Что делать, если ребенок увлекся физикой? Опытом делится Маша Трауб

Наверное, это радость для всех родителей-гуманитариев. В семье появился ребенок, который не пишет, не сочиняет, а интересуется физикой и математикой

Маша Трауб

Мой сын Василий принес счастье в нашу семью, он учится в физико-математическом классе и относится к маме и папе с нежностью и снисходительностью. Ну что с нас взять, если мы считаем в столбик и то с ошибками.

Физика, как оказалось, подразумевает опыты, проекты и эксперименты.

Сначала Василий потребовал емкость — прозрачную, с крышкой, достаточно большую. Я с восторгом опустошила контейнер, где хранились лекарства, и выдала сыну для опытов. На следующий день начал звонить домофон и косяком пошли курьеры — один принес упаковку с чем-то непонятным, какими-то проводками, которые судя по чеку, стоили 100 рублей, а их доставка — 300. Но для науки ничего не жалко, так что я приняла заказ и оплатила. На коробочке было написано — вольфрамовые неплавящиеся электроды. 10 штук. Для меня это словосочетание — вольфрамовые электроды — звучало музыкой, бальзамом на материнское сердце. Сердце екнуло, когда очередной позвонивший в дверь курьер принес бутылку, на которой было написано — изопропанол. За доставку я опять отдала больше, чем за бутылку, но исключительно ради науки. Вася был в школе, поэтому я послала ему эсэмэску с вопросом:

— Что такое электроды и изопропанол?

— Мам, ты не поймешь,— ответил сын.

— Объясни! — написала я.

— Это типа торий и спирт,— пришел ответ.

— Нет слова "типа"! — написала я как мать-гуманитарий.

Про спирт мне все более или менее понятно. А про торий я слышала впервые. Спросила у Google. Из всего прочитанного поняла, что это радиоактивное вещество.

Перепугалась страшно. Нашла марлевую повязку и решила, что нужно заказать противогаз или что-нибудь современное в этом духе. Потом подумала и решила запретить. Как мать. В тот момент, когда я думала, как радиация сочетается со спиртом и, возможно, спирт может ее нейтрализовать, позвонил еще один курьер. Он держал в руках здоровенный контейнер и требовал каких-то очень больших денег за доставку.

— Сейчас, минуточку,— попросила я курьера, собираясь звонить сыну и спрашивать, что находится в контейнере и можно ли его вносить в квартиру.

— Не волнуйтесь. Это сухой лед,— успокоил меня курьер.

Пришлось оплатить и сухой лед.

Потом мы с сыном разминулись, он пришел из школы, а я уехала по делам. Когда я вошла вечером в подъезд, меня остановила консьержка Нина Михайловна:

— Маша, ты только не волнуйся. Но Вася, кажется, начал... э... злоупотреблять.

— Нина Михайловна, с чего вы взяли? Меня не было дома три часа.

— И он успел злоупотребить, — объявила консьержка,— мне Настя сказала!

Настя — наша соседка справа.

— Я разберусь,— сказала я консьержке и вошла в лифт.

На лестничной клетке меня уже поджидала Настя.

— Маша, ты знаешь, что Вася курит? Вася курит! — кричала Настя.

— Давно? — уточнила я.

— Как из школы пришел, так и закурил! На общий балкон уже три раза выбегал! И он пил водку! Водку я сразу чувствую! У меня нюх на спирт! Точно водка!

Я, конечно, перепугалась. Сыну пятнадцать. Он вполне может и курить, и пить водку. Но еще вчера этого не делал и не собирался. Может, у физиков это по-другому происходит, чем у гуманитариев?

Я вошла в квартиру и чуть на пол не сползла от ужаса. В квартире пахло не спиртом, а целым спиртовым заводом. В коридоре на полу сидела дочка Сима и рыдала так, будто случилось самое страшное, что только может быть. Вася стоял рядом в куртке, в марлевой повязке и с черной коробкой в руках.

— Что случилось?

— Мама! Вася забрал мою черную краску! Всю! — прокричала Сима, захлебываясь рыданиями.

— Вася, почему ты в куртке? Ты трезвый? Ты куришь? — спросила я, не зная, что делать.

Вася закатил глаза и в обнимку со своей черной коробкой выскочил на лестничную площадку.

— Сима, встань с пола. Надо все проветрить. У вас давно так пахнет? Где папа?

— У меня нет черной краски! — продолжала рыдать дочь.

Я открывала и закрывала окна, успокаивала дочь, отмывала краску с пола растворителем. Опять открывала окна, потому что нестерпимо пахло растворителем. И мне это нужно было успеть сделать до того, как домой вернется муж. Стоило мне открыть дверь, чтобы создать сквозняк, как на площадку тут же выскакивала соседка Настя, чтобы сообщить, сколько раз Вася курил и сколько раз он выносил на общий балкон бутылку с водкой. Сима опять решила порыдать, потому что черная краска ей нужна была именно сегодня, а завтра будет поздно.

Вася вернулся с балкона.

— Так, быстро мне все объясняй. Популярно. Чтобы я поняла,— потребовала я.

— Мам, не сейчас...

— Сейчас. Я должна понимать, почему у меня в доме вонь, радиация и зачем ты забрал у Симы краску. И объясни мне так, чтобы я потом могла эту версию пересказать внятно и убедительно твоему отцу, соседке и консьержке.

Вася вздохнул и объяснил. Ему для научного проекта по физике в школе нужно было собрать камеру Вильсона.

— Камеру? — уточнила я.

— Мам, это типа коробки.

— Нет слова "типа"!

— Хорошо. Вроде коробки, которая должна быть покрашена в черный цвет. Поэтому я взял у Симы черную краску. Я начал делать камеру дома, а потом вышел на балкон, чтобы не так сильно пахло. Сухой лед создает разницу температур. Изопропанол ложится паром внизу. То есть на самом деле все не так, но ты не поймешь. Электроды мне были нужны из-за тория. Но где я найду торий? А в электродах он есть в виде примеси. Понимаешь? Мне нужны были только два, но продавалось только упаковками по десять штук. Поэтому я взял десять. Смысл эксперимента — увидеть следы элементарных частиц. Их можно сфотографировать, снять на камеру. Понимаешь?

— Нет, не очень,— призналась я.

— Ну, набери в Google "камера Вильсона"!

— То есть ты не курил и не пил водку...

— Тебя только это интересует?

— Ну, если честно, то да.

— А меня интересует, когда у меня будет черная краска! — объявила Сима.

— Что тут у вас происходит? Вася, ты куришь? И почему у нас пахнет водкой? — спросил мой муж, отец семейства, который вошел в квартиру.

— Был бы у меня дозиметр...— понуро ответил Вася,— и хоть один нормальный человек в доме.