После появления в афише оперного театра декабрьского «Happy End» культурная общественность замерла: как раз в конце года заканчивался контракт художественного руководителя театра Теодора Курентзиса. Худшего не произошло, но неопределенность сохраняется и сейчас: новый контракт все еще не подписан. С оговоркой «если я останусь» Теодор Курентзис рассказал о своих планах, свободе в искусстве и о счастье.

— Теодор, не могу не спросить: контракт так и не подписан?

— Контракт не подписан. Мы продолжаем переговоры. Но я бы воздержался пока от комментариев. Хочу только сказать, что за последние пять лет нам удалось сделать театр, которым край, да и страна могут гордиться. Мы добились децентрализации искусства. Так сложилось, что в России искусство сосредоточено в столице: там реализуются все лучшие проекты, там сосредоточены огромные финансовые ресурсы. От провинции никогда ничего особенного не ждали. Сейчас не только в стране — в мире знают Пермский оперный театр. Мы уже традиционно первые по количеству «Золотых масок», нас приглашают в Австрию — ставить Моцарта, в Германию — ставить Вагнера. На пермские премьеры приезжают со всего мира. Еще несколько лет назад, когда мы говорили о таких перспективах, над нами смеялись.

Нас называли фантазерами, сейчас с удивлением осознают, что мы добились своего, что мы правы. И это сделал провинциальный театр, с бюджетом в десяток раз меньшим, чем у Большого театра. Но даже этот бюджет нам приходится сейчас какими-то невероятными усилиями отвоевывать.

— Вы рассматриваете возможность уехать из Перми, если не удастся договориться?

— Однозначно уеду. Соберу оркестр и уеду. Я уже давно к этому склоняюсь, потому что, откровенно говоря, мне надоело. Я вообще не люблю воевать. С другой стороны, мне, конечно, не хочется бросать незавершенное дело. Я приехал в Пермь не для того, чтобы сделать какой-то модный проект или заработать деньги, я здесь, потому что у меня есть идея, мечта — создать культурную среду и театр такого уровня, какого нет ни в Москве, ни в Санкт-Петербурге, который и в мире будет одним из немногих. И нам удалось это сделать. Но для того чтобы это сохранить и продолжать, нужен театр и нужно финансирование. Я знаю, есть мнение, что мы не оцениваем реальную ситуацию. На самом деле все наоборот: мы создаем реальность, в которую они просто не врубаются.

— Вы чувствуете, как в целом в России, и в Перми в частности, изменился культурный климат: какие-то темы стали нежелательными, ужесточился контроль, появились какие-то добровольные цензоры из числа зрителей?

— Все эти феномены — попытки цензуры и усиление официальной пропаганды — это, как мне кажется, побочный эффект стремления что-то противопоставить критике Запада. На уровне региона, который как обезьянка копирует федеральные тренды, старается угодить и перестраховывается, эти явления усугубляются. На мой взгляд, это ложные действия. Они дискредитируют российскую культурную идею, основой которой всегда была свобода. Россия — мультикультурна. Здесь, на этом огромном пространстве от Восточной Европы до Японии, встречаются самые разные традиции: традиции Востока и Запада, Севера и Юга, множество самых разных проявлений и смыслов. И результат этого слияния — то невероятное искусство, которое дарит миру эта страна. И это прекрасно, это и есть сокровище и сила России. И попытки лишить культуру этого духа — это как убрать сердце из организма. И как нельзя жить без сердца, так нельзя жить без диалога, без свободы, без экспериментов и противоречий. Значит, нужно отказываться от Пушкина, потому что скандальный поэт, и Достоевского, потому что сидел в тюрьме, и Чайковского, потому что гомосексуалист, и Стравинского, и Дягилева, как адептов западной культуры. Я не знаю, что при таком подходе останется.

Но вообще-то я пока особых ограничений не вижу. Конечно, есть и мракобесие — то, что происходило в Новосибирске, например, но есть и очень много прогрессивных людей, которые делают интересные и важные вещи. И я всегда, когда об этом заходит речь, защищаю Россию. Я стараюсь убедить, что не надо сгущать краски и на основе одного-двух примеров делать глобальные выводы об отсутствии свободы слова в стране и тотальном контроле. Это не так.

Полная версия: http://uitv.ru/images/banners/23_lite.pdf

Оксана Астафьева