В декабре Владимир Путин призвал налаживать взаимоотношения бизнеса и власти. По его словам, избыточная активность правоохранительных органов мешает деловому климату. То, что Россия взяла курс на расширение свободы предпринимательства, — одно из главных достижений года, считает независимый аналитик Александр Клюкин. По его мнению, итоги 2015-го оказались оптимистичнее прогнозов.

Честно говоря, мне не дает покоя анекдот, с которого Владимир Путин начал свою большую пресс-конференцию. Помните — то, что год назад казалось черной полосой, на самом деле было белой. Потому что это не анекдот, а притча. Притча, которую не нужно воспринимать буквально.

Как подводить итоги этого года? А надо просто вспомнить, как нас пугали, что все рухнет, развалится, кислород перекроют, санкциями задушат. А мы не рухнули, не развалились, задушить себя не дали. И еще хочу просто вспомнить, что написал я год назад, в колонке от 6 января 2015-го: «Это чувство национального единства, причем не агрессивного, не какому-либо внешнему врагу адресованного. Это сознание собственной правоты, перед которым меркнут всяческие "санкции", потому что правота и правда — слова одного корня». Да и уж теперь можно признаться, что для таких прогнозов не нужны хитроумные политологические конструкции или потаенный инсайд. Нужно просто немного знать людей той страны, в которой ты прожил всю жизнь.

Поэтому с тем же успехом можно было бы повторить этот прогноз и для 2016-го, но не менее важно заметить новое, что проявилось в 2015-м, — умение находить парадоксальные, но оттого верные ответы на вызовы времени.

Таким ответом в конце трудного 2015-го стала тема свободы, общественной инициативы. О свободе предпринимательства говорил президент в Послании, о необходимости учета мнений общественных организаций и даже наделения их особыми правами для реального взаимодействия с госорганами — уже на заседании президентского Совета по культуре и искусству.

И 2015-й показал, что такое общественная инициатива, которой не мешают, как у нас принято, по принципу «как бы чего не вышло». Я имею ввиду «Бессмертный полк» – что это, как не свободная общественная акция, которая всколыхнула страну и помянутое выше «чувство национального единства, причем не агрессивного». А акции и критика Общероссийского народного фронта, во многих регионах не дающего дышать чересчур вальяжным губернаторам и зарвавшимся чиновникам? Это и есть свобода социального дейтвия.

И то, что Россия 2015 года начала понимать, что свобода и патриотизм отнюдь не находятся по разные стороны баррикад, как нас навязчиво убеждали либеральные историки и политологи – может быть, это и есть самый наш важный и главный итог 2015 года?