История российских партий бизнеса в 2010-х годах — это история быстрых взлетов и мгновенных падений. При поддержке Кремля проекты быстро раскручивались, но, набрав популярность, сразу же раскалывались и теряли лидеров.

Иван Синергиев, Андрей Перцев

Начиная с 2008 года было предпринято как минимум три попытки создать партию, которая представляла бы интересы прежде всего бизнеса. Однако ни первая и вторая версии "Правого дела", ни "Гражданская платформа" не смогли добиться не то чтобы политического успеха, но и базового результата — доказать свое соответствие заявленной цели. Рейтинги "Правого дела" могли расти или падать в зависимости от прихода/ухода Михаила Прохорова, позиции "Гражданской платформы" усиливались в зависимости от притока региональных игроков или слабели, когда те уходили, не получив защиты и поддержки, но эти организации так и оставались просто политическими проектами, а не партиями бизнеса. Предприниматели, которые приходили в эти организации, интересовались не столько вопросами коллективной выработки своей позиции и защиты прав бизнеса, сколько расширением индивидуальных возможностей. В 2011 году Михаил Прохоров был абсолютным новичком в политике, однако сам факт появления во главе партии миллиардера привлек и внимание, и новых людей: одно дело просто быть в партии, а другое — заседать в одном зале с важным и известным человеком.

Тем более что появление руководителя такого уровня почти наверняка гарантирует, что власть не против.

Снизу такие партии не растут. Гендиректор "Левада-центра" Лев Гудков поясняет, что без представительства на федеральных телеканалах о новой структуре целевой электорат не узнает: "Этот круг ориентируется на телевизор, если в нем партии нет, то она не существует: депутат Госдумы Оксана Дмитриева объявила о создании Партии профессионалов, но кто об этом услышал?" Целевой аудитории требуется некая лицензия и одобрение от власти: для большей части предпринимателей поддержка Кремля и связь с ним — скорее благо, чем зло. "Инициатива должна исходить от власти, она должна партию предложить",— считает политолог Алексей Макаркин. Допуск на ТВ может восприниматься как такое предложение. "В предпринимательской среде еще с царских времен бытует формула — любая власть от Бога",— говорит депутат Госдумы от "Справедливой России", создатель Партии развития предпринимательства Иван Грачев. Лидер партии бизнеса должен быть в том числе и коммуникатором с властью, а не непримиримым оппозиционером. Например, после раскола в "Гражданской платформе" и ухода из партии ее основателя Михаила Прохорова некоторые лидеры региональных отделений (по большей части бизнесмены) остались в ее рядах. Объявленный курс на поддержку внешней политики Кремля их вполне устроил. Если попытаться кратко выразить программу, которую мог бы поддержать потенциальный избиратель бизнес-партии, то получится следующая формула: "патриотизм и экономические свободы". Лев Гудков считает, что многие россияне, "связанные с рыночным сектором экономики", поддерживают внешнеполитический курс власти и Владимира Путина, но недовольны экономической политикой: "Их волнует прессинг и давление на бизнес, проверки, налоги. После присоединения Крыма количество таких предпринимателей-патриотов выросло, но сейчас они начинают понимать, что ухудшение в экономике — последствие этих действий власти". Примером такого рода избирателей могли бы стать владельцы сносимых московских палаток, которые пытались защититься от экскаватора портретами президента на стеклах.

Для объяснения неудач всех вариантов партии бизнеса можно предложить удобную версию — "козни" администрации президента. Действительно, АП, модерировавшая создание "Правого дела", одобрила структуру с тремя сопредседателями, что осложнило новому проекту принятие каких бы то ни было содержательных решений. АП приложила руку к удалению Михаила Прохорова из партии накануне выборов в Госдуму в 2011 году — неслучайно раздосадованный миллиардер клялся добиться отставки первого замглавы АП Владислава Суркова. Наконец, сторонники миллиардера видели роль АП и в кризисе в "Гражданской платформе", который привел к переменам в партии и уходу Михаила Прохорова и его сестры Ирины (на недолгий период она вошла в руководство партии) из партийной политики.

Предприниматели люди прагматичные — зачем им партия, если она не может ни на что повлиять?

При этом Михаил Прохоров каждый раз отмечал, что его партии не являются оппозиционными: и "Правое дело", и "Гражданская платформа" начали предлагать экономические реформы, разрабатывать законодательные предложения. "Прохоров делал все искренне",— уверен мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман.

Парадокс в том, что все эти проекты были стимулированы самой АП. Партия бизнеса была нужна политической системе, клонившейся по итогам всех реформ налево. "Запрос на правую партию был. "Единой России" не хочется быть самой либеральной фракцией в Госдуме. Кто-то должен выступать с непопулярными экономическими инициативами",— считает политолог Алексей Макаркин. Евгений Ройзман называет попытки организовать партию бизнеса разумным политическим ходом, чтобы направить голоса недовольных экономическим курсом предпринимателей в удобный и управляемый проект.

Предприниматели люди прагматичные — зачем им партия, если она не может ни на что повлиять? Самостоятельность может быть в рамках, но эти рамки для людей бизнеса не должны быть слишком узкими. Поддерживать декоративные структуры слишком дорого: если в столице это может быть элементом престижа, то для владельца фирмы, завода или магазинов в провинции расходы на партийную деятельность — головная боль. А именно такой предприниматель (и, конечно, его работники) составляют базовую структуру партии, ее электорат.

Кроме того, предпринимательские партии имели двойную нагрузку: они должны были привлекать не только "рыночный", но и оппозиционный электорат. Первая версия "Правого дела" создавалась во времена "Маршей несогласных" и предлагала альтернативу в виде парламентских дискуссий уличным выступлениям. Для рекрутирования сторонников политических перемен в проектах были адепты "конструктивного подхода к политике": Леонид Гозман, Георгий Бовт, Борис Титов и Борис Надеждин в первой версии "Правого дела", Евгений Ройзман, Ирина Прохорова, Андрей Макаревич — во второй. Однако патриотических предпринимателей эти фигуры отталкивали, противоречия давали повод оправдать искусственные расколы. Волгоградский бизнесмен Андрей Куприков, создававший отделение "Правого дела" в 2008 году, быстро покинул партийные ряды из-за их недостаточного патриотизма. Сейчас он обвиняет в неудачах предпринимательских партий "либералов" в их руководстве: "у них никогда ничего не получается". Такой же точки зрения придерживается создатель Партии развития предпринимательства Иван Грачев.

Однако тот же Куприков, несмотря на то, что новый бизнес-партпроект возглавит близкий к Кремлю Борис Титов, вступать в него не спешит. "Я занят своими делами, политика меня не интересует. Россия — патерналистское государство, она здесь невозможна",— уверен он.