Падение российского бомбардировщика грозит осложнением операции против запрещенного ИГ

Инцидент с российским Су-24 может осложнить ситуацию по борьбе с терроризмом в Сирии. Такое мнение высказал официальный представитель отделения ООН в Женеве Ахмад Фаузи. Ранее стало известно, что российский военный самолет потерпел крушение в сирийской Латакии. По данным Минобороны, Су-24 находился в воздушном пространстве Сирии и предположительно был сбит с земли. По заявлению турецкого Генштаба, бомбардировщик нарушил границу Турции и был уничтожен самолетами ВВС страны. Официальной информации о судьбе пилотов пока нет. Первый зампред комитета Госдумы по международным делам Леонид Калашников обсудил тему с ведущим «Коммерсантъ FM» Петром Косенко.

— Как вы оцениваете сложившуюся ситуацию? Уже неоднократно были инциденты на границе Сирии и Турции с участием российских самолетов, несмотря на то, что вроде как с рядом партнеров в регионе Москве удалось договориться во избежание подобных инцидентов. Видимо, с Анкарой этого сделать не получилось?

— Не получилось, потому что Турция этого не очень хотела. Все, что сегодня творится в Сирии, на 90% состоялось по инициативе как раз турецкой стороны, которая всячески вскармливала и способствовала развитию террористических группировок на территории Сирии. Началось это много лет назад. И до сих пор это продолжается такое латентное содержание этих структур, которые перетекают через границу совершенно свободно.

И естественно, когда Россия начала свою воздушную операцию, это было не в интересах Турции, они всячески пытались помешать нам помогать Асаду. Мы об этом заявляли неоднократно, намекали на то, что самолеты начнут сбивать. Нужно понимать, что Ближний Восток — такая маленькая территория, что самолет залетает и может легко задеть чужую территорию, особенно если это касается Израиля или Турции, например, которая не так давно нарушила границы Армении, ее наши самолеты сопровождали.

Видимо, турок ничего не удовлетворяло в этом смысле, они видели, что их усилия пропадают даром, Россия довольно активно помогает сирийским властям. Пошли на такой беспрецедентный шаг, да еще и после G20, да еще и в день встречи Обамы с Олландом. Все это не случайно, в том числе и даже день, который они выбрали для того, чтобы не состоялись какие-то договоренности по миротворческой операции, может быть, совместной нашей с французами, или чтобы осложнить наши договоренности.

— Ваше мнение, какой реакция должна быть на данном этапе? Понятно, что данная реакция может быть и растянута во времени. Но пока что сейчас турки уже вызывают нашего посла в свой МИД.

— Дипломатический политес будет продолжаться и дальше. Нам надо сделать далеко идущие выводы с точки зрения тактики взаимоотношений с турками, в том числе и поддержки курдских ополченцев, их вооружения, их поддержки в общей борьбе, той, которую они осуществляют за свою независимость или автономию, это раз.

Второе — предупредить турок о том, что мы теперь в связи с таким недружественным актом будем расценивать любое пересечение, в том числе и границ с нашими союзниками, как нарушение границ, в частности, и на русско-сирийской границе. Мы приняли решение по просьбе израильского правительства не поставлять С-300 в Сирию, — видимо, надо пересматривать это решение, — как раз в связи с тем, что израильтяне опасались, что будут сбивать их самолеты. Но можно поставить на границе Сирии с Турцией эти установки, и поставить их в рамках даже не того, чтобы охранять сирийскую территорию, а чтобы охранять наши военные объекты. Это единственный ответ, который вразумит Турцию на более или менее адекватное поведение.

— Ваши коллеги говорили уже о том, что было бы неплохо отказаться, по примеру с Египтом, от полетов в Турцию, это же будет серьезным ударом по экономике страны?

— Да, это будет серьезным ударом по экономике, но в экономике как раз у нас с Турцией более или менее все шло нормально, и самое парадоксальное, что экономика и политика друг другу как-то не мешали. В этом смысле я не вижу другого выхода, кроме как начинать пересматривать и экономические отношения, потому что если они заведомо знали, на что идут, значит, они понимали, что эти отношения наши с ними могут пойти не в гору, а с горы. Ну что ж, вполне возможно, что и это надо делать.

— Но в срочном порядке, как вы считаете, стоит подобные меры предпринять, например, созвать то же самое экстренное заседание Думы?

— Думаю, что стоит. И заседание Думы можно собрать, хотя мы сейчас в регионах должны все находиться, но не только Думы, а и Совета безопасности, и, как минимум, Росавиация должна принять определенные решения, потому что Турция — достаточно большая террористическая угроза, мог бы и для начала МИД вынести предупреждение о том, что нашим гражданам там небезопасно находиться, а потом уже принимать решение и по полетам, по Росавиации и по другим направлениям экономического сотрудничества.

Но начать нужно с военно-политической переоценки наших взаимоотношений. Одна поставка С-300 снимет все вопросы с наших взаимоотношений с Турцией. Второе — надо четко и ясно дать туркам понять, что все, отныне мы пересматриваем свою позицию и явно будем поддерживать курдов.