На этой неделе в Анталье начнется саммит «двадцатки». Одной из главных тем не переговорах Владимира Путина с другими мировыми лидерами будет российская операция в Сирии. Обозреватель газеты «Коммерсантъ» Максим Юсин задумался о том, как гибель Airbus над Синаем может изменить тактику и стратегию Москвы.
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ / купить фото
В последние дни западные журналисты и политологи часто задают мне вопрос: как теперь, когда почти не осталось сомнений, что самолет над Синаем был взорван, изменится политика Москвы в Сирии? Усилит ли она удары по «Исламскому государству» (террористическая организация; запрещена в России. — "Ъ FM")? Как и кому будет мстить?
Парадокс заключается в том, что эффектно, показательно отомстить едва ли получится. Если бы теракт организовало какое-то государство, все было бы понятно, и цели ясны. Но ИГ только называется «государством». У него нет ни правительственных офисов, ни министерства обороны, ни штаб-квартиры спецслужб. А если бы и были, то их давно бы уже уничтожили в ходе предыдущих бомбардировок.
Усиление воздушных ударов не может быть самоцелью. Оно должно иметь смысл. Уничтожение конкретных объектов — да, но это не делается под влиянием эмоций или по политическому заказу. А показательные бомбардировки захваченных исламистами городов приведут только к жертвам среди мирного населения, создав Москве дополнительные проблемы в отношениях с арабским миром. Сухопутную операцию Россия, похоже, проводить не станет — для этого нет ни сил, ни средств, ни, к счастью, желания.
Получается, что возмездия тем, кто спланировал теракт над Синаем, так и не будет? А вот это как раз не факт. Возмездием могло бы стать создание эффективной и максимально сплоченной международной коалиции, целью которой было бы искоренение «Исламского государства» — и в Сирии, и в Ираке. Поскольку одними воздушными ударами война не выигрывается, необходимы силы, способные провести победоносную сухопутную кампанию, — отбить у ИГ Мосул в Ираке, Ракку в Сирии, нефтяные месторождения, лишить «воинов джихада» территории, на которой они сегодня базируются, загнать их в подполье.
Ни Москва, ни Вашингтон в широкомасштабную войну ввязываться не станут, они ограничатся авиаударами, отправкой своим союзникам советников, возможно, точечными рейдами спецназа. Но основную работу по искоренению ИГ предстоит проделать местным формированиям — иракской армии, которая пока находится в плачевном состоянии, шиитскому ополчению в том же Ираке, курдским отрядам и, хотят того или нет на Западе, сирийским правительственным войскам.
И задача цивилизованного мира в том, чтобы организовать эффективную помощь этим пока разрозненным силам, поддержать их наступление против джихадистов, уничтожить псевдогосударство, провозглашенное ИГ. На это могут уйти месяцы и годы, но иного пути все равно нет. Те, кто уничтожают гражданские самолеты, сжигают живьем пленных, взрывают античную Пальмиру, не имеют права на существование. И цель мировых лидеров, в том числе и тех, кто соберется в Анталье, — выработать совместную стратегию борьбы с тем абсолютным злом, которое мы имеем сегодня в лице «Исламского государства». Стратегию, способную, в конечном счете, обеспечить победу над ним. Это и будет то самое возмездие, о необходимости которого так много говорят в последние дни.