«Самая сильная часть "Виктора Франкенштейна" — это полукомедийные разговоры»
Кинообозреватель «Коммерсантъ FM» Даниил Ротштейн рассказал о премьере фильма «Виктор Франкенштейн» — очередном переосмыслении классической истории о рождении монстра.
Фото: Filmz.ru
Миф монстра Франкенштейна уже давно утратил всякие связи с породившим его литературным произведением. Например, в массовом сознании намертво закреплен тот факт, что жизнь в чудовище вселил удар молнии, но в романе Мэри Шэлли об электричестве не говорится, только о химии. Точно так же все знают, что у безумного профессора должен быть ассистент, желательно горбатый и по имени Игорь, хотя все это придумка Голливуда, а не английской писательницы. Поэтому новый фильм «Виктор Франкенштейн» — это ни в коем случае не современный пересказ классической истории, а скорее попытка создать очередного монстра из сшитых вместе кусков разнообразных произведений и адаптаций. Центральным персонажем картины становится тот самый Игорь в исполнении Дэниэла Рэдклиффа. Циркового горбуна случайно встречает молодой доктор Франкенштейн — Джеймс Макэвой, вылечивает и берет в помощники. С этого момента начинается дружба и сотрудничество, которое, как мы все уже знаем, приведет к ужасным последствиям.
Режиссер фильма Пол Макгиган работал в качестве постановщика над половиной эпизодов сериала «Шерлок», поэтому мало удивительного в том, что самая сильная часть «Виктора Франкенштейна» — это полукомедийные разговоры между Виктором и Игорем, которые по своим образам во многом похожи на Холмса и Ватсона. Беда в том, что фильм отчаянно не хочет быть комедией и временами начинает брыкаться, показывая зрителям, например, страшную мартышку-зомби. Потом режиссер вспоминает, что вообще-то снимает голливудский блокбастер и добавляет вообще никому не нужную любовную линию. Будь «Виктор Франкенштейн» полноценной комедией, это хотя бы было весело. А получилось просто глупо и бессмысленно.