Говорит координатор движения "Друзья на улице" при благотворительной организации "Друзья общины святого Эгидия" Наталья Маркова

Координатор движения "Друзья на улице" при благотворительной организации "Друзья общины святого Эгидия" Наталья Маркова рассказала "Власти", почему российским бездомным труднее социализироваться, чем бездомным в Риме.

В чем вы видите главную проблему бездомных в России в целом?

Главная проблема бездомных в России — привязка к бумажке. Чтобы получить социальную услугу, я должна предоставить документ, подтверждающий, что я имею право на эту услугу. Но если у меня нет регистрации, я обречена, мне никто не окажет помощь. Я не смогу получать продукты на молочной кухне, имея грудного ребенка. Меня не поставят в очередь на социальное жилье, даже если я москвичка в пятом поколении и меня обманом лишили жилья. Вот смотрите, в Москве недавно хотели закрыть здравпункт для бездомных. Департамент здравоохранения объяснил, что нет возможности оплачивать труд медработников, поскольку туда приходят бездомные без регистрации, а значит, без полиса ОМС. Благодаря общественному резонансу, здравпункт продолжил работу, но был передан в ведение департамента труда и соцзащиты города Москвы, хотя это странно, когда охраной здоровья одних граждан (с регистрацией) занимается департамент здравоохранения, а других лиц (без регистрации) — департамент соцзащиты.

Как можно решить эту проблему?

Я вам расскажу про опыт наших римских друзей. В Риме есть НКО "Община Святого Эгидия", они, в частности, занимаются помощью бездомным и старикам. Наша некоммерческая организация в России — "Друзья общины Святого Эгидия" — была создана как раз по их подобию и с той же идеей помощи бедным людям. Так вот, в Риме общественникам удалось договориться с мэрией, и там придумали улицу, которой на самом деле нет. Это улица Модесты Валенти, так звали бездомную женщину, которая когда-то умерла в Риме. Сейчас многие бездомные регистрируются на улице Модесты Валенти. Конечно, этой регистрации недостаточно, чтобы получить социальное жилье, но ее достаточно для получения социальных услуг, которые государство обязано человеку оказывать. Получив "виртуальный" адрес, бездомные легализовались и могут вступать в переписку с государственными учреждениями. А все письма приходят в НКО, которое ими занимается. Это очень хорошее решение проблемы. Но если смотреть шире, то главная проблема бездомных в России — негативное отношение к ним общества.

В чем оно проявляется?

Вот смотрите, до 2015 года московские благотворительные организации кормили бездомных в разных точках города. Мы, например, ходили по вокзалам, "Милосердие" раздавало обеды в установленной ими палатке в центре Москвы, в районе метро "Таганская". А в прошлом году, ссылаясь на жалобы жителей отдельных районов, департамент соцзащиты попросил все благотворительные организации перевести кормление бездомных в единый пункт оказания помощи на Краснопрудной. Раньше на одну такую точку к нам, например, приходило до 70 бездомных, а в палатку на Краснопрудной — до тысячи человек в день. Так что заметнее и от чего дискомфортнее местным жителям? И, наконец, как человеку, живущему где-то в спальном районе, добраться до Краснопрудной? У него может не быть денег на общественный транспорт. Пешком он не дойдет. Поэтому мы считаем, что, чем больше точек оказания помощи будет в каждом районе, тем менее заметны будут эти точки для окружающих.

А местные жители, правда, жалуются?

Может, им неприятно видеть большое количество людей, которые порой не очень хорошо пахнут. Но ведь эти люди никуда не испарятся от того, что кому-то неприятно их видеть. Они уже есть. Зато власти города могли бы сделать одну очень нужную вещь, чтобы бездомные не раздражали местных жителей. Надо построить в городе больше общественных душевых, открыть больше бесплатных общественных туалетов и следить за их чистотой. Думаю, что Москва может себе это позволить. Если в каждом районе будут такие места, то вы перестанете замечать бездомных. Сейчас на всю Москву есть три станции дезинфекции и только одна в пешеходной доступности от метро, у Курского вокзала. Пойти туда — значит смириться с вероятным унижением. Обращение на "ты", в отсек для дезинфекции впускают не меньше шести человек, иначе дезинфицирующий препарат слишком дорого обходится. Например, если придет женщина, а женщин на улице немного, то, возможно, ей придется ждать час или два, чтобы набралась группа женщин для дезинфекции. Это неправильно.

В Риме это происходит по-другому?

Совершенно по-другому. Пунктов помывки там несколько в каждом районе. Человек приходит туда и принимает душ в одиночной кабине. После него туда заходит работник станции и быстро обрабатывает все 90-градусным паром. Вот и вся дезинфекция. В Риме любой человек может пойти в такой пункт и помыться, и он не будет чувствовать себя униженным, его человеческое достоинство сохраняется. А скажите мне, как можно эффективно работать с бездомными, если презираешь их? Я понимаю, что ни работники этих дезстанций, ни люди, которые не хотят видеть бездомных в своем районе, не виноваты — их так воспитали. Поэтому и важно, чтобы молодежь смотрела на проблему бездомности другими глазами. Мы стараемся брать с собой в наши "рейды" по городу молодых волонтеров, иногда подростков, чтобы они видели наших друзей-бездомных, чтобы знали, как их зовут и какая у них история жизни. А вообще, и граждане, и государство должны понимать: дешевле согреть, накормить и социализировать человека, чем потом тратить деньги на его лечение, содержание в домах инвалидов, похороны или расследование обстоятельств смерти.

Беседовала Ольга Алленова