Возобновляемые источники энергии в России не играют практически никакой роли в отечественной энергетике, за исключением гидрогенерации. При этом развитое мировое сообщество сделало ставку на ВИЭ: по некоторым прогнозам, на горизонте 30-40 лет доля нетрадиционных ВИЭ в мировом энергобалансе достигнет 10-30%. Аналитики уверены, что если Россия в ближайшие несколько лет не сделает ВИЭ своим приоритетом, то наша модель экспорта энергоресурсов вскоре станет неэффективной, а перестроить ее страна не успеет.

Большая часть энергии в мире по-прежнему получается из традиционных источников, таких как уголь, газ и атомная энергия. Тем не менее большинство экспертов прогнозирует положительную тенденцию развития в будущем в области энергии ветра и энергии солнца.

В Германии, к примеру, на долю возобновляемых источников приходится менее третьей части генерируемой энергии. На данный момент во многих европейских странах проходит процесс трансформации энергосистемы. Речь идет о последовательном переходе от традиционных источников к возобновляемым. Подобная тенденция наблюдается в Германии, Австрии, Великобритании, Дании и Франции. Стоит привести в пример компанию "Сименс", чья установка мощностью 1,2 МВт, расположенная в Ирландском море, снабжает электричеством около 1,5 тыс. домохозяйств. Эту энергию вырабатывают два крупных подводных ротора, приводимых в движение сильными течениями во время прилива и отлива. Компания стала поставщиком одних из самых крупных в мире проектов морских ветроэлектростанций. В настоящее время во всем мире работает около 11,5 тыс. береговых ветровых турбин "Сименс", производящих более 17,2 тыс. МВт экологически чистой энергии из возобновляемых источников.

Если рассуждать в целом, то ВИЭ — одна из наиболее острых и дискуссионных тем, касающихся энергетики в современном мире. Немаловажно, что в данном случае позитивна и социальная составляющая, этот тренд меняет мир в лучшую сторону, с этим сложно спорить. Доля нетрадиционных ВИЭ (НВИЭ, то есть за исключением гидроэнергетики, в основном это солнечная, ветряная энергетика) в мировом топливно-энергетическом балансе в настоящее время невелика — около 2%. Экономическая эффективность традиционных источников энергии пока еще выше, и слишком много вопросов с управлением энергосистемами с высокой долей ВИЭ, так как они ведут себя нестабильно, и осуществлять оперативный контроль и контролировать их работу очень сложно.

Тем не менее, говорит Александр Ованесов, управляющий партнер Strategy Partners Group, несмотря на специфику момента, стратегический выбор глобально сделан. "Именно на ВИЭ делают ставку в долгосрочной перспективе большинство развитых стран — США, страны ЕС. В Германии к 2050 году прогнозная доля ВИЭ в потреблении энергоресурсов составит 60%, в структуре генерации электроэнергии — 80%. В Китае уже к 2030 году доля в генерации достигнет 20%, что по масштабам страны — колоссальная величина. В этих странах развитие данных технологий активно поддерживается, субсидируются соответствующие электростанции", — говорит господин Ованесов.

Масштаб в этом вопросе имеет значение. Чем больше долгосрочный спрос, тем меньше будет себестоимость. По самым скромным оценкам, существует двукратный потенциал по сокращению себестоимости производства энергии на ВИЭ. Идет активное развитие технологий интеллектуальных сетей и хранения энергии, куда многими странами инвестируются огромные деньги.

Возобновляемая энергетика, конечно, в ближайшее время не заменит традиционные энергоносители, но окажет влияние на темпы роста спроса на них или даже приведет к снижению объемов потребления в некоторых странах. "При этом в итоге это и экономически будет выгоднее", — подчеркивает господин Ованесов.

Сергей Огороднов, председатель совета директоров компании Voltaware, рассказывает, что в зарубежных странах наибольшим успехом и потенциалом роста пользуется солнечная генерация, поскольку себестоимость производства PV-панелей постоянно снижается, а их КПД увеличивается. "Ветровая энергетика идет на втором месте, но с сильным отрывом, так как в тех местах, где проживает большое количество людей, ветра недостаточно, чтобы окупить стоимость возведения и содержания ветрогенераторов. Гидроэнергетику я вообще не рассматриваю, поскольку это хоть и ВЭИ, но вырабатывает она абсолютно не экологичное электричество, так как строительство дамб всегда приводит к заводнению огромных территорий и увеличению количества выбросов в атмосферу, что перекрывает все позитивные факторы", — объясняет он.

Отечественные реалии

Специалисты говорят, что сейчас в РФ наиболее распространена гидрогенерация (около 21% от общей мощности электростанций). По общей мощности гидроагрегатов, установленных на ГЭС, Россия занимает пятое место в мире. Также гидроэнергетика, как считают аналитики, имеет огромный потенциал для развития: на территории России сосредоточено около 9% мировых запасов гидроресурсов.

Евгений Ефименко, ведущий оценщик департамента по оценке направления "Финансовый консалтинг" группы компаний SRG, отмечает, что также наблюдается рост инвестиций и производства энергии в области ветрогенерации и геотермальной энергетики в части использования термальных вод.

