Кирилл Журенков, Ольга Филина и Светлана Сухова — о новом витке напряженности на Ближнем Востоке

Новость о том, что в Сирии турецким истребителем сбит наш Су-24, вернула к ощущениям, которые мир испытывал в самые горячие моменты холодной войны. Инцидент с самолетом приоткрыл новые бездны конфликта на Ближнем Востоке

Материалы подготовили Кирилл Журенков, Светлана Сухова, Ольга Филина

Понятно, что без ответа такой инцидент Кремль оставить не мог. Первой реакцией стала беспрецедентно жесткая отповедь в адрес турецкого руководства, в которой президент РФ прямым текстом обвинил Турцию в пособничестве ИГИЛ (террористическая организация, деятельность которой запрещена в РФ) и в исламизации страны. Далее последовали действия. Для начала отменили все официальные мероприятия, от визита главы МИД РФ (был намечен на эти дни) до российско-турецкого саммита в Санкт-Петербурге (декабрь). Дальше — больше.

От помидоров до "Триумфа"

Глава Ростуризма Олег Сафонов объявил о приостановке сотрудничества с Турцией. Всем россиянам, отдыхающим там, рекомендовано вернуться на родину, остальным — не ездить. Убытки Турции от такого демарша оцениваются в 10 млрд долларов: после немцев мы на втором месте по числу желающих отдохнуть в Турции (4,4 млн человек за девять месяцев 2015-го). Многие российские туроператоры уже прекратили продавать путевки на турецкие направления.

Затем был заторможен поток товаров из Турции. Пока — на уровне таможни, Минсельхоза и Роспотребнадзора. А на подходе уже и системные шаги: президент РФ поручил премьеру подготовить санкционные списки. Что в них может войти?

Дмитрий Медведев перечислил: ограничительные меры коснутся совместных инвестпроектов, работы турецких компаний в РФ и поставок товаров. Из первых самые важные — энергетические. В числе конкретных проектов называют газопроводы "Турецкий поток" и "Южный коридор". В случае их свертывания пострадают обе стороны: потеря такого рынка газа (Турция — второй после ФРГ рынок сбыта "Газпрома") для России не пройдет безболезненно, что же до Анкары, то ей просто не найти поставщика, способного поставлять газ в таких же объемах. Может зависнуть и строительство АЭС "Аккую" (первой в Турции) стоимостью 22 млрд долларов. А есть еще и газовая ТЭС Trakya (владеет "Интер РАО"), и выкупленный Сбербанком один из десяти крупнейших турецких банков DenizBank.

Россельхознадзор, между тем, обещал приостановить поставки птицы из Турции уже со вторника (1 декабря). Из овощей и фруктов под угрозой поставки помидоров и цитрусовых. Заменить турецких поставщиков есть кем: на это претендуют Иран, Марокко, Израиль, Азербайджан.

Особая история — поставка в Сирию комплекса С-400 "Триумф". За сутки комплекс был доставлен и развернут на авиабазе Хмеймим. Теперь он наряду с комплексом "Форт" ракетного крейсера "Москва" и десятком перебрасываемых в район для усиления российской группировки ВКС истребителей будет обеспечивать безопасность российских бомбардировщиков. Официальной реакции с турецкой стороны на появление в регионе нового "компонента" нет, но неофициально появилась информация о резком сокращении и едва ли не приостановке "на время" полетов турецкой военной авиации.

Судя по всему, ожидание очередных вариантов российского ответа становится для Анкары новым кошмаром. И все чаще звучит вопрос: неужели турки, запуская ракету в хвост российского бомбардировщика, полагали, что будет как-то иначе?

Турецкий гамбит

Поверить в подобную безмятежность трудно. Даже если решение Анкары нажать на гашетку было импульсивным, расчет последующих шагов все равно должен был иметь место. Во что же играла Анкара? Увы, понимания за минувшие со времени инцидента дни не прибавилось. А взаимоисключающие заявления турецкого руководства заставляют полагать, что расчеты (если таковые и были) оказались глубоко ошибочными: Турция, пойдя на очевидную провокацию, получила рикошет, которого никак не ожидала.

