Госсекретарь США Джон Керри обсудил с министром иностранных дел Сергеем Лавровым разногласия по Сирии. Керри посетил Москву 15 декабря. Помимо встречи со своим российским коллегой, он также принял участие в переговорах с Владимиром Путиным. Начало потеплению в российско-американских отношениях положено, однако дальнейший диалог полностью зависит от решения Москвы по украинскому вопросу, считает обозреватель «Коммерсантъ FM» Константин Эггерт.

Москве и Вашингтону удалось сблизить позиции по Сирии, и, возможно, даже по Украине. Из скупых заявлений Джона Керри и Сергея Лаврова следует, что различия во взглядах на будущее Башара Асада перестали быть непреодолимым препятствием для обсуждения перспектив борьбы с «Исламским государством» (террористическая организация; запрещена в России. — "Ъ FM"). Более того, Соединенные Штаты больше не настаивают на немедленном уходе сирийского президента, а Москва — на том, что его судьбу должен обязательно решать только «сирийский народ». Эта формула позволила бы Асаду оставаться у власти вечно. Ведь народ практически переставшего существовать сирийского государства в обозримом будущем едва ли сможет внятно высказаться на сей счет.

Ясно, что и Владимиру Путину, и Бараку Обаме, которого представлял в Москве Джон Керри, пришлось поступиться чем-то в своих позициях. Но выигрыш Кремля, на мой взгляд, больше. Путин практически вернул себе статус лидера, ведущего с Америкой прямой заинтересованный диалог, как будто нет ни украинской темы, ни санкций. Джон Керри сказал, что их отменят, как только будут выполнены минские соглашения. Это обещание звучит не впервые, но, пожалуй, в первый раз настолько однозначно, причем, не только от имени Соединенных Штатов, но и Европейского союза. Однако полное выполнение минских договоренностей, включая пункт о возвращении контроля над границей представителям Киева, будет фактически означать конец сепаратистского движения Донбасса. Готовы ли в Кремле пойти на такой шаг?

С одной стороны, экономическая ситуация в России такая, что снятие санкций становится едва ли не единственным способом относительно быстро ее облегчить и снизить социальную напряженность. С другой стороны, выполнение минских соглашений Москвой и ее донбасскими протеже будет по сути означать политико-дипломатическую победу Киева. Тем более что расчет Кремля на скорый крах украинской экономики теперь, судя по всему, не оправдается: Международный валютный фонд разрешил давать Украине кредиты, несмотря на то, что технически она обанкротилась. В общем, у Владимира Путина остается не так много времени (если, конечно, действие Минских соглашений не будет продлено), чтобы принять одно из самых драматических решений в его политической карьере.