По словам господина Ефименко, все действующие геотермальные электростанции РФ расположены на Курилах и Камчатке. "Гидроэлектростанции распространены в регионах, позволяющих эффективно использовать водные ресурсы. В Петербурге и Ленобласти наиболее распространены гидроэлектростанции. На текущий момент насчитывается семь электростанций. К 2030 году планируется запуск ветровой электростанции в Усть-Луге мощностью 300 МВт", — напоминает господин Ефименко.

Андрей Малафеев, представитель ГК "Энергия Солнца", считает, что самый передовой регион России, пользующийся ВИЭ, — это Алтай, так как там недавно компания "Хевел" построила большую солнечную станцию.

Господин Ованесов подтверждает, что ГЭС — значимая составляющая нашей энергетики (доля 16-17% в генерации). "Все остальное пока в зачаточной фазе, доля в энергобалансе ничтожно мала. По данным НП "Совет рынка", в результате двух конкурсных отборов, проведенных в 2013 и 2014 годах, в России за период 2014-2018 годов должно быть построено 20 МВт МГЭС, 156 МВт ВЭС и более 904 МВт солнечных электростанций. Однако сейчас эти планы под вопросом, так как девальвация рубля создала проблему с капитальными затратами, и ряд инвесторов хотят выйти из проектов или улучшить их условия", — рассказывает господин Ованесов.

Энергоустановки на биомассе используются в сельском хозяйстве, приливные — в прибрежных зонах в северных регионах (Баренцево и Охотское моря), в Крыму. Есть геотермальная энергетика на Камчатке. Но это, говорят эксперты, сложно назвать передовым опытом, так как это сложилось исторически и является скорее вынужденной мерой для энергодефицитных регионов, не подключенных к централизованному энергоснабжению. Если говорить о ГЭС, то наблюдается явно недоосвоенный потенциал восточных рек, что связано с отсутствием в регионе спроса.

В компании "Сименс" считают, что Россия располагает потенциалом для развития возобновляемых источников энергии, прежде всего в отрасли ветроэнергетики и гидроэнергетики. "Если рассматривать возможности развития "зеленой" энергетики по регионам, то Северо-Западный регион имеет перспективы в области гидроэнергетики и ветроэнергетики. Кавказский, Сибирский и Дальневосточный округа подходят для использования энергии воды. Камчатка может служить платформой для создания геотермальных электростанций. Энергия, получаемая из альтернативных источников, очень актуальна для отдаленных районов с проблемным обеспечением электроэнергией из традиционных источников. Однако для эффективного развития ВИЭ необходимо создание определенных условий, в частности, "зеленая" энергия должна соответствовать критериям эффективности и экономической доступности. Кроме того, существует необходимость создания механизмов законодательного регулирования. Нужно заинтересовать инвесторов", — заявляют представители компании "Сименс".

По словам генерального директора ООО "Компания "Энергостроительные системы"" Владимира Захарченко, в России, помимо ГЭС, построенных еще в СССР, распространены ветряные станции и станции на солнечных батареях, строительство которых началось уже в современной России. "Ветряные электростанции построены в нескольких регионах: Крым, Башкирия, Калининградская область, Мурманск и Командорские острова. Но стоит отметить, что их эффективность была бы выше в более отдаленных регионах нашей страны, таких как Магадан, Сахалин, Камчатка, на островах в Арктике, где постоянно дуют сильные ветра, а на выработку традиционных видов электроэнергии и на доставку тратятся огромные средства", — говорит он.

Представитель энергетической компании ООО "Комтехэнерго" (бренд Constant) Николай Коцюк считает, что ВИЭ, помимо гидроэнергетики, на данный момент не играют практически никакой роли в российской энергетике, и все, что сделано или построено в нашей стране в этом направлении, носит экспериментальный характер и имеет малое практическое применение. "Модель российской экономики на данный момент ориентирована на невозобновляемые источники энергии, что и дешевле, и во многом проще. Я думаю, что всерьез о применении альтернативных источников энергии мы сможем говорить не раньше, чем через 10-20 лет, когда, возможно, стратегия развития российской энергетики изменится или когда в отрасль придут частные игроки, которые смогут обеспечить экономически оправданное производство альтернативной энергии. Пока такие частные игроки не могут выйти на рынок со своими предложениями, потому что они будут значительно дороже, чем использование традиционных источников энергии", — констатирует он.

Дешевые традиции

Глобально проблема низкого интереса к ВИЭ в том, что себестоимость традиционных источников энергии в России пока относительно низка, мощности избыточны. Модель энергетического рынка в РФ, ориентированная на централизованную генерацию, не способствует развитию НВИЭ, которые в нее плохо вписываются. Именно поэтому, как считают эксперты, естественных предпосылок для развития НВИЭ в РФ в настоящее время вроде бы нет, и, вероятнее всего, не появится в ближайшие 10-20 лет.

Господин Ованесов говорит, что на фоне этого получается, что синица в руках, то есть фокус на традиционную энергетику, смотрится лучше.