Турецкое толкование случившегося менялось по нескольку раз в сутки. Сначала была победная реляция об успешной атаке российского бомбардировщика и обращение за поддержкой в НАТО. Потом прозвучало заявление о том, что турецкие военные были не в курсе, чей самолет сбили. Дальше возникли разговоры о необходимости защиты сирийских туркмен, сдобренные обвинениями в пособничестве террористам в адрес Башара Асада и "его покровителей" (читай — России). Вслед за этим — призыв на высшем уровне к встрече "с глазу на глаз" и странный коктейль из заявлений о нежелании конфликтовать с Россией и деклараций о том, что извинений за происшедшее не будет...

Как же объяснить все эти метания? Версий не слишком много. Самая распространенная — "нефтяная": ежедневная прибыль ИГИЛ от незаконной продажи нефти — около 2 млн долларов, а ключевые партнеры в ее реализации — турецкие. В некоторых СМИ пишут даже о том, что в этот бизнес якобы вовлечено близкое окружение президента Эрдогана, а российская авиация прибыльный бизнес в прямом и переносном смысле подрывает. Вот вам и "импульсивная реакция".

С этим не согласны сторонники другой версии, полагающие, что нефть и импульсивный характер лидера Турции — частности. Причина же в том, что позиции Эрдогана внутри страны не столь прочны, как могло бы казаться. По сути Эрдоган демонстрирует и своему окружению, и соперникам столь популярную в исламском мире непримиримость в достижении амбициозной цели — вывести Турцию на доминирующие позиции в регионе. Речь о своего рода квази-халифате, где бы Эрдоган стал лидером мусульман разных стран и разного толка (эту роль некогда исполнял султан Османской империи).

Есть даже предположения, что теракты в Суруче в июле и в Анкаре в октябре этого года были совершены "квази-ИГИЛом", на который турецкие власти закрывали глаза. Эксперты вспоминают, что еще в 2011-м Эрдоган сделал ставку на исламистские группировки, противостоящие режиму Асада. Но российское вмешательство в Сирии на этих планах ставит крест, а после терактов в Париже вся комбинация и вовсе грозила пойти прахом: ЕС и США медленно, но верно начали двигаться к компромиссам с Россией. В таком контексте у турецкой атаки прочтение совсем иное — авантюрная попытка остановить проигрышный тренд любой ценой.

Если таков был расчет, он провалился: хотя Турция — союзник США и член НАТО, Запад от ситуации, насколько мог, отстранился. США и вовсе первыми заметили, что наш самолет был сбит над Сирией (турки настаивали, что над их территорией), а ЕС, высказав вежливые слова, объявил о неготовности более принимать потоки мигрантов, прибывающих в Европу, в первую очередь через турецкую территорию. России и Турции в итоге придется договариваться самим. Пока у них это не получается. В ответ на поставки С-400 в Сирию Анкара дала понять, что может закрыть Босфор и Дарданеллы для военных судов, что увеличит сроки поставки грузов для российского контингента в Сирии на неделю — дней десять. Впрочем, применить такую меру, дозволенную Конвенцией Монтре (1936 года), Анкара может лишь в состоянии войны.

Несветлая перспектива

Войны, по счастью, нет. Более того, премьер Ахмет Давутоглу заявил, что и не будет: Турция не хочет ухудшения отношений с Россией, но (опять) "не позволит безнаказанно нападать на сирийских туркменов под предлогом борьбы с терроризмом". Сирийские туркмены — третий по численности народ Сирии (после арабов и курдов), у них в Сирии свои боевые подразделения, воюющие в основном на стороне "Джебхат ан-Нусра", филиала "Аль-Каиды". Турки всегда воспринимали туркменов как родственников, отрезанных из-за развала империи, но сказать, что турецкая поддержка пошла им на пользу, трудно: после гибели пилота Су-24 ВКС РФ особо рьяно бомбят именно их территории.

Большинство экспертов убеждены, что теперь не избежать перекройки всего региона. Вариантов несколько: от образования "малой Сирии" с Асадом во главе до создания одного-двух Курдистанов (сирийского, иракского). Уже и сейчас сирийские курды де-факто создали свою автономию Рожава, но отделяться от Сирии не хотят, сотрудничают с Асадом и воюют с ИГИЛ. Понятно, что любое курдское образование близ турецкой границы — это новый виток обострения отношений Москвы с Анкарой.