, но здесь надо признать, что, в общем-то, проблемой вербовок раньше даже никто в такой степени не озадачивался. Это факт, просто признавать не хотели, что существует именно массовый характер. И этот случай надо разбирать досконально для того, чтобы понять механизм вербовок, кто это делает, как это делает, потому что, в частности, родители Варвары были полностью уверены, что ребенок находится под контролем, потому что были даны инструкции, были созданы определенные условия, но, тем не менее, человек все равно вел другую жизнь, при этом хорошо маскировался. И данная история является очень показательной относительно родителей молодежи, и чем вообще дети занимаются, большинство родителей даже не знают.

— Но ведь Варвару подозревают в попытке вербовки российских граждан, но не ее вербовали, а уже она вербовала, какой позиции придерживаетесь вы?

— Ведь ситуация в чем? Когда мы Варвару привезли в Москву, безусловно, на тот момент она не успела совершить никаких активных действий, которые можно было бы квалифицировать каким-то образом. Сейчас действительно Следственный комитет вменяет ей в вину определенные действия, конкретно какие действия, мы пока еще не знаем, потому что на этой стадии процесса защита не может знакомиться с материалами оперативно-розыскной деятельности, с материалами определенных следственных действий, которые проходят с другими участниками.

Но чем занималась Варвара эти четыре месяца, когда мы, по большому счету, с родителями думали, что все, тема уже закрыта, мы ее проехали, и Варвара уже начинает жить другой жизнью. Но при этом, видите, ситуация пошла иным немного путем. И, возвращаясь к вашему вопросу, когда мы первоначально говорили, что Варвару именно вербовали, задавались неоднократно вопросы, зачем и кому это выгодно. Исходя из именно личности Варвары, в чем аспект заключается? Она из хорошей семьи, она образована, она знает несколько иностранных языков, действительно, таких европейских молодых людей, как правило, сотрудники, представители радикальных сект вербуют именно для такой же работы, скажем, как на территории Российской Федерации, так и в Европе.

Молодежь, которую вербуют более необразованную либо из другого социального уровня, используют физически в каких-то мероприятиях, вплоть до того, что делают из них смертников. Если Варвару подозревают в том, что она вербовала, мы пока юридически еще не можем заключать именно такой факт, потому что мы просто не видели еще доказательств. Но если следствие трактует это таким образом, конечно, у них могут быть на это свои основания, мы все это будем проверять, будем с этим разбираться.

— Сообщалось, что Варвара сменила имя на Александру Иванову, она поменяла паспорт, так получается, зачем?

— Да, в соответствии с законом Российской Федерации, у гражданина есть право менять свои анкетные данные в определенных случаях. Варвара воспользовалась данным правом, потому что она стала объектом как повышенного негативного внимания, так и объектом, на которого уже нацеливались уже те же самые вербовщики, либо с целью опять затащить в свою секту, либо, вполне возможно, вплоть до устранения как достаточно важного свидетеля, который знает нюансы самой системы.