"Но лучше ли? На размышления о выборе между журавлем и синицей у нас очень мало времени. Если на горизонте 30-40 лет доля НВИЭ в мировом энергобалансе, по разным прогнозам, достигнет 10-30%, то в этом временном тренде уже через два-три года журавль будет за пределами нашей досягаемости. Если не поставить развитие ВИЭ в качестве безусловного приоритета, у нас не будет необходимого масштаба, не будет низкой себестоимости, локализованных технологий и квалифицированных кадров. В итоге наша модель экспорта энергоресурсов станет неэффективной, и перестроить ее мы не успеем. Более того, даже умеренно активное развитие ВИЭ в России, скорее всего, не даст достаточного масштаба, и будет лишь полумерой. Поэтому необходима поддержка выхода российских компаний на международные рынки, хотя бы в относительно дружественные страны (например, в Индию, где реализуется проект по строительству 10 ГВт солнечных электростанций)", — говорит господин Ованесов.

При этом, по его словам, развитие НВИЭ в России — это не только политическое решение и не только далекий эффект. "Просто никто это пока аккуратно не посчитал. Уже сейчас в РФ есть регионы, где НВИЭ могут быть конкурентоспособны — это энергодефицитные регионы, не подключенные к централизованному энергоснабжению (Дальний Восток, например), это две трети территории с населением около 20 млн человек в северной части Сибири, где ключевую роль играет автономная генерация, а стоимость электроэнергии может достигать величин, сопоставимых с себестоимостью энергии НВИЭ. В помощь нам пока еще относительно невысокая стоимость трудовых ресурсов и наличие определенной научно-технологической базы. Это позволит решить вопрос не только собственного энергообеспечения в долгосрочной перспективе для отдельных регионов, но и развития глобальных поставщиков оборудования, завоевания ниши в мировой технологической цепочке НВИЭ", — говорит господин Ованесов.

Для этого необходим комплекс мер государственной поддержки — от стимулирования научных исследований в этой области, инфраструктуры для коммерциализации технологий до создания кластеров поставщиков оборудования и стимулирования вовлечения НВИЭ в энергобаланс.

По оценкам Strategy Partners Group, образование кластера солнечной энергетики мощностью 1 ГВт в год позволит создать более 8,5 тыс. рабочих мест, обеспечить поступления в бюджет не менее 10 млрд рублей в течение десяти лет и развить смежные отрасли. При этом наращивание компетенций в строительстве генерирующих мощностей с учетом меняющегося спроса является одной из возможностей для сохранения экспортного потенциала России.

Раскоординированность

Впрочем, эксперты говорят, что Минэнерго РФ в общем-то поддерживает "зеленую" энергетику.

Александр Ованесов приводит в пример слова первого замминистра Алексея Текслера, который сказал о "необходимости развития производственных компетенций", которые позволят нам "не остаться на обочине истории". Для поддержки "зеленой" энергетики была принята соответствующая программа в 2013 году, проводятся конкурсные отборы на строительство объектов ВИЭ (преимущественно солнечной генерации), которые будут работать на оптовом рынке.

"На розничном рынке сетевые компании обязали покупать электроэнергию у поставщиков ВИЭ по регулируемым тарифам для целей компенсации потерь. Для изолированных энергосистем также создали преференции — включили проекты ВИЭ в целевые федеральные и региональные программы и установили долгосрочные цены на покупку. Все это, безусловно, огромный шаг вперед. Однако в правительстве нет единства по данному вопросу. ВИЭ как наиболее осязаемая и дискутируемая в последние годы технология показывает недостаточную эффективность нашей системы управления научно-технического развития в ТЭК в целом. Ведь ВИЭ — это не просто генерация, это экосистема (а значит, промышленность) и сложный экономический выбор между срочным и важным. У нас в системе нет четкого механизма увязки такого рода разногласий между, в данном случае, Минэнерго, Минпромторгом и Минэкономразвития, если, конечно, не считать таким механизмом лично президента. Нужен четкий и системный орган координации единой научно-технической политики в ТЭК, крайне необходимо инновационное агентство, как в США, отраслевые венчурные фонды и фонды прямых инвестиций, обязательно — центры компетенций по подготовки необходимых кадров, корпоративные фонды и инновационные кластеры", — перечисляет господин Ованесов.

Стоит отметить, что страны, реализующие успешную инновационную политику в ТЭК, определяют долгосрочные технологические приоритеты. Сланцевая революция в США — яркий пример воплощения в жизнь установленных государством приоритетов технологического развития. Формулирование проблемы на государственном уровне произошло еще в 1978 году, после чего было организовано государственное финансирование научных исследований в приоритетных технологических направлениях. Затем — финансовое стимулирование, обеспечивающее инвестиционную привлекательность развития и использования новых технологий на начальном этапе. И только потом — активное участие бизнеса в исследовательских и пилотных программах, создание конкурентного рынка. Эксперты считают, что только подобная схема организации простимулирует рынок ВИЭ в РФ.

Ульяна Терещенко