В Евросоюзе ударными темпами идет борьба за сбор налога на прибыль корпораций

В Евросоюзе развернулась борьба за сбор налога на прибыль корпораций. Еврокомиссия обвиняет в налоговом уклонении как плательщиков — транснациональные корпорации, так и власти, взимающие налог. Впрочем, история показывает, что этот налог всегда было непросто собирать.

Сергей Минаев

Две недели назад ЕС обнародовал план по борьбе с уклонением от налога на прибыль крупнейших транснациональных корпораций. По словам еврокомиссара по экономическим делам Пьера Московиси, "дни компаний, которые агрессивно уменьшают налогооблагаемую прибыль, сочтены. Мы сегодня предлагаем ясный и конкретный ответ на уклонение от уплаты налогов". Суть плана состоит в том, чтобы, во-первых, крупные компании отчитывались о прибыли, полученной в каждой отдельно взятой стране (до сих пор обычной практикой являлось перемещение прибыли от дочернего предприятия в одной стране к дочернему предприятию в другой, позволяющее сэкономить на налоговых платежах), а во-вторых, чтобы все страны ЕС согласились с некими минимальными стандартами налогообложения прибыли, и у транснациональных корпораций не возникало бы искушения найти страну, огрехи в законодательстве которой позволяли бы не платить налоги вовсе.

Обнародование плана последовало сразу после того, как американская компания Google объявила о том, что она выплатит Великобритании £130 млн недополученного налога на прибыль за 2005-2015 годы в дополнение к £120 млн, которые компания уже уплатила. Италия, в свою очередь, заявила, что потребует от компании €200 млн, а Франция — €500 млн. При этом британские власти подвергаются критике со стороны тех, кто считает £250 млн слишком маленькой суммой для компании, которая только в 2014 году получила от британских рекламодателей £6,5 млрд.

Google, как и Apple, имеет свою европейскую штаб-квартиру в Ирландии — стране с одним из самых низких налогов на прибыль корпораций в Европе. Еврокомиссия, исполнительный орган ЕС, уже проводит расследование налогового соглашения Apple с властями Ирландии (см. таблицу). Как заявила одновременно с обнародованием плана ЕС еврокомиссар по вопросам конкуренции Маргрете Вестагер, в отношении Google и Ирландии также может быть возбуждено расследование: "Если мы найдем что-нибудь, что нас беспокоит, если кто-нибудь нам напишет и скажет, что может быть здесь что-нибудь не то, тогда мы посмотрим".

В сущности предложенный ЕС план из двух пунктов является частью согласованного на саммите G20 в ноябре прошлого года плана ОЭСР, организации, объединяющей индустриальные страны, по борьбе с уклонением от налога на прибыль. По подсчетам ОЭСР, каждый год бюджеты входящих в нее стран от схем транснациональных корпораций по минимизации налога на прибыль теряют от $100 млрд до $240 млрд, или 4-10% ВВП. Однако семь стран ЕС, включая Кипр и Мальту c их низким налогом на прибыль, в ОЭСР не входят — и именно на них рассчитаны нынешние европейские предложения.

Надо заметить, что три недели назад Еврокомиссия по итогам расследования пришла к выводу, что дочерние компании 35 транснациональных корпораций пользуются незаконными налоговыми льготами в Бельгии и это нарушает европейские правила по оказанию государственной помощи. Как отметила Маргрете Вестагер, "Бельгия предоставила избранному количеству транснациональных корпораций существенные налоговые преимущества, и это нарушает европейские правила. Налицо искажение нормальной конкуренции: более мелкие компании, не являющиеся транснациональными, оказываются в неравном положении". Она заявила, что 35 компаний в совокупности задолжали Бельгии €700 млн неуплаченного налога на прибыль (из них €200 млн — долг дочерних компаний американских корпораций) в результате действовавшей системы "Только в Бельгии". В соответствии с этой системой компании могут освободить от налогообложения так называемую лишнюю прибыль — она проистекает из того факта, что компания является частью транснациональной корпорации (как подчеркивают власти, это делается с целью избежать двойного налогообложения). Еврокомиссия также отметила, что правила ЕС запрещают предоставлять налоговые льготы транснациональным компаниям. Данные льготы носят характер государственных субсидий, единственная цель которых — сделать так, чтобы компании вели дела именно в той стране, которая предоставляет эти льготы. Министр финансов Бельгии Йохан Ван Овертвелдт отметил: "Мы не удивлены решением Еврокомиссии, хотя и приостановили действие системы льгот еще в феврале прошлого года, когда началось расследование. Сейчас мы не исключаем ничего, в том числе подачу апелляции на это решение".

По словам современного американского исследователя налогов Чарльза Адамса, "первым, кто ввел налог на коммерцию и промышленность, был римский император Константин, он сделал это в 308 году. Среди плательщиков значился сапожник по имени Антиох, единственным средством производства которого был сапожный нож. Налог должен был уплачиваться раз в четыре года. Нередки были случаи, когда плательщики налога на коммерцию и промышленность продавали своих детей в рабство, поскольку налог требовалось уплачивать золотом и серебром, а их можно было получить только за рабов".

По поводу данного налога британский историк Эдвард Гиббон в 1788 году писал: "Тайное богатство коммерции и ненадежный доход от ремесла и труда могут быть оценены только весьма произвольно — и эта оценка редко бывает не в пользу казначейства. Налог, взимаемый в результате этой оценки, в отличие от налога на землю, сбор которого обеспечивается возможностью конфискации собственности, редко может быть получен методами иными, нежели физические наказания".

В свою очередь, Адамс замечает: "То, что физические наказания широко применялись для сбора налога на коммерцию и промышленность, подтверждается хотя бы тем обстоятельством, что в конце концов Константин призвал ограничить применение пыток и других подобных мер воздействия и предложил взамен шире применять "заключение в просторном и проветриваемом помещении". Иными словами, именно этот налог был первым, за уклонение от которого была использована тюрьма".

Современные проблемы с налогообложением транснациональных корпораций в основном связаны с тем, что властям действительно трудно оценить, где и в каком объеме те получают прибыль,— тем более сейчас важнейшим элементом в деятельности крупных корпораций являются технологические инновации и использование прав интеллектуальной собственности. Обычной практикой для технологических и фармацевтических корпораций является передача интеллектуальной собственности своим дочерним компаниям в странах с очень низким уровнем налога на прибыль, а затем все остальные члены корпорации платят за использование этой собственности значительные суммы, тем самым искусственно уменьшая свою прибыль.

Как сообщает британский еженедельник The Economist, "налог на корпорации вообще плохой способ пополнения бюджета. Так, этот налог все равно в конечном итоге перекладывается на людей, будь то инвесторы, работники или потребители,— теоретически было бы более эффективно облагать их налогом напрямую. Но полная отмена налога на корпорации может породить собственные проблемы. В бедных странах с большим неформальным сектором ситуация вообще не изменится, потому что крупные компании в крайне редких случаях являются источником бюджетных поступлений. А в богатых странах богатые люди непременно сделают так, что формально превратятся в компании, чтобы избежать подоходного налога".

Ситуацию осложняет и то, что в нынешних условиях все страны борются за бюджетные поступления и поэтому продолжают конкурировать друг с другом. Люксембург уже заявил, что готов ликвидировать отдельные налоговые льготы, но при этом одновременно снизить нынешнюю ставку налога на прибыль, чтобы все-таки привлечь международные корпорации. Таким образом, в современных условиях подтверждается, что налоги на коммерцию и промышленность являются особенными.